Последний Порог (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 88

— Оружейника Дома Бэнр, — промолвила она. Тиаго покачал головой, но Сарибель настаивала, — Об этом начали говорить, еще до того, как мы отправились в Гонтлгрим.

— Дом Бэнр будет делать ставку на сильное положение в желаемом городе Ксорларрин твоей верховной матери, — ответствовал он. — Возможно, я буду воплощать это положение.

Сарибель пыталась сохранять спокойствие, но ее глаза расширились, выдавая ее надежды.

— Возможно, я возьму в жены благородную Ксорларрин, объединив наши семьи в альянс, и у нас будут общие цели, — промолвил Тиаго.

— Очевидно, вы выберете Береллип, — промолвила Сарибель.

— Я выберу, — подчеркнул Тиаго, — не Береллип.

Сарибель тяжело сглотнула. — Что вы...?

— Мы поженимся, и наши семьи объединятся, — прямо сказал Тиаго.

— Что? — послышался вопрос со стороны, они оба обернулись и увидели, что их слушает Равель.

— Ты не одобряешь… брат? — промолвил Тиаго.

Равель сидел на своем невидимом летающем диске, глядя на Бэнра, выражение его лица менялось, пока он переваривал эти потрясающие новости. Постепенно на его лице стала доминировать улыбка — несомненно, понял Тиаго, Равель проходил тот же самый мыслительный процесс, который он только что проделал, и приходит к тому же самому заключению.

— Ах, брат, — наконец сказал Равель. — С тобой хорошо охотиться!

— Особенно, когда наша добыча загнана в угол, — ответствовал Тиаго.

— Ну, это вряд ли можно назвать лесом, — сказала Амбра, бредя через тощие деревья над маленькой, полуразрушенной хижиной на берегу Лак Динешера. — Ты уверен, что это то место?

Дворфа замолчала и резко остановилась, когда она посмотрела на Далию и Дзирта, дроу присел на одно колено, внимательно осматривая свою руку. Нет, не руку, поняла она, а что-то, что он держал.

— Что это? — спросила Далия.

Дзирт взглянул на нее, но выражение его лица было пустым, и он только покачал головой, словно в замешательстве, как будто в этот момент он не мог подобрать слов.

Затем, с разных сторон, подошли Серая Амбра и Энтрери.

Дзирт сжал кулак и постепенно нашел в себе силы подняться.

— Что это? — на сей раз спросил Энтрери.

Дзирт посмотрел на него, затем через плечо Энтрери, на Эффрона и Афафренфера, которые были на небольшом причале перед старой хижиной.

— Дзирт? — напомнила Далия.

— Резьба по кости, — ответил он пустым голосом.

Далия потянулась к руке, но Дзирт, защищаясь, быстро ее отдернул. Его движение удивило ее, а также поразило двух остальных.

Дзирт глубоко вздохнул, поднял руку и разжал кулак, дабы показать маленькую статуэтку, изображающую женщину, держащую очень характерный лук, казалось бы, тот же самый лук, что, в настоящее время был за плечом Дзирта.

— Работа Реджиса, — промолвил Артемис Энтрери.

— Это она? — громко спросила Далия, заглушив убийцу.

Дзирт смотрел на нее безучастно, не решаясь ответить.

— Кэтти-бри? — давила она. — Твоя любимая Кэтти-бри?

— Откуда это здесь? — спросила Амбра, глядя вокруг. — Я полагаю, что здесь много лет мало кто бывал.

— Скорее, никого, — сказала Далия, все еще глядя на Дзирта, выражение ее лица, отражало глубокое и очевидное недовольство.

— Пожалуй, кроме тех случаев, когда лес здесь, — сказал Артемис Энтрери, и Дзирт снова глубоко вздохнул, чувствуя, что он мог просто свалиться — или задаваясь вопросом, могла ли Далия прыгнуть и задушить его, учитывая выражение ее лица.

— Вероятно, не более чем совпадение, — промолвил Дзирт.

Артемис Энтрери подошел и потянулся к статуэтке, но Дзирт держал ее на расстоянии.

— Нога, — промолвил Энтрери. — Правая нога. Нужно ли говорить это тебе?

Дзирт медленно перевернул фигурку, посмотрел на ее нижнюю сторону и крепко прижал к сердцу.

— ‘Р.’ значит Реджис, — объяснил Энтрери остальным.

— Откуда ты знаешь? — спросила Амбра.

— У меня с ним давняя история, — усмехнулся убийца.

Дзирт встретился с ним взглядом. — Что это значит?

Энтрери пожал плечами и протянул руку, и на сей раз, Дзирт передал ему статуэтку. Энтрери внимательно ее рассмотрел. — Она давно здесь лежит, — промолвил он.

