Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Шульман Нелли - Страница 73

— Вот приедем в поместье, и выберешь, — отец помолчал. "Так что за подарок?"

— Тео, — просто сказал Мэтью. Свистом, подозвав своего жеребца, он сел в седло. "Я знаю, папа, — Мэтью повернулся, — ты хотел на ней деньги заработать, но, право слово, — юноша поднял бровь, — я не так уж часто что-то прошу".

— Нечасто, да, — проворчал Дэвид, оглядев сына. "Ладно, — вздохнул он, — уродов она не нарожает, Мэтью бесплоден. И, слава Богу — не надо с такими пристрастиями, как у него, детей заводить, ни к чему это. Конечно, после того, как он с Тео закончит, она, вряд ли и для плантаций сгодится, но не могу я ему отказать".

— Когда поеду в Уотертаун, — сказал Дэвид, — оформлю дарственную. А теперь давай, — он потянулся за дробовиком, — постреляем хоть немного, мы же все-таки — на охоту уехали. Опять же, ради приличия.

Мэтью рассмеялся, и, пришпорив коня, направил его в рощу.

В кабинете мерно тикали часы. Теодор повертел в руках перо: "Разумеется, я дам ей денег, даже не стоило, и спрашивать, милая. Послезавтра я еду в Бостон, в контору к Адамсу, и обо всем договорюсь. Заодно узнаю в порту — что там с кораблями в Старый Свет. Во Францию, я предполагаю? — он улыбнулся.

Марта кивнула. "Да, у нее же французский язык — как родной. Папа, а тебя не арестуют? Это же незаконно".

Мужчина поднялся и погладил бронзовый затылок дочери. "Это не первое мое незаконное дело в жизни, милая. Контрабанда, — он стал загибать пальцы, — шпионаж, подделка товаров, не говоря уже о том сарае на фактории, где, как ты помнишь, стоял некий аппарат".

— А он вкусный, самогон? — улыбнулись тонкие губы.

— В общем, — Теодор налил себе бургундского вина, — неплохой. У меня был и вовсе отличный, я пристально следил за качеством. Да, и не забудь, — он выпил, — ту пару-тройку золотых россыпей, которые я решил не наносить на правительственные карты. Так что помощь беглому рабу, по сравнению со всем этим, — он повел рукой, — просто мелочи. Тебе, кстати, привезти кольцо? — он зорко взглянул на дочь.

Марта покачала высоким переплетением кос: "Нет пока". Она встала, и, потянувшись, подставила отцу лоб: "Еще не время, папа".

Теодор поцеловал ее: "Скажешь, когда оно понадобится, милая моя. Беги, порадуй Тео".

Марта осторожно нажала на резную ручку двери. Тео сидела на кровати, уставившись на пустую кожаную суму.

— Я сказала, что ты меня позвала тебе с ванной помочь, — она кивнула на дверь умывальной, откуда тянуло ароматным паром.

— Так, — деловито проговорила Марта, устраиваясь рядом, — послезавтра папа будет в Бостоне и обо всем договорится. Денег он тебе тоже даст, на первое время. Возьмешь моего Расина, — она вложила книгу в руку девушки, — мои гребни, чулки…, Жалко, что ты такая высокая, а то бы я с тобой платьями поделилась…

Тео взглянула на нее чудными, огромными, черными глазами: "Марта, дай мне реплику. С того места, ты помнишь".

Девушка открыла "Федру":

Тео поднялась. Встряхнув темными кудрями, девушка продолжила:

Она закрыла глаза. Марта, глядя на ее побледневшие, смуглые щеки, на длинные пальцы, что комкали простой передник, вздрогнула: "Господи, только бы все получилось".

Мирьям надела соломенную, широкополую шляпу. Подхватив плетеную корзинку, она вышла в маленький палисадник дома Горовицей.

— Совсем одиноко станет, — вздохнула она, подстригая кусты цветущего шиповника. "Хаим на войне, а Меир — и раньше нечасто приезжал, а теперь и вовсе во Францию отплывает. А Дэниел? — она застыла со стальными ножницами в руках.

