Алый лев - Чедвик Элизабет - Страница 12

— Спасибо, — сказала Изабель. — Твоего мужа тоже наградили.

Мод, широко улыбнувшись, показала желтые зубы.

— Точно, в конце концов, на наших мужьях лежит ответственность за возведение Иоанна на трон. Без них наш новый король пытался бы сейчас свистом приманить себе королевство. Он в долгу перед нами за свою золотую корону, и если мы окажемся достаточно строптивы, то сможем получить еще больше привилегий за свою службу.

Изабель почувствовала, как у нее по коже пробежали мурашки, как будто боковым зрением увидела какую-то приближающуюся опасность:

— Я хочу только того, что принадлежит мне по закону — восстановления прав на земли моего отца.

— Возможности возрастают, и ты принимаешь это, — резко выпалила Мод. — И твой муж хорошо это понимает, иначе до сих пор был бы обычным рыцарем, валяющимся на соломе у двери зала, а не тем, кто он сейчас.

Закусив губу, чтобы не выпалить в ответ какую-нибудь резкость, Изабель извинилась, сославшись на то, что ей нужно выйти, и избавила себя от навязчивого общества Мод де Броз. Вернувшись, она принялась потихоньку отковыривать верхнюю башенку марципанового Тауэра и маленькую лодочку, изящно слепленную из цветной сахарной пасты, когда подошла графиня Норфолкская, которая, очевидно, тоже собиралась привезти своим детям гостинцы. Через несколько минут женщины, объединенные тайным заговором, хихикали, как девчонки.

Зубцы и прочие мелкие детали Тауэра перекочевали в салфетки и карманы, разговор естественным образом обратился к детям и общим темам, обе стороны предпринимали «разведывательные вылазки»: никогда не было слишком рано начать переговоры, касающиеся брачных союзов. Изабель приметила наследника Норфолков, когда он стоял рядом с родителями во время коронации, высокий, грациозный молодой человек со светло-каштановыми волосами и ясными голубыми глазами. И деликатные расспросы Изабель дали свои результаты: она выяснила, что молодой Хью еще не обручен и его родители готовы обсуждать этот вопрос, если бы появилась подходящая невеста.

Изабель и Вильгельм вернулись домой в Черинг только после часа ночи. Вильгельм утром должен был присутствовать на совете у нового короля, но пока Иоанн удалился с дочерью лондонского купца — своей последней любовницей с толстыми золотыми косами и грудями размером с коровье вымя.

Изабель слушала ритмичный плеск воды от опускаемых весел, смотрела, как два паромщика наклонялись вперед и отклонялись назад. На носу баржи горел масляный фонарь, и были видны огоньки на других лодках. Лицо Изабель осветилось задумчивой улыбкой, когда она вспомнила о другой поездке на лодке — перед их свадьбой в соборе Святого Павла. Время пролетело так быстро, а казалось, что всего мгновение назад он пришел забрать ее из Тауэра, где она находилась под опекой короля, а на самом деле в качестве его заложницы. Она вспомнила их свадьбу и обернулась к Вильгельму:

— Я сегодня говорила с Идой Норфолк, — сказала она.

Он понимающе улыбнулся:

— Я помню, как она впервые появилась при дворе в качестве подопечной короля. Она была прелестна, как котенок, и, даже если у нее и были когти, они не ранили. Любой был бы не прочь позабавиться с ней, но все понимали, что она неизбежно окажется в постели короля и, что еще более неизбежно, он оставит ее с ребенком.

Изабель испытующе взглянула на него. Сын Иды, рожденный до ее брака с Норфолком, был Вильгельм Лонгеспе, молодой графом Солсберийским, женатый на девушке из рода Маршалов.

— А ты когда-нибудь хотел, чтобы она оказалась в твоей постели? — что-то в его голосе, когда он говорил об Иде, заставило ее задать этот вопрос.

Он ухмыльнулся.

— Роджеру Норфолку очень повезло, — ответил он, — но не так, как мне.

Изабель приняла этот тактичный ответ, с интересом глядя на мужа.

— У Роджера Норфолка довольно привлекательный сын, — игриво сказала она. — Думаю, как минимум несколько из видевших его женщин тоже были бы не прочь позабавиться с ним.

— И ты в их числе?

