Имперская окраина - Сахаров Василий Иванович - Страница 47

– Давай, – согласился вождь рода и ещё раз изложил мне свой нехитрый план: – Подчинённый мне авангард, пять тысяч воинов, продолжит своё движение к границе. Вы пропускаете нас и ядро войска, а затем наносите свой удар по арьергарду, который состоит исключительно из Чёрных Соколов. Разгромить его, как нам кажется, вы не сможете, но потрепать Соколов реально. После этого мы дождёмся сбора основных сил перед границей герцогства Куэхо-Кавейр и, не вступая в драку с вашими войсками, устраним своих надсмотрщиков и уйдём в сторону. А далее, после того как Орлы, Совы и уцелевшие Соколы вступят в бой с армией герцога, мы направимся к горе Юххо. Там поднимем людей, заберём с собой всех сторонников богини и двинемся на соединение с молодыми воинами нашего рода.

– Хорошо, – сказал я. – От нас вам что-то нужно?

– Нет! – Голос Ойкерена, который горделиво вскинул подбородок, прозвучал резко и разнёсся по тёмной лесной заснеженной поляне, словно выстрел.

– Тогда прощайте, вожди, и пусть наша договорённость будет крепкой, а клятва нерушимой. Ну а того, кто её нарушит, покарает богиня.

– Да будет так! – разом произнесли оба Ястреба.

– Да будет так! – вторила им Отири, которая в данном конкретном случае являлась свидетелем и гарантом наших договорённостей.

Давая знак, что переговоры окончены, я встал. Вожди Океанских Ястребов последовали моему примеру, а ламия осталась сидеть. Наши ночные гости простились с ней, а она с ними. Всё как-то буднично, вежливо и спокойно, словно и не стоит рядом пятитысячный авангард вражеского войска, а мои оборотни и дружинники не готовы к тому, чтобы нанести по нему удар. Просто люди у ночного костра посидели в зимнем лесу, обсудили свои дела и теперь расходятся. Но это только иллюзия. И слова Ойкерена, с которыми он обратился ко мне напоследок, подтвердили это:

– Когда-нибудь мы встретимся с тобой на узкой дорожке, граф Ройхо, и ты умрёшь. Клянусь!

– Ну да, конечно. – Улыбка пробежала по моим губам. – Только ты доживи до этого момента, Ферри Ойкерен.

– Эх-хр!

С трудом сдерживаемый неразборчивый рык вырвался из горла Ойкерена, но больше он ничего не сказал, а резко развернулся и отправился в сторону опушки, где находилась его охрана. Сантрэ Обер было последовал за ним, но я придержал его:

– Обер, тебе привет от Костара.

– Сын?! Он жив?! – Военный вождь замер на месте.

– Да.

– Что с ним?!

– Он не погиб. Попал в плен, а сейчас находится на моей службе и командует боевой галерой.

– Этого не может быть!

– Граф говорит правду, – подтвердила мои слова ламия.

– Я вас услышал, – коротко и сдержанно ответил Сантрэ.

«Ага! – немного позлорадствовал я. – Хау! Я всё сказал! Слышали, знаем, кино о благородных индейцах смотрели. Тоже мне гордые северные мужчины, нет бы порадоваться!»

Однако плечи Обера, этого сильного человека, заметно поникли. Он отвернулся и последовал за своим другом и предводителем, а я проводил его взглядом и, представив себе, что творится в душе отца, узнавшего, что его сын жив, решил, что не следует воспринимать поведение военного вождя как заносчивость. Поэтому, отогнав прочь мысли о двух Оберах, я вновь сел на бревно и, глядя на огонь, задумался о результатах прошедшей встречи.

Что сказать? В целом переговоры прошли вполне успешно. Правда, они были спонтанными, и мой сюзерен их не одобрял, но пока ему про них знать и не надо. Что же касается моих личных впечатлений относительно посетившего мой костерок вождя Океанских Ястребов, то Ферри Ойкерен мне понравился. Человек с твёрдыми убеждениями и потомственный вояка. И если бы не его ненависть ко мне, то, наверное, когда-нибудь, мы могли бы стать друзьями или как минимум приятелями. Но Ойкерен внушил себе, что я его кровник, а переубеждать вожака в обратном у меня не было ни времени, ни сил, ни желания.

