Воздушный стрелок. Дилогия (СИ) - Демченко Антон - Страница 6

— Кирилл, сколько можно тебя ждать? — Доктор попытался изобразить негодование, но… с его-то добрейшей круглой физиономией, попытка заранее была обречена на провал.

— Прошу прощения, Иннокентий Львович, зачитался. — Покаялся я, поднимаясь с лавочки. Доктор внимательно следил за моими движениями, готовый подхватить падающее тело в любой момент и, когда я утвердился на ногах, удовлетворенно кивнул.

— Ну что ж, чтение, дело хорошее, но не в такой же темноте, Кирилл. — Заметил целитель, когда мы входили в медблок. — Можно же было, хоть свет на веранде включить… Ладно. Давай-ка, в процедурную. Потом ужин… и в койку.

Глава 4. Знакомство с… или, ну его все на…

Двух дней мне вполне хватило, чтобы разобраться с подсунутыми начальником СБ документами. Там было на удивление много интересных вещей, и некоторые из них вызвали у меня целый ворох вопросов. Например, если пакет документов об эмансипации был понятен, то выдержки из законодательства, касающиеся наследственного права, заставили меня хорошенько задуматься. Почему-то я, следом за тем Кириллом, решил, что раз отец не наследует главенство в роду Громовых, то у него и собственности никакой нет. Жили мы всегда в домах принадлежащих роду, ездили на автомобилях с родовым гербом… логично было предположить, что собственного имущества, кроме разве что личных вещей, у моей семьи не было. По крайней мере, это было логично для четырнадцатилетнего паренька. Но вот подборка копий кое-каких частных документов, статей и комментариев к ним, сделанная Владимиром Александровичем, намекала на совершенно другое положение дел. И это… напрягало.

Казалось бы, с какой вообще стати, я, пусть и частично, но доверился начальнику службы безопасности имения «Беседы», боярскому сыну рода Громовых, второму человеку в иерархии, если не брать в расчет кровных родовичей? Вот только… я помню слова, сказанные им у окна медбокса, где в противоожоговой ванной плавало тело Кирилла Громова. Точнее, помнил их сам Кирилл, а мне его знание, вроде как, по наследству досталось. Ума не приложу, как парень мог их услышать, находясь в коме, за звуконепроницаемым стеклом бокса. Но факт, услышал и… воспользовался советом, данным ему тренером.

В общем, если прежний Кирилл кому-то и доверял хоть чуть-чуть, среди своего окружения, это несомненно был Владимир Александрович Гдовицкой. Конечно, не лучшая рекомендация, но за неимением гербовой, как говорится… Да и не собираюсь я верить каждому слову начальника службы безопасности. Своя голова, как-никак, на плечах имеется.

Из медблока я выходил вполне выздоровевшим, хотя легкая слабость все еще давала о себе знать. Нет, все-таки, здешние медицинские техники, это что-то…

Комната Кир… в общем, комната встретила меня беспорядком, пылью и спертым воздухом. Чего, впрочем, следовало ожидать. После столь долгого отсутствия-то, ничего удивительного. Пришлось отложить планы по началу тренировок согласно выданной Гдовицким программы, и приняться за уборку.

Вот за этим немудреным занятием меня и застал посыльный от Ирины свет Михайловны, с приглашением к обеду. Вовремя, надо сказать. Утром, в медблоке меня не кормили, а время уже далеко за полдень. Поэтому, поблагодарив посыльного, ошеломленно взирающего на мокрую тряпку в моих руках, я заверил его, что буду вовремя и, не дожидаясь, пока тот удалится на поиски остальных членов семьи, захлопнул дверь, которую посыльный, между прочим, отворил, даже не постучавшись.

Кстати, вот интересный момент. Обслуги в имении, немеряно. Но свои комнаты, все дети, вне зависимости от статуса и положения в семейной иерархии, прибирают самостоятельно и не реже, чем раз в неделю. Иначе, можно схлопотать на орехи от главы местного женсовета, которым, понятно, является все та же Ирина Михайловна, как старшая женщина в семье. Супруга-то главы рода почила задолго до рождения внуков… вот и пришлось штатной красавице и жене наследника принять на себя тяжкое бремя руководства женской частью рода. Ну а с таким, с позволения сказать, правлением, я не вижу ничего удивительного в том, что из, когда-то вполне вменяемых девчонок, какими еще помнил своих двоюродных сестер-близняшек прежний Кирилл, выросли такие отмороженные на всю голову стервы. Сила кружит головы не хуже власти, а уж огненной-то дури у них, до хрена и больше. Это даже штатные боевики рода признают…

