Сердца четырех - Сорокин Владимир Георгиевич - Страница 24

— Щас бы пухляка закатать, — сказал Сережа.

— Пухляки… все впереди… — рассеянно произнес Штаубе.

Они сели в машину и поехали. В 12.02 Ребров свернул с Садового кольца на Малую Бронную, въехал во двор дома №8 и заглушил мотор.

— Генрих Иваныч, вы третий, — сказал Ребров, забирая у Штаубе дипломат.

— Я все прекрасно помню! — раздраженно ответил Штаубе.

— Ну если кто под ногами запутается! — Ольга шлепнула Сережу по шапке. — Дыши ровно, следи за мамой. Убью!

Они вышли из машины, прошли по улице Жолтовского, свернули направо и оказались у здания министерства Специальных Работ.

Ребров подошел к массивной двери, потянул за ручку и вошел. Он был одет в серую дубленку, пыжиковую шапку и светло-серый мохеровый шарф; в левой руке он нес черный «дипломат». За ним вошла Ольга в длинном синем дутом пальто, с продолговатой дамской сумкой. Вслед за ней вошел, опираясь на палку, Штаубе в зимней форме полковника Инженерных войск с коричневым портфелем в руке. Сережа следовал за ним в своей обычной одежде. Они прошли тамбур и оказались в большом вестибюле с мраморными колоннами. Справа в застекленном кабинете сидел вахтер, возле широкой парадной лестницы прохаживался милиционер. В вестибюле находилось еще несколько человек.

— Ну, что же ты оробел? — Штаубе повернулся к Сереже. — Ты же про министерство спрашивал? Вот это и есть дедушкино министерство!

Они подошли к вахтеру.

— К Злотникову, — Ребров подал вахтеру Ольгин и свой паспорта. Вахтер выписал два пропуска.

— А мы к Николаю Николаевичу Артамонову по старой дружбе! — Штаубе протянул свой паспорт. — Не успел десять лет назад уйти на пенсию, как все в родном министерстве изменилось. Даже вахта! Была деревянная — стала стеклянная!

Вахтер улыбнулся:

— Мальчик с вами?

— Со мной, суворовец!

Вахтер выписал пропуск, вернул паспорт. Все четверо, не торопясь разделись в гардеробе и прошли мимо милиционера к лифтам. Когда вошли в кабину, Ребров нажал кнопку 2:

— Ольга Владимировна, только после «хоп».

Они вышли на втором этаже и двинулись по широкому, обитому дубом коридору, который заканчивался просторным холлом. Красная ковропая дорожка вела к главной двери: Министр специальных работ РАДЧЕНКО Валерий Павлович .

В холле были еще пять дверей: Первый заместитель министра МАЗДРИН Юрий Прокофьевич; Заместитель министра СМИРНОВ Николай Игоревич; Заместитель министра ШУШАНИЯ Георгий Автандилович; Заместитель министра НИКУЛИН Виктор Николаевич; Заместитель министра БОДРЯГИН Михаил Михайлович.

Ребров подошел к двери кабинета Никулина, открыл и вошел первым. В приемной сидела секретарша.

— Здравствуйте, — громко произнес Ребров.

— Здравствуйте, — ответила секретарша.

Штаубе, Ольга и Сережа тоже вошли.

— Виктор Николаевич у себя?

— Вам назначено? — смотрела на них секретарша. Штаубе улыбнулся:

— Голубушка, старым друзьям не назначают. Их приглашают в гости.

— Все ясно, — улыбнулась она, снимая трубку телефона, — а как доложить?

— Доложите «хоп», — сказал Ребров, отступая в сторону.

Ольга вынула из сумки свой пистолет с глушителем и дважды выстрелила в голову секретарши. Секретарша откинулась в кресле.

Ребров взял из ее руки трубку, положил на рычажки, выдвинул средний ящик стола, нашел ключи, бросил Штаубе. Штаубе запер на ключ входную дверь. Ребров вошел в кабинет помощника замминистра. В кабинете сидели помощник и машинистка.

— Здравствуйте, товарищи. Хоп, — проговорил Ребров и шагнул в сторону. Ольга быстро выстрелила в головы сидящих.

Помощник схватится руками за лицо, встал и упал на пол. Машинистка со стоном сползла со стула. Ольга подбежала к ним и выстрелила. Ребров вышел в приемную:

— Присмотр и давление.

Штаубе открыл дверь главного кабинета, пропуская Реброва, Ребров вошел. Никулин сидел за столом и что-то диктовал сидящей напротив стенографистке.

— Здравствуйте, Виктор Николаевич. Хоп по ней, — громко произнес Ребров. Ольга дважды выстрелила в голову стенографистки. Стенографистка вскрикнула и упала головой на стол. Никулин смотрел на стенографистку.

— Виктор Николаевич, позвоните Колосову, скажите, чтобы водитель Якушев немедленно поднялся в приемную к министру, — проговорил Ребров.

Никулин смотрел на стенографистку. Кровь из размозженной головы текла на стол.

— Вы поняли, что я сказал?

Никулин посмотрел на Реброва. Ольга навела на него пистолет.

— Звони, еби твою! — процеди Штаубе. — Мы ждать не будем!

Никулин снял трубку, нажал кнопку селектора:

— Борис… Борис Ильич. Да. Тут… это. Найди Якушева, водителя. Пусть он к Валерию Палычу поднимется. Да. Срочно. Да.

Он положил трубку.

— Теперь минуту внимания, — Ребров в упор взглянул в глаза Никулину, — сейчас вы пойдете с нами к Радченко и поможете в одном несложном деле. Оно займет не более 15 минут. Ваша жизнь зависит от его благополучного исхода. Для этого от вас, Виктор Николаевич, требуется совсем немногое: полное повиновение, адекватность ситуации и легкое умственное напряжение. Вы поняли?

Никулин смотрел на него.

— Вы поняли? — повторил Ребров. Ольга приставила дуло ко лбу Никулина.

— А вот… это не надо, — отстранился Никулин, — я понял.

— Двинулись, — выпрямился Ребров.

Никулин выбрался из-за стола, пошел к двери.

— Войдете первым. Держитесь естественней.

Ольга сменила обойму, сунула пистолет в сумочку. Они вышли в холл, Штаубе запер дверь, отдал ключи Сереже. Из кабинета Смирнова вышли двое и, переговариваясь, покинули холл. Никулин вошел в приемную министра. Ребров, Штаубе, Ольга и Сережа вошли за ним. В приемной сидели помощник министра, секретарша и посетитель.

— Здрасьте, — вяло произнес Никулин.

— Хоп, — Ребров оттолкнул Никулина в сторону. Ольга выстрелила по головам сидящих. Штаубе запер входную дверь.

Ребров кивнул на дверь с табличкой Референт . Никулин перешагнул через ноги посетителя, приблизился к двери.

— Стоп. Сколько там человек?

— Пять… нет… семь, — Никулин смотрел на табличку.

— Откройте дверь и попросите троих выйти сюда.