Да и вообще, с моей точки зрения, я ни в чём не виноват. Позапрошлой осенью вблизи горы Юххо случай столкнул мой поисковый отряд с разведкой нанхасов, а дальше всё пошло само собой, и от меня мало что зависело. Наше противостояние, моё и северян, на фоне разгорающегося военного конфликта, нарастало. Обиды множились. Убитых становилось всё больше. И Ойкерен, зацепившись за мою фамилию и тот факт, что именно граф Ройхо взял в плен его сына, а затем как ценного языка передал в руки Тайной стражи Канимов, ненавидел меня так, словно это я убил Мака, а не он самолично срубил ему голову.

А я до сего момента о нём никогда особо не думал. Других проблем и забот хватало. Так что если бы не ламия, которая встретила мой рейдовый отряд в пустошах и объяснила мне, что на самом деле происходит в племенном сообществе Десять Птиц, то я воспринимал бы вождя Океанских Ястребов исключительно как безликого врага или потенциального нейтрала. И первое, что я сделал бы, – это атаковал противника. Однако ведьма перехватила нас вовремя и рассказала много такого, о чём погибший в пыточных подвалах пленный сотник даже не подозревал. Поэтому ситуация была пересмотрена и вместо налёта на авангард северян мой сводный отряд растёкся по окрестным оврагам, рощам и лесам, а Ойкерену было послано приглашение явиться на переговоры, и он явился, причём не один, а вместе со своим боевым товарищем Обером.

Прошло два часа. Благодаря Отири, авторитет которой среди нанхасов был весьма высок, мы договорились, и теперь я уверен, что через пару дней армия вторжения потеряет треть своего личного состава. Вожди Океанских Ястребов отправляются в свой лагерь, а мне надо готовить план атаки на тысячу Чёрных Соколов. Хотя думать нечего, всё и так ясно. Вражеское войско движется по сильно пересечённой местности, где практически нет дорог, и если скорость армии останется прежней, то стоянка арьергарда будет находиться на месте сегодняшней остановки авангарда. Ламия призовёт на помощь силы природы, организует метель, и начнётся работа моего отряда. И хотя по численности наши силы будут равны, так как против десяти сотен вражеских всадников я могу выставить пятьсот конных воинов, сотню оборотней и примерно триста – триста пятьдесят находящихся в Мёртвой Пересыпи штрафников и разведчиков, мне кажется, что Ойкерен прав, и нам врага не победить. Почему? На это имеется несколько причин, и каждая из них на поверхности. Рядом с лагерем противника будет располагаться тыловая стоянка ядра, откуда вражеские чародеи вызовут помощь. Это раз. Помимо воинов есть ещё чародеи, и от них зависит многое. А поскольку против моих двадцати пяти магов и жриц вражеский тысячник Форз сможет выставить семьдесят шаманов, одолеть врага с наскока не получится. Это два. Кроме того, как я уже отмечал ранее, местность вокруг неровная, а значит, атаковать противника одним отрядом не получится. Это три. И ещё один немаловажный момент. Под моей командой хоть и не новички в воинском деле, но они не единая армия, и опыта совместных боевых действий не имеют. Это четыре. Так что оптимальный вариант: атака группами с разных сторон. Отряды врываются во вражеский лагерь, уничтожают на своём пути всех и вся и уходят обратно в Мёртвую Пересыпь к основной точке сбора. Ну ничего, уполовинить количество Соколов мы сможем, до вражеского начальства доберёмся, точнее, я доберусь, и то хорошо.

Однако это случится только завтра, ближе к полуночи, а пока надо отдыхать. Вот только задам ламии пару уточняющих вопросов, ещё раз проинструктирую офицеров – и на покой.

– Отири, – обратился я к ведьме, продолжая смотреть на затухающий костёр, – так что является источником пелены?

Ведьма ответила без промедления:

– С войском идёт демон, именно он и генерирует магическое покрывало.

– Вот как? – несмотря на такое неожиданное и неприятное известие, я был спокоен. – И в чьём он теле?

– Тысячник Форз не человек.

– А почему сразу об этом не сказала?

– Тебя больше интересовала обстановка, а я не была уверена.

– А теперь ты имеешь точную информацию?

– Да. Раньше были только подозрения, а сейчас я порылась в воспоминаниях Обера и Ойкерена, и всё встало на свои места. Демон маскируется, но он всё равно себя выдал. Походка. Движения. Поступки. Решения. Эмоции. Жизненный уклад. Он не такой, как мы.