Мыльный пузырь американского превосходства - Сорос Джордж - Страница 32

Приложение

Концептуальная основа моего видения мира

Рефлексивность

Отправной точкой моей концепции является убеждение в том, что наше представление о мире, в котором мы живем, имеет принципиальные изъяны. Само по себе такое заявление – не более чем банальность, лишь после проникновения в его скрытый смысл оно становится убеждением.

Когда я говорю о том, что наше представление об окружающем мире в основе своей несовершенно, в первую очередь я имею в виду общественные процессы, в которых мы участвуем, как нечто отличное от явлений природы, происходящих независимо от наших помыслов, хотя это относится и к восприятию реальности в целом, составляющему традиционный предмет философских рассуждений.

Участие мешает нам приобретать знание. Знание зиждется на правильных утверждениях, а правильные утверждения должны опираться на факты. Факты не должны зависеть от опирающихся на них утверждений, только тогда они могут служить критерием истинности или правильности. Вода в реках всегда течет от истока к устью, что бы там ни говорили. Однако процессы, в которые вовлечены мыслящие участники, характеризуются не только фактами – для них характерны также проявления взглядов участников. Станете вы моим врагом или нет, зависит в значительной мере от того, что я буду говорить и делать.

Как мыслящие участники мы можем влиять на процесс, в котором участвуем, именно поэтому его результат не может служить независимым критерием правильности нашей трактовки. Даже если наши идеи или утверждения соответствуют фактам, это соответствие не гарантирует их истинности по той простой причине, что оно может быть результатом нашей способности воздействовать на ситуацию, а вовсе не способности находить истину. В отсутствие независимого критерия наше представление нельзя в полной мере считать знанием.

Конечно, не стоит полагать, что знание совершенно недосягаемо для нас. Мы можем делать правильные утверждения касательно процессов, в которых сами не участвуем, и даже приблизиться к истине в понимании своей собственной ситуации. Вместе с тем между реальностью и нашим видением мира всегда будет определенное различие, которое само по себе является неотъемлемой частью реальности. Именно это делает реальность такой трудной для понимания. Она всегда выходит за пределы нашего разумения. Она – движущаяся цель, вечно находящаяся вне досягаемости. Участие и понимание мешают друг другу, а потому наши представления в своей основе несовершенны, а наши действия влекут непредвиденные последствия. Двухстороннюю взаимосвязь между взглядами и реальностью я называю рефлексивностью – это ключевое понятие концептуальной основы моего видения мира.

Неотъемлемая ошибочность

Карл Поппер в «Логике научного открытия» и других работах утверждал, что даже научное знание не является абсолютной истиной. Научные теории принципиально не поддаются верификации; они носят гипотетический характер и, даже когда подтверждаются экспериментально, могут считаться лишь условно истинными, поскольку никакие подтверждения не исключают возможности появления противоречащих фактов в будущем. Между верификацией (возможностью подтверждения) и фальсификацией (возможностью опровержения) всегда существует определенная асимметрия, из-за которой абсолютная истина остается недосягаемой.

На мой взгляд, открытие этой асимметрии является самым большим вкладом Поппера в философию. Оно решает неразрешимую прежде проблему индукции: может ли тот факт, что солнце неизменно встает на востоке, служить доказательством того, что так будет всегда? Решение Поппера направлено на устранение необходимости верификации через объявление всех научных обобщений лишь условно действительными и открытыми для фальсификации путем опыта. Только подтверждаемые на опыте обобщения можно считать научными.

В своей работе я применил концепцию Поппера за пределами сферы научных исследований, а именно: я применил ее к социальным ситуациям и выдвинул еще более радикальную, чем у Поппера, гипотезу. Поппер говорит, что мы можем заблуждаться; я же утверждаю, что мы, как участники, не можем не заблуждаться, хотя глубина и характер наших заблуждений меняются от случая к случаю. Я называю это постулатом неотъемлемой ошибочности.

С этим постулатом тесно связано введенное мною понятие многообещающего заблуждения. Мы можем взять правильную идею и, посчитав ее полезной, распространить на области, где она недействительна. Так, в силу того, что естествознание демонстрирует потрясающие результаты, мы начинаем применять его методы и критерии к исследованиям социальных явлений. Однако социальные ситуации отличаются от явлений природы наличием мыслящих участников, решения которых опираются на несовершенные представления. Это ведет к тому, что метод, превосходно работающий при изучении природы, в социальной сфере дает не совсем верные результаты. В этом смысле данный научный метод можно рассматривать как многообещающее заблуждение.

Привлекательность идеи вовсе не обязательно определяется ее правильностью. Например, в первобытном обществе люди одушевляли неодушевленные предметы и воспринимали болезни как козни злых духов. Теперь все знают, что подобные идеи с научной точки зрения ложны, однако они вполне удовлетворяли тех, кто полагался на них. То же самое относится и к мифологии. Религия удовлетворяет верующих, но не агностиков. Художественный образ возникает из определенных представлений или форм самовыражения, однако раньше или позже идея иссякает. Нередко пороки господствующей идеи стимулируют появление другой идеи, которая может оказаться прямой противоположностью первой. Так, питательной средой рыночного фундаментализма стали неудачи социализма. Я считаю всю нашу цивилизацию продуктом многообещающего заблуждения, однако прекрасно понимаю, что и сама эта идея – не более чем многообещающее заблуждение.

Открытое общество

Нам, как участникам социальных процессов, необходимы определенные убеждения, исходя из которых мы действуем. Но чем руководствоваться, если согласиться с тем, что наши убеждения скорее всего ложны или не в полной мере отражают реальность? Ответ будет таким же, как и тот, что Поппер предложил для научного исследования: мы должны подходить к нашим убеждениям как к условно истинным и постоянно пересматривать их. Это фундаментальный принцип открытого общества.

Такое общество открыто для совершенствования. Оно базируется на убеждении, что люди имеют различные взгляды и интересы и что никто не может претендовать на абсолютную истину. По этой причине людям необходимо предоставить максимальную свободу в реализации своих интересов по собственному усмотрению, конечно, при условии, что эти интересы могут уживаться с интересами других. Открытое общество нуждается в институтах, которые позволяют людям с различными взглядами и интересами мирно сосуществовать. Рынки предоставляют людям возможность отстаивать личные интересы в процессе свободного обмена с другими людьми, однако они не обеспечивают соблюдения общественных интересов, таких как поддержание мира, защита окружающей среды и создание условий для функционирования рыночного механизма. Для соблюдения общественных интересов требуются политические институты, вот здесь-то и проявляется та самая ошибочность. Необходимо принимать решения, но все они, по определению, неправильны – значит, нужен механизм для их корректирования. А поскольку совершенство недостижимо, нужен еще механизм для корректирования механизма… и так далее до бесконечности.

Проблема неразрешима. Тот, кто думает, что нашел окончательное решение, глубоко ошибается. Он может навязать свои взгляды, лишь подавив существующие альтернативы и разрушив то, что так ценится в открытом обществе: свободу мысли, самовыражения и выбора. Точные границы этих свобод не могут быть определены теоретически, их устанавливают те, кто живет в открытом обществе. Не существует единой модели социальной организации, которой должны следовать все без исключения.