Мы, Боги - Вербер Бернард - Страница 44

Третий критерий: владение природными ресурсами.

Основными источниками этой эпохи являются дичь и собирательство. Уничтожая другие племена, крысы присвоили богатые дичью территории и зоны собирательства. Согласно нашей системе оценок, у них пятьдесят шесть урожайных единиц охоты и собирательства против тридцати пяти у альянса дельфины — муравьи.

Четвертый критерий: научные открытия.

Здесь альянс дельфины — муравьи имеет преимущество с пятнадцатью единицами открытий против восьми у крыс. Однако не будем забывать, речь идет об ассоциации двух стай.

— Вот именно, разве мы не имеем право на бонус за то, что создали удачный альянс? — вмешивается Эдмонд Уэллс.

Летающий бог смотрит на моего учителя и охотно отвечает.

— Отношения с другими как раз и являются пятым критерием, мой дорогой профессор Уэллс. Я хочу вам указать, что люди из стаи крыс боятся встречи с незнакомцами гораздо меньше ваших подопечных.

— Я вас не понимаю.

— Сила на первом месте. В этот неустойчивый период обладание эффективной армией является лучшим способом выбирать те альянсы, которые хочешь. Шестой критерий: хороший дух и самочувствие населения. Я знаю, некоторым трудно согласиться с тем, что захват территорий стоит на первом месте, а хорошее самочувствие на последнем. Но даже если поменять их местами, крысы все равно останутся впереди. Сила их армии обеспечивает определенное спокойствие, а значит, хорошее самочувствие населения. В конце игры их сообщество меньше других испытывало стресс. Если вдуматься, стая крыс могла бы даже быть впереди черепах, но мне было важно поддержать инициативу жизни в пещере, поскольку это является определяющим новаторством для будущего развития.

Я думаю, что дискуссия закончена, но Гермес подлетает к шкафу со множеством ящиков, роется в них и возвращается, я не могу поверить своим глазам, потрясая большой книгой в голубом переплете с надписью золотыми буквами: Энциклопедия относительного и абсолютного знания.

— Моя энциклопедия! — восклицает Эдмонд Уэллс, удивленный так же, как и я.

— Вот именно, — веселится наш сегодняшний профессор. — У нас тут все есть, а по поводу крыс, несомненно, вы лучше всех пишете об их поведении и сходстве с людьми. Люди — вы их ставите как раз посередине между крысами и муравьями. Крысы связаны со всем, что отвечает за примитивные эгоистические побуждения и насилие, а муравьи — цивилизаторские побуждения и солидарность.

Я чувствую, что мой друг Эдмонд Уэллс очень тронут тем, что его читают боги Олимпа, он, который думал, что пишет лишь для просвещения смертных.

— Я хотел бы вам прочитать отрывок, который некоторым уже знаком, но который даст всем основополагающие моменты, важные для понимания человеческих стад.

68. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ИЕРАРХИЯ У КРЫС

69. ТЕРРИТОРИЯ И АГРЕССИВНОСТЬ

Опыт, о котором рассказал Эдмонд Уэллс, приводит всех в замешательство. Так значит, какой бы путь мы ни выбрали, все усилия будут напрасны, поскольку такова природа живых существ. Они всегда распределяют между собой одни и те же роли: эксплуататоры, эксплуатируемые, автономы, козлы отпущения.

Зависнув перед нами в воздухе и шевеля время от времени золотыми крылышками, Гермес подтверждает:

— Как и крыса, человек является животным территории и иерархии. «Территория» и «Иерархия», два фундаментальных понятия, важных для понимания всего человеческого общества.

Пометить территорию охоты, помочиться в углах зоны воспроизведения, найти место между стоящим выше и ниже тебя, эти виды поведения успокаивают и приносят облегчение.

Ну а потом начинаются словоизлияния, чтобы облегчить свою совесть, сказать, что любишь свободу и не хочешь больше начальников, но если внимательно посмотреть на всю Историю, то все как раз наоборот. Люди любят быть в рабстве и поклоняться вождю. И чем страшнее их начальники, тем более защищенными они себя чувствуют.

Бог путешествий и воров делает разочарованное лицо.

— Но ведь есть и автономы! — восклицает Жорж Мельес.

— Ах да, несколько несчастных, которые цепляются за свои принципы… Действительно, они есть. Свобода дорого им стоит. Они трудятся больше, им нужно зарабатывать хлеб насущный и драться, чтобы его не украли. Они в противофазе с остальным населением, разделенным на угнетателей и угнетаемых, а значит, обречены на одиночество и отчаяние. Ах, насколько нужно быть готовым переносить одиночество, чтобы чувствовать себя свободным.

Гермес снова разочарованно улыбается.

— Вот вы сами, Жорж Мельес, вы знаете, чего стоит быть независимым. Вы разорились, изобретая различные трюки и спецэффекты. Вы были вынуждены продать свой кинотеатр и от досады сожгли свои бесценные пленки.

От этих воспоминаний о временах презрения Мельес растроган. Он кусает губы. Камилла Клодель обнимает его рукой за плечи, чтобы успокоить. Она тоже разрушила свои произведения, видя непонимание окружающих.

— А козлы отпущения, — спрашивает Мата Хари, — зачем нужны они?

— Это ключ к социальному равновесию. Искупительное жертвоприношение. Козлы отпущения служат оправданием всех официальных должностных преступлений. Начальник совершает убийство, кражу или несправедливость, после чего, чтобы не беспокоиться, выдумывает козла отпущения и предает его народному преследованию… Вы сами это хорошо знаете, мадам, вы ведь сами стали козлом отпущения в заговоре двух шпионских сетей. Козлы отпущения служат своего рода катарсисом. Прудон это прекрасно понял, используя убийства невинных людей как объединяющий массы спектакль. В вашей последней жизни вы хотели управлять людьми, как большими стадами, которые нужно обучать, не правда ли, Прудон? Для того, чьим девизом является «Ни Бога, ни начальника», это по меньшей мере парадоксально. Анархист не соглашается. Он встает и заявляет: