Путь на Землю (СИ) - Нэл Ник - Страница 40

– Боюсь, что не все обрадуются, когда станет известно, что вы вернулись, – осторожно ответил Лоран.

Смит слегка улыбнулся, хотя и без особой охоты.

– Ну, это обыденность, – сказал он просто. – Чего‑либо подобного я и ожидал. Вполне естественно.

Увидев, что стакан Лоэ опустел, Смит наполнил его и снова вернулся к камину. Лоран пить не хотел, но сам процесс успокаивал. Он отхлебнул воды и сказал:

– Вы думаете? Я‑то считаю иначе, но пришёл по другой причине. Я ждал вас, чтобы задать вопрос. Если он покажется излишне дерзким, так и скажите. Я никогда не обижаюсь.

– Спрашивайте.

– Вы останетесь в Убежище? Этот парень, сенатор, он ведь предложил остаться? О чём вы ещё могли говорить так долго? Вы признаете, если не касается других, но задевает лишь вас, и вольны промолчать, поэтому я спросил и, если ответить сложно, то, опять же, без претензий, потому что лезу в чужое дело и знаю, что неправ.

Вампир с заметным изумлением выслушал эту маловразумительную речь.

– Если я останусь в Убежище, сам факт не отразится на благополучии остальных.

– Лоэ интересуется не благополучием своим и всех прочих, по крайней мере, в данный момент. Могу я войти?

Клейн приотворил дверь, и задержался на пороге. Лоран узнал о его присутствии, лишь когда Густав заговорил.

– Разумеется, – сказал Смит. – Прошу вас, Клейн.

Верон вошёл и сел на диван.

– Лоэ слишком долго вращался в обществе, где опасно показывать подлинные чувства, и ему сложно выразить словами то, что лежит на душе. Рад снова видеть вас, Смит.

Смит слегка поклонился. Клейн невозмутимо продолжал:

– Пока вы отсутствовали, Лоэ извёлся от беспокойства и я, кстати, тоже, потому что нам обоим жаль потерять такого хорошего товарища как вы, Смит. Я точно выразился, Лоэ?

Лоран поглядел скорее сердито, чем с благодарностью.

– Я уже около двадцати лет умею разговаривать, и сам мог бы воспользоваться этой полезной привычкой.

– Как‑то не бросается в глаза. Простите, Лоэ, но надоело слушать, как вы морочите голову Смиту. Смит, ответьте нам.

Вампир посмотрел на одного, на другого. Казалось, его по новому заинтересовали эти двое: товарищи по несчастью, соратники, уже друзья.

– Отчего вы решили, что мне предложат остаться? Бесспорно, некоторый интерес берены ко мне испытывают. Они таких, как я встретили впервые, но здесь работало исключительно любопытство.

– А вы не врёте, Смит? – спросил Лоэ прежде, кто‑либо успел его остановить.

Клейн поднял брови, но Смит не рассердился, напротив. Он рассмеялся.

– Мне дали понять, что примут благосклонно. Вот вся правда.

– И вы согласитесь? – спросил Лоран.

Самое время было подержать паузу, но Смит пренебрёг этой блестящей возможностью.

– Нет! – сказал он. – Я совершаю путешествие на Землю. Я привык выполнять намеченное. Возможно, капитан против моего возвращения на борт его судна, но, в данном случае, это проблема капитана, а не моя.

– Браво! – воскликнул Лоэ. – Я рад за вас, за себя и за Клейна.

– Мы договорились, а капитан Марев достаточно взрослый, чтобы смириться с теми обстоятельствами, что не в силах изменить.

Смит проснулся утром. Он прислушался к своим ощущениям. Жизнь, или как это там называется, шла своим чередом.

К чести людей, никто открыто не показал разочарования, когда Смит вошёл в гостиную, но вампир видел настроение любого. Капитан и его жена чувствовали одинаково: не столько неприязнь, сколько глухое неприятие. С точки зрения вампира – реакция вполне нормальная. Малыш Косинов излучал страх, что тоже было в порядке вещей. Эмоции верона Клейна вампир угадывал пока слабо, но, безусловно, чувствовал надёжность, ровный неяркий свет, что приятно ощущать рядом. Единственно Лоран Лоэ встретил вампира с неподдельной радостью. Чистая, искренняя симпатия вспыхнула так ярко, что у вампира дрогнуло сердце, деталь физиологии, о которой вроде бы давным‑давно забыл. Собственная чувствительность обеспокоила. Проще замкнуться в привычном высокомерии, он кого угодно мог удержать на дистанции, но вся беда в том, что желание делать это кончилось.