Она бросила на него дразнящий взгляд из-под ресниц, выждала мгновение, а потом сказала серьезно:

— Нет, я, как и ты, больше всего ценю то, что имею, но я в состоянии оценить красоту, когда вижу ее. Если серьезно, то я думала о Махельт. Брачные узы с Биго были бы кстати, особенно если учесть, что первенец Иды — единоутробный брат короля.

Вильгельм откинулся на скамье.

— Стоит об этом подумать, — беззаботно ответил он, — хотя пока еще слишком рано.

— Нет, разумеется, это только в будущем, — Изабель многозначительно взглянула на него. Вильгельм обожал Махельт, и это обожание было взаимным. Единственная дочь, она занимала совершенно особое место в сердце отца, поэтому Вильгельму было бы тяжело смотреть, как она уходит к мужу, так же как ей было бы непросто отпустить сыновей из дома, чтобы они смогли стать рыцарями и воинами.

Гребцы замедлили ход лодки, и стали подгребать к причалу. Его оплетенные водорослями сваи мерцали в свете фонарей.

— Я сегодня не видела на пиру жены Иоанна, — сказала она, чтобы переменить тему разговора. — Как я понимаю, он не собирается делать ее своей королевой?

Вильгельм покачал головой:

— Он женился на Хавис из-за ее земель, они никогда не делили брачное ложе. Де Броз говорит, что он собирается оставить ее и поискать супругу в Португалии или Испании. Ему необходимо укрепить свои южные границы, а что поможет ему в этом лучше, чем союз с одним из этих королевств?

Изабель подумала о том, как должна себя чувствовать Хавис Глостер. Поскольку брак Хавис и Иоанна можно было бы назвать формальным, Изабель полагала, что вряд ли известие о его аннуляции разобьет ей сердце, но, возможно, она будет сожалеть о том, что ей не удалось стать королевой.

Лодка стукнулась о причал.

— Полагаю, мы вернемся в Нормандию? — спросила Изабель с печальным вздохом.

Вильгельм встал, широко расставив ноги, чтобы не потерять равновесие.

— Мне нужно для этого подтверждение Иоанна и Анжу, но я обещаю, что попрошу разрешения отправиться в Пемброук и Ленстер.

Изабель выдавила из себя улыбку и приняла протянутую им руку. Она понимала, что он обязан сперва нести службу в Нормандии. Именно по этой причине Иоанн застегнул на Вильгельме золотой графский пояс, и именно поэтому они вообще смогли получить Пемброук в свое владение, но она боялась, что они никогда не смогут побывать там и никогда не придут на пристань, чтобы отплыть в Ирландию. Возможно, ей стоит попросить повара приготовить специально для нее замок из марципана, окруженный волнами ирландского моря из взбитых крашеных белков, а она поселит там кукол Махельт и на этом успокоится.

Глава 6

Лузиньян, Пуату, лето 1200 года

Июльская жара спала с наступлением ночи, и Вильгельм, сидя снаружи, наслаждался легким ветром, шелестящим в кронах каштанов и сосен. Тихонько стрекотали сверчки, а мотыльки танцевали танцы смерти вокруг светильников, освещающих круглые столы, расставленные в садах замка. Он пил густое красное вино, откусывал от засахаренных фруктов и наблюдал за тем, как танцоры выводят хитрые па под быструю мелодию лютни, свирели и барабана. Он мог бы присоединиться к ним, если бы не чувствовал себя сегодня таким усталым. Он провел долгий день в седле, как и вчера, и, похоже, еще не отдохнет до завтра. Королевская процессия почти каждый вечер останавливалась в новом месте. Большая часть путешествий Иоанна по его владениям являлась демонстрацией боевой мощи: вот какие силы он мог бы пустить в ход в случае необходимости. Вильгельм каждый день изнемогал от жары под тяжестью кольчуги, с пристегнутым к поясу мечом, хотя он и не собирался сражаться. Единственными женщинами, сопровождавшими их, были куртизанки и прачки. Это путешествие представляло собой по сути один большой военный парад, и здесь не было места женам.

Они прибыли в Лузиньян поздно вечером, и увидели, что вокруг замка разбиты пышные шатры, павильоны, местные жители нарядились в свои лучшие одежды, хотя празднество было и не в честь Иоанна. Гуго де Брюн Лузиньянский праздновал обручение с дочерью своего соседа, графа Аймера Ангулема. Поскольку дома Лузиньянов и Ангулемов извечно враждовали, событие это было исключительное, хотя и не для Иоанна, которому было бы более на руку стравливать дома между собой. Объединившись, они становились для него угрозой.