Контракт с Господом (ЛП) - Гомес-Хурадо Хуан - Страница 15

Молодой человек представил, как родители и сестра падают перед ним на колени, благодарят его за свое спасение и просят прощения за все былые обиды и заблуждения. Среди прочих волшебных картин, в которых он представлял себе райскую жизнь, эта была самой отрадной. Теперь он смог наконец-то улыбнуться.

- Вот так совсем другое дело, Назим. Пусть на твоем лице будет бассамат аль фара, улыбка мученика. Это часть нашего служения. Это часть нашей награды.

Назим сунул руку в карман ветровки и с силой сжал рукоять револьвера.

Они с Харуфом медленно вышли из машины.

НА БОРТУ "БЕГЕМОТА“. Вторник, 11 июля 2006 года. 17.11

- Так это вы! - повторила Андреа, скорее разгневанная, чем удивленная.

Когда они виделись в последний раз, Андреа вскарабкалась на шесть метров в высоту, преследуемая странной, но опасной личностью. В тот миг отец Фаулер спас ей жизнь, но также вырвал из ее рук Великий Репортаж, о котором мечтает каждый журналист. Его удалось заполучить Вудварду и Бернштайну, и Лоуэллу Бергману [1] удалось, смогла бы и Андреа. Но тут на ее пути повстречался этот священник.

Мне хотя бы удалось добиться - будь я проклята, если знаю как - эксклюзивного интервью с президентом Бушем, и благодаря этому интервью я нахожусь на борту этого корабля. По крайней мере, так ей казалось. Но та история уже быльем поросла, значение имело лишь настоящее, и Андреа не собиралась упускать такую возможность.

- Я тоже рад вас видеть, сеньорита Отеро, - улыбнулся он в ответ. - Я вижу, от вашего шрама не осталось даже воспоминания.

Девушка машинально дотронулась до лба, в том месте, где Фаулер восемнадцать месяцев назад оставил четыре отметины. Сейчас там была лишь тонкая бледная линия.

- У вас, конечно, золотые руки. Но с какой стати вы здесь? Вы что, шпионите за мной? Снова явились, чтобы действовать мне на нервы?

- В этой экспедиции я всего лишь наблюдатель от лица Ватикана. Ничего интересного.

Девушка недоверчиво посмотрела на священника. Из-за жуткой жары он носил лишь черную рубашку с короткими рукавами и воротником-стойкой и свободные брюки, тоже черные. Андреа впервые обратила внимание на смуглые руки священника. На крепких бицепсах вздувались вены с авторучку диаметром.

Не похоже на руки служителя культа.

- И для чего же Ватикану понадобился наблюдатель в археологической экспедиции?

Священник собирался уже ответить, как его прервал бодрый голос.

- Как мило! Я вижу, вы уже познакомились?

Доктор Харель, сияя очаровательной улыбкой, ворвалась в кормовой отсек. Андреа даже не взглянула в ее сторону.

- Что-то в этом роде. Отец Фаулер как раз собирался мне объяснить, с чего это он в последние пару минут изображал со мной Бретта Фавра [2].

- Вообще-то Бретт Фавр - квотербек. Он не ставит блоки, - заметил Фаулер.

- Что случилось, святой отец? - спросила Харель.

- Мисс Отеро пыталась прорваться на корму, когда мистер Кайн вышел из самолета. Боюсь, что у меня не было другого способа решить проблему. Весьма сожалею.

Харель кивнула.

- Понятно. В конце концов, она ведь не присутствовала на инструктаже по правилам безопасности. Не волнуйтесь, святой отец.

- Что значит "не волнуйтесь"? - возмутилась Андреа. - Вы все здесь что, с ума посходили?

- Успокойтесь, Андреа. К сожалению, в течение последних двух суток вы были нездоровы и поэтому не в курсе дела. Позвольте мне всё прояснить. Видите ли, Раймонд Кайн страдает агорафобией.

- Мне это сказал святой отец Футболист.

- Вы должны знать, что отец Фаулер не только священник, но и психолог. Можете прервать меня без колебаний, святой отец, если я что-то упущу. Что вы знаете про агарофобию, Андреа?