Черт, как же сложно с этими новоявленными воспоминаниями. Порой, они мне кажутся полным бредом, а иногда… настолько органичны, что я даже не сразу определяю их происхождение. Не-не-не… стоп. Так и до шизофрении докатиться можно. Всё. С этого момента прекращаю даже мысленно разделять себя и прежнего Кирилла. Отныне, есть только один человек — Кирилл Николаевич Громов… по прозвищу Обжора.

Кстати, об обжорстве… Пора бы выдвигаться в сторону столовой. До обеда осталось чуть больше десяти минут. А ни дед, ни тетка, терпеть не могут опозданий на такие вот «официальные» семейные посиделки. Дядьке, правда, все равно, но… Думаю, это только от того, что он сам редко бывает в имении. Все больше в столице время проводит, присматривая за экономической составляющей рода… Ну и черт бы с ним.

За столом, как и ожидалось, собралось лишь шесть человек. Боярин Громов, Георгий Дмитриевич, как ему и положено по статусу, во главе стола. С торца, слева от него, с видом королевы на троне, демонстрируя шикарное декольте и, частично, его оч-чень аппетитное содержимое, восседает Ирина Михайловна, невозмутимая, словно каменное изваяние. Рядышком с ней устроились мои двоюродные сестренки, блондинистые длинноногие существа, обещающие в скором времени стать достойным по красоте, продолжением линии своей великолепной матушки. Правда, для этого им нужно чуток подрасти и еще немного округлиться в… нужных местах, в изяществе же, и плавности движений, они и сейчас могут дать фору Ирине Михайловне, особенно если будут выступать вдвоем. Убойнейшая штабелеукладка для пылких юношей всех возрастов… жаль только, характером подкачали. Впрочем, это им тоже досталось по наследству.

А по другую сторону стола и, соответственно, по правую руку от деда, устроился мой братец Лёша. Тоже, двоюродный… Вот только ни ума сестер, ни отцовской харизмы в нем нет вообще. Он, грубая сила, давно и прочно оседланная близняшками. Коренастый, ширококостный, белобрысый, эдакий шкафчик… дубовый, ага.

Ну и я, стало быть, шестой в этой дружной компании.

— Добрый день. — Отвешиваю сидящим за столом короткий полупоклон…

— Здравствуй, здравствуй внук. — Дед, единственный, кто ответил на мое приветствие вслух, остальные отделались короткими небрежными кивками. А старый даже улыбнулся, так слегка… и смотрит вроде как благожелательно, но… черт его знает, что он на самом деле думает. — Садись за стол, не заставляй ждать.

Обед прошел в молчании. Даже, банального «передайте соль/хлеб/парабеллум…» и то не было. А вот за чаем, начались разговоры. Правда, все мимо меня. Вроде, как и нет здесь некоего Кирилла Громова. Только дед посасывает трубку, да посматривает сквозь дымные облачка с эдаким любопытством… Надоело.

Поднимаюсь из-за стола, коротко киваю и, пока никто не возмутился: Ну как же! Вперед старших лезет! Молча покидаю «высокое собрание». Выхожу из столовой, аккуратно прикрыв за собой дверь, и краем глаза замечаю за окном расхаживающего по веранде охранника с сигаретой в зубах. Наверное, только что со смены.

Кирилл не курит, а вот я… мозг тут же начинает сучить лапками и требует «соску». Да черт с тобой! Решительно открываю высокое «французское» окно.

— Коля, сигареткой угости, а? — Охранник удивленно хлопает глазами и на автомате протягивает початую разноцветную пачку фабрики неких братьев Румянцевых.

— Спасибо. Я всю возьму? — Николай явно собирается что-то возразить, но пачка уже скрывается в кармане брюк, а одна из сигарет тут же оказывается во рту.

А теперь, попробую повторить тот фокус, что тренировал Кирилл незадолго до своей последней, и такой неудачной для него, полевой практики с родственниками. Коротким энергичным усилием разогреваю воздух у кончика сигареты, секунда, другая, и папиросная бумага вспыхивает, а следом за ней начинает тлеть и табак. Получилось…