Кризис мирового капитализма - Сорос Джордж - Страница 48

Я считаю последний вариант более вероятным. Шоковое состояние международной финансовой системы скоро уляжется; вынужденная ликвидация активов прекратится. Один из основных источников трений – сильный доллар и слабая иена – уже преодолен. Еще один источник беспокойства – Гонконг, похоже, нашел способ вернуть себе контроль над собственной судьбой. Россия списана со счетов. Предвидится понижение процентных ставок. Цены акций упали настолько, что многие из них представляются привлекательными. Публика поняла, что имеет смысл приобщиться к вечному рынку «быков», но пройдет время, прежде чем она осознает, что рынок «быков» не может продолжаться вечно. Поэтому потребуется некоторое время для того, чтобы проявилось действие трех негативных факторов.

А за ложной зарей последует продолжительный рынок «медведей», как это случилось в 30-е годы и происходит в Азии в настоящее время. Публика начнет сбрасывать акции в пользу инструментов денежного рынка или казначейских обязательств. Эффект богатства возьмет верх, и потребительский спрос будет сокращаться. Снизится также спрос на инвестиции: прибыли испытывают давление, импорт растет, а экспорт сокращается; к тому же уменьшилось предложение капитала для менее устойчивых предприятий и операций с недвижимостью. Снижение процентных ставок несколько затормозит спад на рынке, и экономика в конечном счете оправится при условии, что сохранится мировая капиталистическая система. Однако вероятность ее распада существенно возросла. Если когда-нибудь и произойдет замедление роста экономики США, то уменьшится готовность терпеть значительный дефицит во внешней торговле, а это может поставить под угрозу режим свободной торговли.

Ранее я думал, что Азиатский кризис приведет к окончательному триумфу капитализма: китайские семьи, живущие за рубежом, уступят место многонациональным компаниям, а «азиатская модель» будет поглощена мировой капиталистической моделью. Такой ход событий все еще возможен, но сейчас более вероятно, что страны периферии будут все чаще выходить из системы – это будет происходить по мере того, как будут уменьшаться их шансы привлечь капитал из центра. Банки и портфельные инвесторы понесли серьезные убытки, и многие потери еще предстоят. России, очевидно, грозит дефолт по долларовым обязательствам. Придется также признать убытки в Индонезии. Акционеры банков не простят потерь на периферии: они не захотят увеличивать свои потери. Вливание денег в периферию возможно лишь на основе международных действий правительств, однако признаки международного сотрудничества пока отсутствуют.

Такая последовательность событий отличается от первоначальной модели спад – подъем главным образом продолжительностью и сложностью периода спада. Период бума характеризовался обычным самоподкрепляющимся взаимодействием пристрастных оценок и тенденций. Бум прошел успешное испытание в ходе мексиканского кризиса 1994—1995 гг., за которым последовал период ускорения. Необычным является именно период спада, поскольку он состоит из двух стадий. На первой стадии на фондовых рынках бум продолжался благодаря отсутствию монетарных ограничений и обратному притоку средств. На второй стадии спад охватывает и центр, и периферию, и оба процесса подкрепляют друг друга в направлении свертывания активности. Спады обычно бывают довольно короткими; на этот же раз он продлился и происходит в разное время в различных частях системы. Когда он произошел на периферии, то был довольно компактным; но мы все еще не знаем, как долго он будет продолжаться в центре. Продолжительность спада свидетельствует о сложности мировой капиталистической системы.

Было очевидно, что дисбаланс между центром и периферией на первой стадии спада сохранить нельзя. Либо в центре произойдет спад до подъема на периферии, либо – наоборот. Первый вариант был более вероятным, но его нельзя было предсказать с абсолютной достоверностью. Кризис в России внес определенность в этот вопрос. Как и в случае с Таиландом, влияние событий в России оказалось более значительным, чем многие ожидали, включая меня самого. Я довольно мрачно оценивал события в России, но я не осознал последствий для свопов, операций с производными бумагами и межбанковского рынка, пока они реально не наступили.

Следует напомнить, что моя первоначальная модель спад – подъем имеет восемь фаз. Фаза 4 – это момент истины, а фаза 5 – период заката. Неясно, как эти фазы вписываются в специальную модель, построенную мной для мировой капиталистической системы. Кто-то может сказать, что время между таиландским кризисом в июле 1997 г. и российским крахом в августе 1998 г. – период заката. Но где же тогда момент истины? Возможно, лучше пока не задавать вопросов. Модели не следует воспринимать слишком буквально. В исторических событиях нет ничего детерминированного. Каждая последовательность событий – уникальна. В советской системе момент истины уже наступил, когда Хрущев произнес свою речь на XX съезде Коммунистической партии; возможно, у капиталистической системы такого момента не будет. Быть может, нас ожидает иной ход событий: ложная заря усыпит чувство опасности и позволит следующему так называемому внешнему шоку собрать свою печальную дань.

Крах мировой капиталистической системы можно предотвратить в любое время путем вмешательства международных финансовых властей. Но перспективы туманны, поскольку правительства стран G 7 только что не сумели вмешаться в события в России; тем не менее последствия этой неудачи могут послужить сигналом к пробуждению. Возможно, крах в России все-таки окажется моментом истины. Существует настоятельная необходимость переосмыслить и реформировать мировую капиталистическую систему. Как показали события в России, если проблемам позволить накапливаться дальше, они становятся все более труднопреодолимыми.

8. КАК ПРЕДОТВРАТИТЬ КРАХ

При каждом финансовом кризисе происходит переоценка ценностей. Однако в настоящее время круг обсуждаемых проблем сузился. Дискуссия крутится вокруг необходимости улучшить контроль за банками и обеспечить получение достаточных и достоверных данных по каждой стране. Ключевыми словами стали «прозрачность» и «информация». Горячо обсуждается вопрос, следует ли МВФ обнародовать его точку зрения на состояние дел в отдельных странах [33].

Иногда обсуждается также вопрос, следует ли регулировать деятельность хеджевых фондов и ограничить краткосрочное движение капиталов. Преобладающее представление о механизме функционирования финансовых рынков не претерпело изменений. Предполагается, что при наличии совершенной информации рынки сами позаботятся о себе; следовательно, основная задача – сделать доступной необходимую информацию и избежать вмешательства в рыночный механизм. Цель по-прежнему заключается в том, чтобы навязать рынку дисциплину.

Однако необходимо расширить рамки дискуссии. Пора признать, что нестабильность внутренне присуща финансовым рынкам. Навязывать рынкам дисциплину – значит навязывать им нестабильность, а какую степень нестабильности общество еще может выдержать? Дисциплину рынка следует дополнить еще одним видом дисциплины: поддержание стабильности на финансовых рынках должно быть открыто сформулировано в качестве цели государственной политики.

Попросту говоря, выбор, стоящий перед нами, сводится к следующему: станем ли мы регулировать мировые финансовые рынки в международном масштабе или предоставим каждой стране право защищать собственные интересы такими средствами – как это ей удастся. Второй путь, несомненно, приведет к краху гигантской циркулярной системы, которая известна под названием «мировой капитализм». Суверенные государства могут действовать как клапаны внутри этой системы. Они не могут противостоять притоку капитала, но они определенно противодействуют его оттоку, как только сочтут его присутствие постоянным.