Вдалеке, под Бикон-Хиллом, томно поблескивало темно-синее море. Над крыльцом дома Горовицей развевался американский флаг, жужжали пчелы. Девушка, оглянувшись, опустилась на старую деревянную скамью.

— Это еще папа ставил, — вспомнила Мирьям. Опустив ресницы, она огладила подол летнего, муслинового платья.

— Дэниел, — повторила она, чувствуя, что краснеет. "Надо ему сказать, что это была ошибка. Я его не люблю, нельзя так. Просто потеряла голову, да и кто бы ни потерял. Вот Меира проводим, и скажу. И вообще, — девушка решительно поднялась со скамейки, и начала срезать розы, — не об этом надо думать, а о работе. Сейчас пообедаем, и пойду к миссис Хопкинс, посмотрю, как она с кормлением справляется, все-таки двойня".

— А вот и мы! — раздался веселый голос за калиткой. "Ужасно голодные!"

— Мойте руки, — строго велела Мирьям, складывая в корзинку белые розы. "А что вы Дэниела с собой не взяли? — она взглянула на старшего брата.

— Лейтенант Вулф, — Хаим щелкнул ее по носу, — уехал в Гарвард, выпускные экзамены сдавать. Война — войной, а без диплома ни я, ни он — не останемся. Так что, когда все это закончится, он сменит свою рукописную табличку на что-то более приличное. "Адвокатская контора Дэниела Вулфа, например".

Меир улыбнулся: "А я открою свой банк".

— Иди уже, — ласково подтолкнул его старший брат, — банкир. Сначала вещи свои научись складывать, через неделю отплываешь, а до сих пор все разбросано.

— Сейчас на стол накрою, — пообещала Мирьям. Подхватив корзинку, ступив в прохладную переднюю, — она поставила цветы в простую, медную вазу.

Меир оглянулся на дверь дома. Сев на скамейку, юноша злым шепотом сказал: "Ты не можешь мне этого запретить!"

— Могу и запрещаю, — холодно ответил Хаим. "У тебя есть новая миссия, ей и занимайся. Хватит, тебе еще в Филадельфии сказали — британцы тебя ищут".

Мирьям подошла к раскрытому в сад окну и прислушалась.

— Я эту листовку видел, — презрительно пожал плечами Меир, — по ней бы меня ни ты, ни Мирьям не опознали. Хаим, — умоляюще взглянул на него юноша, — неужели мы позволим Кинтейлу атаковать Бостон? Только недавно всех британцев отсюда выгнали, и вот опять…Ты же слышал, у него больше двух тысяч человек под командой. Я бы пробрался туда, на юго-запад, разведал…

— Дэниел может этим заняться, — Хаим Горовиц помолчал. "Или я".

— Ни ты, ни Дэниел никогда не работали за линией фронта, — Меир вскочил. "На вас большими буквами написано — "офицер Континентальной Армии", у вас выправка военная. Кинтейл видел Дэниела, это опасно. Хаим, я за пару суток обернусь, обещаю…"

— Я сказал — нет, — отрезал старший Горовиц. Вздохнув, помолчав, он добавил: "Братик, милый мой, пойми ты — надо, чтобы хоть кто-то из нас выжил. Я ведь тоже, — он наклонился и поцеловал Меира в лоб, — хоть и врач, а все равно — военный. Так хоть ты зазря не рискуй".

Меир вытащил из кармана куртки потрепанную, старую записную книжку. Он хмуро сказал, вглядываясь в грубо нарисованную карту: "Ладно, по сведениям, что я слышал, — Кинтейл двигается медленно. Там хороших дорог нет, а они пушки везут. Пойду, завтра в штаб ополчения, посижу там с ребятами, может быть, удастся найти кого-то подходящего".

— Все готово, — сглотнув, позвала Мирьям. "Рыба жареная, и пирог с малиной на десерт. И лимонад, несладкий, как вы любите".

Она проводила глазами братьев, и едва слышно сказала: "Куртку свою Меир тут оставит, как всегда. Вот и хорошо".

Девушка встряхнула головой и зашла в столовую.