Бесплодные земли (др. перевод) - Кинг Стивен - Страница 99

Рядом с перемазанной кровью женщиной стоял пожилой господин в поношенных коротких штанах защитного цвета и неком подобии допотопного котелка. Теперь этот господин выступил вперед и с напускной учтивостью, которая придавала его тщательно скрываемому презрению остроту отточенного как бритва кинжала, обратился к Сюзанне:

— Вы глубоко заблуждаетесь, госпожа Стрелок. Под Ладом помещается великое множество машин, и в каждой обитают призраки — демонические духи, питающие к смертным лишь неприязнь. Сии сатанинские тени весьма горазды воскрешать мертвецов… а мертвецам в Ладе несть числа.

— Слушай, Дживз, — вмешался Эдди, — ты сам-то хоть раз видел этих зомби? Кто-нибудь из вас их видел?

Дживз скривился и промолчал — но мина, которую он состроил, была более чем красноречива. Чего же и ожидать, вопрошал презрительный изгиб губ, от чужестранцев, коим разуменье заменяют пистоли?

Эдди счел за лучшее закрыть тему живых мертвецов и в корне изменить направление беседы. Все равно, в миссионеры он отродясь не годился. Он качнул «Ругером» в сторону перепачканной кровью женщины.

— Ты и вон тот твой дружок, что косит под англичанина-дворецкого в выходной, отведете нас на вокзал. После этого мы сможем распрощаться, чему, скажу честно, я буду страшно рад.

— На вокзал? — переспросил нелепо одетый субъект, похожий на Дживза-дворецкого. — Что такое вокзал?

— Отведите нас к колыбели, — сказала Сюзанна. — К Блейну.

Дживза наконец проняло; утомленно-снисходительное презрение, какое он до этой минуты выказывал чужакам, сменилось выражением ужаса и потрясения.

— Туда нельзя! — вскричал он. — Колыбель — место запретное, а Блейн — опаснейший из призраков Лада!

«Запретное? — подумал Эдди. — Классно. Если это правда, по крайней мере, не придется больше переживать за вас, козлы». Кроме того, приятно было слышать, что какой-то Блейн еще существует… или, во всяком случае, что эти люди так думают.

Прочие пялились на Эдди и Сюзанну с выражением тупого изумления, словно непрошеные гости, возмутители спокойствия, предложили кучке новообращенных христиан отыскать ковчег Завета и устроить там платный туалет.

Эдди поднял «Ругер», и на мушке оказался центр лба Дживза.

— Мы идем, — объявил он. — А ты, если не хочешь сию же минуту, не сходя с этого места, присоединиться к своим прабабкам-прадедкам, не ссы, бросай ныть и веди, куда сказано.

Дживз с окровавленной неуверенно переглянулись, но когда мужчина в котелке снова посмотрел на Эдди и Сюзанну, на лице его была написана непоколебимая решимость.

— Стреляйте, коли угодно, — сказал он. — Уж лучше принять смерть здесь, чем там.

— Знаете, кто вы, ребята? Кучка вонючих психопатов с размягчением мозгов! — вспылила Сюзанна. — Умирать никому не придется. Проводите нас, куда нам надо, и все, Господи ты Боже мой!

Женщина мрачно сказала:

— Да ведь зайти в Блейнову колыбель и значит с жизнью проститься, сударыня, истинно говорю. Ибо Блейн почивает, и кто потревожит его покой, дорого за то заплатит.

— Да ладно, красивая, — фыркнул Эдди. — Втянула голову в жопу, так уж кофе не понюхаешь.

— Не пойму, о чем это вы толкуете, — отвечала та со странным, повергающим в недоумение достоинством.

— Поясняю: вы либо ведете нас в колыбель, рискуя навлечь на себя Гнев Блейна, либо не трогаетесь с места и на собственной шкуре узнаете, что такое Гнев Эдди. Не обязательно стрелять точно в голову, чтоб вы знали. Можно отстреливать от человека по кусочку. Мне на такое черное дело злости как раз хватит, нутром чую: гостей ваш город встречает хуже некуда. Музыка дерьмо, народец сплошь вредный, а первый же встречный шарахнул в нас гранатой и уволок с собой нашего друга. Ну так как?

— Да на что вам непременно сдался Блейн? — спросил кто-то. — Он уж много лет не покидает колыбели. Говорить на разные голоса и смеяться и то перестал.

«Говорить на разные голоса и смеяться?» — повторил про себя Эдди. Он посмотрел на Сюзанну. Та пожала плечами.

— Последним к Блейну подступался Ардис, — сказала окровавленная.

