Последняя ночь - Воронов Никита - Страница 37

— Почему же не побеседовать?

— Тогда, может быть, спустимся в буфет? Посидим?

Виноградов хотел было ответить согласием, но осекся. Краем глаза он заметил неотвратимо приближающуюся к выходу из ярмарочного зала шумную кампанию, в которой мелькнули золотая оправа и лысина Лени-Студента.

Задушевная встреча втроем — с действующим контрразведчиком и бывшим негласным сотрудником милиции — в планы адвоката пока не входила.

— Знаете, я сейчас немного тороплюсь.

— Жаль! Очень-очень жаль… — пока чал головой Михаил Михайлович.

— Как-нибудь в другой раз! Позвоните, ладно? Вот визитная карточка.

— Спасибо. Мой телефон вы знаете.

— Всего доброго! До встречи, — от кланялся Виноградов.

— До скорой встречи… — как и несколько дней назад уточнил Михаил Михайлович.

…Тогда на прощание они обменялись точно такими же фразами.

Было это на скользком от грязи и мокрого снега крыльце таможенного пункта — там, где Эстония граничит с Россией по самому краешку Псковской области.

Погода испортилась в одночасье, и даже окружающий приграничную территорию лес не спасал от разверзшихся хлябей небесных и ветра со стороны Чудского озера.

— Кто это? — Уго Тоом, одетый по случаю операции в тесноватый комбинезон эстонского таможенника, подошел к Виноградову и подозрительно посмотрел вслед забирающемуся в кабину грузовика парню.

— Водитель, — пожал плечами Владимир Александрович.

— Что он хотел?

— Спрашивал, как сегодня дорога до Пскова. Можно ли вообще проехать.

— Надеюсь, вам не нужно напоминать об осторожности?

— Да нет, все в порядке. Потрепались о том, о сем…

Беспредметная разговорчивость русских, да еще повстречавшихся за границей, нисколько не удивила господина Тоома:

— Хорошо! Начинаем.

— Мне идти с вами?

— Нет, подождите здесь.

Мимо замерших на крыльце людей неторопливо прополз большегрузный рефрижератор с российскими номерами. Из-за руля со скучающим видом бывалого «дальнобойщика» оглядывал уплывающие назад постройки недавний виноградовский собеседник.

«Артист! — подумал Владимир Александрович. — Клоун… Интересно, а что будет, если я сейчас предупрежу полицейского?»

Впрочем, и он сам, и пересекающий границу человек знали, что этого не произойдет. Знали задолго до той минуты, когда к оставшемуся в одиночестве радом с таможенным модулем адвокату подошел этот улыбчивый парень в кожанке.

В зубах у него торчала пожеванная «беломорина», на руках темнели следы какой-то машинной смазки:

— Слышь! Как там сегодня до Пскова — проехать можно?

— Не знаю! — пожал плечами Виноградов. — Оттуда, вроде, едут мужики.

— Это хорошо, — кивнул неожиданный собеседник. — Слушай, покажи-ка, где здесь поворачивать?

Он торопливо, опережая возможный отказ, раскрыл перед носом Владимира Александровича замасленный и потертый атлас автомобильных дорог.

— Да я, в общем-то…

— Нет, ты глянь. — Водитель переломил книгу на заложенном чем-то участке карты: — Глянь!

Закрывая несколько сотен спроекцированных на бумагу квадратных километров земной поверхности, на Виноградова снизу вверх смотрело служебное удостоверение Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и области.

Запаянная в полиэтилен «ксива» подтверждала, что изображенный на фотографии человек действительно зовется Михаилом Михайловичем Пономаренко. А также имеет определенную должность в контрразведке и офицерское звание.

Нет необходимости добавлять, что снимок полностью соответствовал стоящему сейчас рядом с Владимиром Александровичем оригиналу.

— Ну? — без особого энтузиазма поднял глаза адвокат.

Пономаренко перелистнул пару страниц атласа — так, что удостоверение исчезло из поля зрения и вместо него возник именно тот участок международной автотрассы, на котором они находились.

