Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Шульман Нелли - Страница 70

Жена Хаима Соломона посмотрела на красивое, с чуть заметным шрамом на щеке, лицо юноши: "Хорошо, конечно, что здесь — не как в Старом Свете. Евреи и в армии служат, и землей владеют, никто нас ни в чем не притесняет, а все равно. Мирьям из достойной семьи, еще в том веке их предок из Бразилии приехал, и вот, пожалуйста — смотрит на этого гоя, будто никого другого на свете нет. Да и он на нее — тоже".

На пороге раздались голоса. Встав, она улыбнулась мужу: "За стол, за стол! Хаим и Меир, вы сюда садитесь, — женщина отодвинула стулья, — вам же поговорить надо. С Дэниелом вы, Хаим, наверное, часто видитесь, на войне".

— Отчего же? — Хаим Горовиц, тоже в лейтенантской форме, снял свою треуголку и надел кипу. "Я же в госпитальных палатках, миссис Соломон, мы если и встречаемся — то совсем ненадолго, на бегу".

— Не всегда в палатках, — Дэниел принял от Мирьям чашку с кофе.

— Читали вы реляцию? — он взглянул на друга.

Тот пробурчал: "Ерунда все это, я просто сделал то, что должен был сделать офицер, понаписали всякого…"

Хаим Соломон ласково посмотрел на юношу. Поднявшись, взяв с камина шкатулку, он достал оттуда сложенный втрое листок.

— Подвиг лейтенанта Хаима Горовица, — мистер Соломон поправил очки. "В битве при Банкер-Хилле, военный медик массачусетской бригады, Хаим Горовиц, вынеся раненых с поля сражения, вернулся в бой. Он успешно руководил действиями солдат в рукопашном сражении, а потом, будучи одним из самых метких стрелков в бригаде, прикрывал отход наших войск".

— Все равно британцы победили тогда, — недовольно пробормотал Хаим.

— Пиррова победа, — раздула ноздри Мирьям. "Они потеряли в два раза больше людей, чем мы".

— В синагоге это читали, — мистер Соломон улыбнулся. "Ты же не один воюешь, Хаим. Почти у каждой нашей семьи тут — сыновья в армии, так, что мы за вашими успехами следим".

Когда прочли молитву, Соломон сказал: "Юного Меира я от вас забираю, а вы, — он посмотрел на офицеров, — раз в отпуске, то извольте отдыхать. Берите мисс Мирьям, детей и отправляйтесь к реке".

Хаим подхватил на руки девочек. Миссис Соломон вдруг подумала: "Господи, да о чем это я? Евреи, не евреи…, Только бы живы все остались".

В кабинете Соломона приятно пахло сандалом и свечным воском.

— Так, — сказал банкир, отпирая незаметный, вделанный в стену железный шкап, — слушай внимательно, вопросы, если будут, — потом задашь.

— А если я не справлюсь? — спросил себя Меир, сидя в большом кресле. Из раскрытого, выходящего на склон реки окна, доносился детский смех и голос Дэниела: "Сейчас я буду британцем и атакую ваш корабль!"

— Это же не солдатам мелочевку вразнос продавать, — вздохнул юноша и вспомнил жесткий голос Томаса Джефферсона: "Во-первых, за твою голову уже назначена награда. Твое описание есть у британцев, незачем рисковать зазря. А во-вторых, революции нужны не только шпионы, ей нужны и финансисты. Вот и возвращайся к тому, чем занимался до войны".

— Но вот лейтенант Вулф…, - попытался сказать Меир. Джон Адамс, что стоял, прислонившись к камину, усмехнулся: "Лейтенант Вулф тоже — не век будет пехотой командовать. Юристы и дипломаты нам пригодятся, и очень скоро".

— Отплываешь в следующем месяце из Бостона — Соломон устроился за большим, дубовым столом. "Я тебе даю письмо к своему парижскому другу, месье Бомарше. Он, собственно, и организовал все эти поставки оружия. Он тебя сведет с людьми из Амстердама, поработаешь с ними и отправишься вот сюда, — Соломон развернул карту.

— Синт-Эстасиус, — прочитал Меир и поднял серо-синие глаза. "А что там?"

