Тутта Карлссон Первая и единственная, Людвиг Четырнадцатый и др. Люди и разбойники из Кардамона. Шля - Экхольм Ян - Страница 41

— У нее ужасно глупый вид! — сердито сказала она.

Тут только Муми-тролль поднял на нее глаза.

— Ты стала совсем серая, что с тобой? — удивленно спросил он.

— Ничего особенного!

Муми-тролль слез с носа и подсел к ней.

— А ведь у деревянной королевы в самом деле ужасно глупый вид! — сказал он немного погодя.

— Нет, правда? — сказала фрекен Снорк и снова порозовела.

Солнце медленно клонилось к закату, расцвечивая мертвую зыбь золотым и зеленым. Все стало золотым или золотистым — парус, лодка, ее пассажиры. Далеко на горизонте пламенел в лучах заката остров хатифнаттов.

— Интересно, что вы намерены предпринять с золотом Снорка? — спросил Снусмумрик.

— Обложим цветочные клумбы, пусть служит украшением, — сказала Муми-мама. — Разумеется, только куски покрупнее, мелочь-то совсем не имеет вида.

Все сидели молча и смотрели, как солнце погружается в море, а краски блекнут, переходя в голубой и фиолетовый. Плавно покачиваясь, «Приключение» шло к родным берегам.

ГЛАВА ПЯТАЯ,

в которой рассказывается о Королевском рубине, о том, как Снорк ставил перемет, о смерти Панталошки и еще о том, как Муми-дом превратился в джунгли

Был конец июля, в Муми-доле стояла страшная жара. Даже мухи и те не находили силы жужжать. Изнемогали запыленные деревья, обмелела речка. Она теперь еле струилась узеньким серым ручейком по жаждущим лугам, и из ее воды уже не получалось вкусного фруктового сока в шляпе Волшебника (которая была помилована и стояла под зеркалом на комоде).

День за днем солнце поливало зноем долину. Вся ползучая мелюзга попряталась в свои прохладные подземные норы, птицы смолкли. Друзья Муми-тролля стали раздражительными, не находили себе места и ссорились между собой.

— Мама, — сказал Муми-тролль, — придумай для нас что-нибудь. А то мы только ссоримся да изнываем от жары!

— Да, мое золотко, — отвечала Муми-мама. — Я это уже заметила. Я и сама рада немного отдохнуть от вас. Не пожить ли вам несколько деньков в гроте? Там прохладно, вы сможете целый день не вылезать из моря и ничего не делать.

— И ночевать тоже в гроте? — восхищенно спросил Муми-тролль.

— Ну конечно! И не показывайтесь мне на глаза, пока опять не станете милыми и хорошими!

Было страшно интересно по-настоящему устроиться в гроте. Посреди песчаного пола поставили керосиновую лампу. Каждый выкопал себе ямку по форме своего тела, чтобы уютней было спать. Провизию: пудинг с изюмом, тыквенное пюре, бананы, красные и белые мятные лепешки, кукурузные початки и оладьи — разделили на шесть равных кучек.

Под вечер потянул ветерок с побережья. Закат был красный, солнце заливало грот теплым светом. Снусмумрик играл сумеречные песни, фрекен Снорк лежала, склонив кудрявую голову на колени Муми-троллю.

Пудинг с изюмом настроил всех на благодушный лад, но над морем сгущались сумерки, и всем было как-то жутковато.

— А ведь это я нашел грот, — сказал Снифф, и никому неохота было возражать, что все слышали это тысячу раз.

— Хотите, я расскажу вам страшную историю? — спросил Снусмумрик, зажигая лампу.

— А насколько страшную? — спросил Хемуль.

— Примерно отсюда до входа, а то и чуть подальше, — ответил Снусмумрик. — Если только это что-нибудь тебе говорит.

— Ровно ничего, — сказал Хемуль. — Давай рассказывай, я скажу, когда мне станет страшно.

— Ладно, — сказал Снусмумрик. — Это правдивая история, я слышал ее от черного дрозда. Ну, значит, так. На краю света стоит высокая-превысокая гора, поглядишь, так дух захватывает. Черная как сажа и гладкая как шелк. Ее склоны отвесно падают в бездну, а вокруг вершины парят облака. А на самом верху стоит дом Волшебника, и выглядит он вот так. — Снусмумрик начертил на песке дом.

— Без окон? — полюбопытствовал Снифф.

— Без окон и без дверей, потому что Волшебник всегда возвращается домой по воздуху на черной пантере. Он выходит только по ночам, разъезжает по свету и собирает в свой плащ рубины.