Верон Клейн наблюдал деликатно и внимательно, не так, как оба присматривались друг к другу в пору раннего знакомства – иначе, словно пришла пора строить новые отношения, совершенно отличающиеся от прежних.

Молчание в гостиной затянулось, и Лоэ набрал воздуха в грудь, чтобы, по обыкновению, разрядить обстановку, капитан Марев опередил.

– Пройдёт несколько дней, и мы оставим Убежище, – сказал он. – Пройдёт ещё неделя, и мы окажемся на Земле.

– Так быстро? – слабо улыбнувшись, спросил Ян Косинов.

– Да, достаточно скоро, поэтому я считаю разговор своевременным.

Смит поглядел на капитана Марева из‑под полуопущенных век, так ему было легче. Свет, приемлемый для людей, резал ему глаза.

– Мы не можем скрыть того, что случилось. Таможенные правила на Земле чрезвычайно свирепы, сразу всплывёт кустарный ремонт, частично испорченный груз и существенная задержка в пути.

– Груз застрахован? – спросил Клейн.

– Нет, к сожалению, но сейчас беспокоит другое.

– Что же? – мягко спросил Смит.

– Тайны, приоткрывшиеся в результате форс‑мажорных обстоятельств, могут пойти гулять по свету. Я вынужден доложить о наших приключениях и, хотя мы с Марией обязуемся не раскрывать подлинную сущность вас обоих, истина может всплыть помимо нашей воли.

Смит вежливо и безразлично улыбнулся.

– Даже если вы начнёте каждому встречному рассказывать, что я вампир, кто поверит? Такие времена. Вы уже сомневаетесь, что это правда.

Завораживающие, мерцающие глаза внезапно широко распахнулись, заглянули в самую глубину души капитану, его жене, малышу Яну. Клейн увидел, как разум людей заволокла пелена нереальности. Совсем лёгкая дымка, но теперь они сомневались – этот аристократ, устало прикрыв глаза сидящий в кресле, кто он? Да и не всё ли равно? Умный человек держится в стороне от представителей высшей касты.

– Что же касается пострадавшего груза, то дело поправимое. Мои юристы займутся.

– Как видите, капитан Марев, большинство проблем, так или иначе, решается, – сказал Клейн. – Кто рискнёт внимательно приглядываться к декларации господина Смита? Хочу успокоить, моей тоже. Господин Лоэ артист, а артистов все любят.

– Что ж, спасибо, – капитан растрогался. – Мы с Марией сейчас оставим вас, необходимо завершить последнюю проверку в рубке.

– Понадобиться содействие?

– Сущая ерунда, с помощью господина Косинова справимся, отдыхайте, вам тоже пришлось трудно.

Когда за Маревыми и Яном затворилась дверь, Лоэ сказал:

– А он прав: неделя, другая, и мы на Земле.

– Я боялся, что вы разучились разговаривать, Лоэ, – улыбнулся Клейн.

– Даже не надейтесь, но я о другом. Мы прилетим на Землю, и каждый пойдёт в свою сторону. Мы расстанемся.

– Так ведь и предполагалось с самого начала, – напомнил Клейн.

– Да, но тогда мы были случайными попутчиками, и нас не соединяло то многое, что связывает сейчас. – Лоэ поглядел на Смита, на мгновение запнулся. – Или то, что объединяет, слабее разделяющего социального неравенства?

Смит едва заметно улыбнулся. Ему не требовалось смотреть на Лоэ, чтобы видеть, что происходит с человеком, эмоции его были так ярки, определённы и чисты! Смит решил, что самое время произнести задуманное:

– На Земле я намерен снять дом где‑нибудь в местности с приятным климатом, на берегу моря и провести в нём месяц, два, может быть, больше. Лоран Лоэ, я хочу предложить вам погостить у меня так долго, как сочтёте нужным.

Лоэ открыл рот, закрыл. Казалось, предложение его ошеломило. Клейн с любопытством наблюдал.

– Вы серьёзно, Смит? – шёпотом спросил Лоран, когда молчание уткнулось в грани приличий.

– Я неспособен шутить такими вещами. Итак, вы согласны?

– Да, конечно, – с неприличной поспешностью ответил Лоран. – Могу поклясться, что вы не сомневались в ответе.