— Золотая скала, — усмехнулся Соломон, поправив черную, бархатную кипу. "Свободный порт, беспошлинная торговля, перевалочный пункт для французской помощи нашей революции. Открыто они этого делать не могут, все же не хотят ссориться с британцами. Объединились с Голландией, которая владеет этим островом. Там и синагога есть, и евреи живут — так, что не пропадешь. Будешь там присматривать за нашими интересами. Французский ты знаешь, так что все в порядке".

— А что, британцы не атаковали пока этот самый Синт-Эстасиус? — поинтересовался Меир. "Там же Ямайка рядом, и Барбадос — их колонии".

— Был один смельчак, вот, недавно как раз, — Соломон поджал губы, — капер "Черная стрела". Даже вздумал обстреливать порт. Но там как раз появился кто-то из пиратов, между ними завязалось сражение и "Стрелу" потопили.

Меир открыл рот. Посидев так, юноша спросил: "А что, разве пираты есть еще?"

— Вот приедешь в Карибское море и увидишь, — пообещал Соломон. Раскрыв большую счетную книгу, он велел: "Бери стул, садись сюда, расскажу тебе о том, что нам посылает Франция. До вечера закончим. Потом пойдем, послушаем, как будут Декларацию Независимости читать".

— Независимости, — зачарованно повторил Меир. Встряхнув каштановой головой, он подвинул к себе перо и тетрадь: "Начнем, мистер Соломон".

Над головами освещенной факелами толпы, с башни Индепенденс-холла, плыл звук колоколов. "Я их видел, — сказал Дэниел Хаиму, — видел эти колокола. Там на одном строка из Библии — "Провозгласите свободу по всей земле".

Хаим откинул голову назад: "Так и будет, за это мы и сражаемся. Еще в наши дни будет, Дэниел. Долго они над текстом работали?"

— Да не очень, — юноша улыбнулся. "Второго июля уже все было почти готово. Когда я сюда приехал. Слушай, — он застыл.

— Когда ход событий приводит к тому, что один из народов вынужден расторгнуть политические узы, связывающие его с другим народом, и занять самостоятельное и равное место среди держав мира, на которое он имеет право по законам природы и ее Творца… — раздался голос со ступеней. Мирьям, что стояла рядом с Меиром, дернула его за руку: "Не верю, не верю…"

— Поверь, — юноша смотрел на флаги, что развевались над крышами зданий. "Мы живем в свободной стране, Мирьям, в Соединенных Штатах Америки".

— И с твердой уверенностью в покровительстве Божественного Провидения мы клянемся друг другу поддерживать настоящую Декларацию своей жизнью, своим состоянием и своей незапятнанной честью, — закончил чтец. Толпа на площади восторженно загудела. Солдаты милиции подняли ружья. Дэниел улыбнулся: "Сейчас все стрелять будут, и вон, — он указал на костры, — бочки с вином выкатят".

— Я бы осталась, — весело сказала Мирьям. "Все-таки не каждый день такое бывает. Можно, Хаим?"

Старший брат усмехнулся: "Дэниел тут, так, что я спокоен. А мы с Меиром пораньше ляжем, да? — он подтолкнул юношу. Тот, зевнув, согласился: "Я прошлую ночь в конюшне провел, хочется устроиться в кровати, наконец-то".

Дэниел посмотрел на тонкий профиль девушки: "Вот сейчас все и скажу. Хватит, надоело. И будь что будет".

Мирьям проводила глазами братьев. Подняв бровь, заслышав звуки скрипки, девушка сказала: "Я бы еще и потанцевала, лейтенант, если вы согласны, конечно".

— Не бывает такого счастья, — вздохнул Дэниел и вслух ответил: "К вашим услугам, мисс Горовиц".

Уже потом, когда они остановились на склоне реки, Мирьям рассмеялась: "Даже сюда музыка доносится. Интересно, наверное, когда-нибудь этот день станет праздником".

— Непременно станет, — Дэниел снял свой темно-синий офицерский сюртук и набросил ей на плечи: "Держи, у воды все-таки прохладно".

Над верхушками деревьев догорала багровая полоса заката.

Мирьям чуть вздрогнула: "Спасибо. Мне эта строчка очень понравилась, — она помедлила: "Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью". Очень правильно, — добавила она и повернулась: "Ты что смеешься?"