- Что это боязнь открытых пространств.

- В этом и состоит всеобщее заблуждение. На самом же деле проявления этой болезни намного сложнее, и дело не ограничивается одним лишь страхом перед открытыми пространствами.

Фаулер откашлялся.

- На самом деле люди, страдающие агорафобией, боятся потерять контроль над ситуацией, - сказал священник. Они боятся остаться в одиночестве или оказаться в том месте, откуда сложно выбраться, а также знакомиться с новыми людьми. Именно по этой причине они имеют привычку надолго запираться в четырех стенах.

- И что же происходит, когда они теряют контроль?

- Всё зависит от степени тяжести нервного расстройства. Случай мистера Кайна достаточно тяжел, поэтому велика вероятность, что ему грозит приступ паники, потеря чувства реальности, а также озноб, головокружение и тахикардия.

- Полагаю, что карьера биржевого маклера для них закрыта.

- И карьера нейрохирурга тоже, если уж на то пошло, - пошутила Харель. - Но они всё же могут вести нормальную жизнь. Среди них есть такие известные личности, как Ким Бейсинджер или Вуди Ален. В течение многих лет они боролись со своим недугом, и весьма успешно. Да и сам мистер Кайн построил свою империю из ничего. Но увы, последние пять лет его болезнь отчаянно прогрессирует.

- Интересно, что такого чертовски важного здесь происходит, что больной человек рискнул вылезти из своей раковины?

- В самую точку, Андреа, - сказала Харель.

Андреа заметила, что докторша как-то странно на нее смотрит.

Несколько секунд все молчали. Возобновил разговор Фаулер:

- Я надеюсь, что теперь вы простите мне излишнюю резкость.

- Возможно. Но вы меня чуть не задушили, - ответила Андреа, потирая шею.

Фаулер вопросительно посмотрел на Харель; та кивнула.

- Скажите, мисс Отеро... Вы все-таки рассмотрели тех мужчин, что вышли из ВА-609?

- Один из них был темноволосый молодой человек в очках, очень привлекательный. Другой - мужчина лет пятидесяти в черном и с огромным шрамом. А третий - худой человек с седыми волосами, думаю, что это и был мистер Кайн.

- Молодой человек - это секретарь Кайна, Джекоб Расселл. Мужчину со шрамом зовут Модженс Деккер, это начальник службы безопасности "Кайн индастриз". Поверьте мне, если бы вы приблизились к Кайну во время его перемещений, он мог бы... очень сильно разволноваться. Вы же не хотите, чтобы такое случилось.

Мощный звук сирены прокатился от носа до кормы.

- О, настало время для ознакомительного собрания, - сказала Харель. Наконец-то раскроется великая загадка. Идемте.

- Куда мы идем? - спросила Андреа, бросившись вслед за Харель. Все трое вернулись на центральную палубу и вошли в тот же коридор, по которому журналистка пробиралась несколько минут назад.

- Участники экспедиции впервые встретятся все вместе. Нам объяснят, какую роль будет играть каждый, и что важнее... что именно мы будем искать в Иордании.

- Кстати, доктор, какая у вас специализация? - спросила Андреа, когда они входили в зал собраний.

- Военврач, - ответила Харель небрежным тоном.

УБЕЖИЩЕ СЕМЬИ КОЭН. Февраль 1943

Йора Мейер сгорала от беспокойства, ее мучили болезненные ощущения - острое жжение в горле, порой вызывавшее головокружение. Такого с ней не было с четырнадцати лет, когда она в 1906 году бежала из Одессы от погромов, почти таща на себе обессилевшего деда. Ей повезло. Еще совсем юной она смогла найти работу в доме семейства Коэнов, которым принадлежала фабрика в Вене. Йозеф был их старшим сыном. Когда шадшан, сваха, нашла для него подходящую еврейскую невесту, Йора переселилась в дом молодых и стала няней их детей. Первые годы их первенца, Элана, прошли в роскоши и всеобщей любви. Но вот маленький Юдель...