Дживз мрачно кивнул.

— Ардис во хмелю всегда делался дурак дураком. Блейн задал ему вопрос, я сам слыхал, да ничего не понял, посчитал бессмыслицею, — помнится, что-то о матери воронов, — а когда Ардис не сумел ответить, что было спрошено, Блейн убил его голубым огнем.

— Электричеством? — спросил Эдди.

Дживз и окровавленная дружно кивнули.

— Верно, — подтвердила женщина, — им самым, лехтричеством, так этот огонь прозывался в старину.

— Вам не обязательно идти с нами к Блейну, — неожиданно сказала Сюзанна. — Проводите нас до места, откуда видна колыбель. А дальше мы пойдем сами.

Женщина недоверчиво поглядела на нее. Потом Дживз притянул ее голову почти к самым своим губам и некоторое время что-то неразборчиво бубнил ей в ухо. Остальные Зрелые неровной шеренгой стояли позади них и смотрели на Эдди и Сюзанну отсутствующими глазами людей, переживших сильную бомбежку.

Наконец женщина огляделась.

— Хорошо, — согласилась она. — До колыбели мы вас проводим. Но уж там прощевайте, гостеньки, скатертью дорожка.

— В точности моя идея, — сказал Эдди. — Пойдешь ты и Дживз. Остальные — кыш. — Он окинул их быстрым взглядом. — Но помните: хоть одно копье из засады, хоть один кирпич, хоть одна стрела — и эти двое покойники. — Угроза прозвучала так неубедительно, что Эдди пожалел о ней. Разве могла взволновать этих людей судьба Дживза, окровавленной или любого другого отдельно взятого Зрелого, если каждый день, без выходных и праздников, они отправляли в мир иной парочку, а то и больше, членов своего клана? Ладно, подумал он, глядя, как остальные удирают без оглядки, теперь поздновато переживать из-за этого.

— Пойдемте, — позвала женщина. — Хочу поскорей распрощаться с вами.

— Взаимно, — ответил Эдди.

Но прежде чем вместе с Дживзом увести Эдди с Сюзанной прочь, женщина сделала нечто такое, что заставило Эдди отчасти раскаяться в своих жестоких мыслях, — опустившись на колени, отвела волосы со лба мужчины в килте и чмокнула его в чумазую щеку.

— До свиданья, Уинстон, — промолвила она. — Жди меня там, где расступаются деревья и вода душиста и сладка. Я приду к тебе, приду так же верно, как заря гонит на запад ночную тень.

— Я не хотела его убивать, — сказала Сюзанна. — Хочу, чтобы вы это знали. Но еще меньше я хотела умереть.

— Верю. — Лицо, повернутое к Сюзанне, было суровым, глаза — сухими. — Но коли вы надумали войти в колыбель Блейна, все едино, смерти вам не миновать. И, может статься, умираючи вы еще позавидуете бедняге Уинстону. Блейн не ведает жалости. Он — самый жестокий из демонов сего прежестокого города.

— Идем, Мод, — сказал Дживз и помог ей подняться.

— Твоя правда. Давай покончим наше с ними дело. — Она снова воззрилась на Сюзанну и Эдди — угрюмо, сурово и в то же время с непонятным смущением. — Будь прокляты мои очи, допрежь всего за то, что увидели вас. И да будут прокляты ваши пистоли, ибо они спокон веку источник всех наших бед.

«Которые при таком отношении, — подумала Сюзанна, — не отвяжутся от вас еще тысячу лет, золотко!»

Мод быстро зашагала по улице Черепахи. Дживз семенил рядом с ней. Эдди, кативший инвалидное кресло Сюзанны, вскоре запыхтел, отчаянно силясь не отстать. Великолепные, похожие на дворцы здания вдоль дороги, по которой они шли, мало-помалу расступались, делались все меньше, ниже, наконец, стали напоминать увитые плющом загородные виллы посреди просторных, заросших сорной травой лужаек, и Эдди понял: они вступили в некогда весьма фешенебельный район. Впереди над всеми постройками возвышалась одна — обманчиво простое квадратное сооружение из белых каменных блоков; кровлю-навес поддерживали бесчисленные колонны. Эдди снова вспомнил фильмы о гладиаторах, которые так нравились ему в детстве. Сюзанне, получившей более серьезное образование, пришел на память Парфенон. Но оба увидели великолепно изваянный бестиарий — по периметру крыши выстроились парами Медведь с Черепахой, Рыба с Крысой, Конь с Псом, — восхитились и поняли: перед ними цель их поисков.