— И здесь нет никакого леса, — недоброжелательно добавила Далия.

— И день заканчивается, — заметила Амбра, глядя через озеро на заходящее солнце. — По крайней мере, этой ночью мы будем спать под надежной крышей, а? — Она взглянула на дом на берега озера. — Под этой.

В ответ Дзирт снял свой вещмешок и бросил его на землю.

Амбра посмотрела на мешок, а затем на дроу с каменным лицом. — Как я уже говорила, — промолвила она. — Еще одна прекрасная ночь под звездами.

Дзирт расположился прямо там, на том самом месте, где он нашел фигурку. Никто из пяти его спутников не пошел в дом, они окружили его своими скатками.

— Погоня за призраками, — Далия сказала Энтрери, многим позже, когда они вдвоем сидели в стороне, глядя на Дзирта. Ночь не была холодной, и костер давно прогорел, но при свете полумесяца они хорошо видели дроу. Он лежал на своей скатке, глядя на множество звезд, сияющих над Лак Динешером. Он все еще сжимал фигурку, вертел ее в своих ловких пальцах.

— Ты имеешь в виду, погоня за ней.

Далия повернулась к нему.

— Ты не можешь справедливо его обвинить, не так ли? — ответил Энтрери на ее взгляд. — Они были его друзьями, его семьей. — Мы все гоняемся за призраками.

— Дабы убить их, а не заниматься с ними любовью, — сказала Далия и снова посмотрела на дроу.

Энтрери улыбнулся её очевидной ревности, но благоразумно больше ничего не сказал.

Сначала он подумал, что это чепрак Андахара, нежные колокольчики, звонящие ночью, но когда Дзирт открыл глаза, он понял, что это было что-то более тонкое, и, в тоже время, сильное, весь лес вокруг него резонировал в нежной и подавляющей мелодии.

Весь лес вокруг него...

Он заснул глядя на ночное небо с множеством звезд, но теперь, с того же самого места, Дзирт едва различал какие-то мерцающие огни сквозь плотный полог у него над головой.

Он сидел прямо, глядя вокруг, пытаясь разобраться.

Он был рядом с небольшим водоемом, которого раньше здесь не было. Он был рядом с небольшим ухоженным домом, которого раньше здесь не было, возле него были живые изгороди, цветы и огород, которых раньше здесь не было. Он встал на ноги и рассмотрел своих спутников, все спали поблизости, за исключением одного.

Дзирт подошел к Далии и потряс ее. — Где Энтрери? — спросил он.

Эльфийка потерла сонные глаза. — Что? — буднично спросила она, ее разум еще не уловил значение. Она снова потерла глаза, села и довольно безучастно посмотрела на Дзирта. — Что это за музыка? — спросила она, а затем посмотрела вокруг.

И тогда ее глаза действительно широко распахнулись!

Затем к ним подошел Артемис Энтрери, и они оба посмотрели на него с любопытством, когда он беспомощно пожал плечами.

— Никакого певца, — сказал он, беспомощно качая головой. — Только песнь.

Он закончил зевком и повалился на землю.

— На каком расстоянии ты искал? — спросил Дзирт, но он также не смог подавить зевок, когда он с трудом произносил эти слова, ибо тогда на него навалилась великая усталость.

Он посмотрел на Далию, но она упала на землю и казалась крепко спящей.

Магия — сильная магия, Дзирт знал, ибо эльфы, как правило, были неуязвимы для таких двеомеров сна и усталости. А также дроу, но, тем не менее, Дзирт оказался на коленях. Он посмотрел вокруг и попытался сопротивляться.

Затем его голова оказалась на твердом животе Далии, хотя он, на самом деле, не знал, как очутился на земле. Все, что он знал, было песнью, которая наполняла его уши сладостью, сердце теплотой, а глаза дремотой.

Сны о Кэтти-бри танцевали в его мыслях.

Глава 28

Герой Долины Ледяного Ветра

— Приветствую и рад встрече, — Тиаго Бэнр сказал группе стражников, которые подбежали, когда юный воин и трое его спутников, темных эльфов приблизились к западным воротам Брин Шандера. Он обезоруживающе улыбался, когда говорил, но группа, конечно, не расслаблялась в свете его тона и позы, ибо, конечно, немногие производят более потрясающее и внушительное впечатление, чем Тиаго Бэнр. На нем был черный кожаный доспех с мифриловыми шипами, акцентированный платиновым листом. Его пояс был тканым золотом шнурком, завязанным на бедрах, а по бокам его ног свисали кисточки. Его прекрасный пивафви был совершенно черным, такого богатого оттенка, что казалось, будто у ткани была большая глубина, словно вглядываешься в безнадежно глубокие пещеры Подземья.