— Да что ты! — воскликнул Снифф, сделав большие глаза. — Рубины! Как же он их находит?

— Волшебник может обернуться кем угодно. Может забраться под землю и даже спуститься к сокровищам на дне морском.

— На что ему столько драгоценных камней? — с завистью спросил Снифф.

— Да ни на что. Просто собирает, да и только. Совсем как Хемуль собирает растения.

— Ты что-то сказал? — встрепенулся Хемуль, задремавший в своей песчаной ямке.

— Я сказал, что дом Волшебника полон рубинов. Они грудами навалены на полу, они вделаны в стены и горят, как глаза зверей. Дом без крыши, и проплывающие над ним облака отсвечивают красным от их блеска. Глаза Волшебника тоже красные и светятся в темноте.

— Я уже готов испугаться, — сказал Хемуль. — Сделай милость, рассказывай потихонечку.

— Ну и счастливый же он, наверно, этот Волшебник, — вздохнул Снифф.

— Вовсе нет, — отвечал Снусмумрик. — Он будет счастливым, только когда найдет Короля рубинов. Это очень большой рубин, не меньше головы его черной пантеры, а посмотришь на него, так кажется, будто в нем переливается жидкий огонь. Волшебник искал его на всех планетах, добрался даже до Нептуна, но до сих пор не нашел. Сейчас он отправился на Луну, ищет рубин в лунных кратерах, впрочем, без особой надежды на успех. В глубине души Волшебник уверен, что рубин находится на Солнце, но попасть туда он не может. Он уже делал несколько попыток, но там слишком горячо.

— Неужели все это правда? — недоверчиво спросил Снорк.

— Хотите — верьте, хотите — нет, — безразлично отвечал Снусмумрик и продолжал: — Только знаете, что сказал мне дрозд? Он сказал, что у Волшебника есть черный цилиндр и он потерял его несколько месяцев назад, когда отправился на Луну!

— Не может быть! — вырвалось у Муми-тролля.

— Так, значит, это он и есть! — воскликнула фрекен Снорк.

— Факт, — сказал Снорк.

— Что случилось? — спросил Хемуль. — Вы о чем?

— О шляпе, о чем же еще, — ответил Снифф. — О черном цилиндре, который я нашел этой весной. О волшебной шляпе!

Снусмумрик многозначительно кивнул.

— Ну а вдруг Волшебник вернется за шляпой? — тревожно спросила фрекен Снорк. — Я бы ни за что не осмелилась взглянуть в его красные глаза!

— Надо посоветоваться с мамой, — сказал Муми-тролль. — До Луны далеко?

— Изрядно, — отвечал Снусмумрик. — К тому же Волшебнику потребуется время, чтобы обшарить все кратеры.

Наступило гнетущее молчание. Каждый думал о черной шляпе, стоявшей дома на комоде под зеркалом.

— Сделайте свет поярче, — попросил Снифф.

— Вы ничего не слышите? — сказал Хемуль. — Прислушайтесь! Там, снаружи…

Все устремили взгляды на вход и прислушались. Из ночной тишины доносились какие-то тихие-тихие звуки-уж не пантера ли крадется к ним?

— Это дождь, — сказал Муми-тролль. — Идет дождь. Теперь в самый раз немножко поспать.

Все разошлись по своим ямкам и закутались в одеяла. Муми-тролль погасил лампу и под легкий шорох дождя погрузился в сон.

Хемуль проснулся оттого, что его спальное место залило водой. Снаружи шелестел теплый летний дождь, вода ручейками и водопадами сбегала по стенам грота и, как нарочно, устремлялась в его ямку.

— Эх, страсти-напасти! — пробормотал Хемуль, отжал платье и вышел посмотреть погоду. Повсюду было одно и то же- серо, сыро и неприютно. Хемуль спросил себя, не охота ли ему искупаться, и рассудил, что неохота.

«Ну никакого порядка на свете, — недовольно подумал он. — Вчера жарища, сегодня мокротища. Пойду-ка завалюсь снова спать».

Ямка Снорка показалась ему посуше остальных.

— А ну подвинься, — сказал Хемуль. — Мою постель залило водой.

— Тем хуже для тебя, — сказал Снорк и повернулся на другой бок.

— Вот я и хочу устроиться вместе с тобой, — заявил Хемуль. — Не будь свиньей.

Но Снорк лишь пробормотал что-то невнятное и не шелохнулся. А Хемуль, преисполнясь жаждой мщения, взял и прорыл канал от своей ямки к Снорку.