— Вас уже продали… На них работает один из таможенников, фамилия пока неизвестна.

— О чем это вы?

— За «КамАЗом» от Таллинна шла машина обеспечения — синяя иномарка с тартусскими номерами. Водителю уже успели передать документы.

— Не совсем понимаю, почему…

— Владимир Александрович, — легко назвал Виноградова по имени и отчеству «дальнобойщик» из госбезопасности, — вы давно Дениса не видели?

— Какого Дениса?

— Нечаева… Мы с ним виделись как-то — приятный парень! Но куда-то пропал последнее время.

— Пбслушайте, а вы не…

— Ладно, земляк! Счастливо оставаться, — не дослушав, повысил голос собеседник. Тут же Виноградов заметил приближающегося Уго Тоома. — До скорой встречи!

«Водитель» направился к машине, посторонившись, чтобы пропустить полицейского…

Рефрижератор тем временем уже пересек символическое пространство между пограничными постами и находился на территории Российской Федерации.

— Внимание!

Место на досмотровой площадке занял очередной грузовик — на этот раз именно тот, которого ждали.

«КамАЗы» давным-давно уже стали чем-то вроде интернационального символа былого могущества СССР: в одном ряду со «Столичной» водкой и автоматом Калашникова. Империя поставляла их друзьям по всему миру — впрочем, и недруги с охотой использовали эти машины без всяких идеологических колебаний. Виноградов встречал характерно обтесанные силуэты «камазовских» кабин на трассах Северной Европы, в африканских пустынях, на горных дорогах простреленного Закавказья и даже за океаном.

Этот, подошедший со стороны Тарту, большегрузный автомобиль был выкрашен хозяевами в цвета государственного флага республики. Сине-бело-черные полосы патриотично следовали одна за другой вдоль тентованного кузова по крыше и под лобовым стеклом.

Из-за руля прямо в лужу спрыгнул человек с ворохом сопроводительных бумаг. Поздоровался. Огляделся.

Переодетый таможенником господин Тоом ответил что-то, и оба несколько нарочито засмеялись.

Пока полицейский изучал поданные документы, молоденький пограничник в сопровождении второго водителя занялся поверхностным осмотром: пошуровал в кабине, сунул нос под сиденье, заглянул куда-то между колес и несколько раз механически стукнул по грязному железу топливных баков.

Наконец все четверо собрались вместе. Уго не торопясь пролистывал страницу за страницей, что-то спрашивал, выслушивал ответы…

Очень хотелось поприсутствовать, но Владимир Александрович только сунул руки в карманы плаща и не двинулся с места: во-первых, он почти ни слова не понимал по-эстонски, а во-вторых, каждый должен заниматься своим делом.

Неожиданно для всех полицейский сложил документы вдвое и сунул их себе за пазуху. Жестом велев остальным участникам разговора идти следом, он направился вдоль прорезиненного тента.

Водитель демонстративно пожал плечами, но подчинился. В сопровождении засуетившегося напарника и солдата пограничной охраны он пошел, куда было приказано.

Не обернувшийся ни разу господин Тоом остановился только напротив опломбированных дверей — занятая Виноградовым позиция позволяла, не сходя с места, следить за всеми изменениями мизансцены.

И без перевода было понятно, что от водителя требуют открыть кузов.

Подошедший откуда-то сбоку «настоящий» таможенник из дежурной смены показал на скопившиеся уже перед зоной досмотра грузовики — мол, народ задерживаем. Но Уго так рявкнул на него, что «коллега» обмяк и растворился, а вороны с окрестных берез снялись с места и шумно загомонили над лесом.

Сопровождающему ничего не оставалось, кроме как продемонстрировать груз.

— Черт! — После нехитрых манипуляций с клещами и каким-то коловоротом, двери кузова распахнулись и закрыли от глаз Виноградова происходящее: видны были только четыре пары ног, переминавшихся перед разверстым чревом. Ноги всего несколько секунд пребывали в относительной неподвижности — потом, судя по всему, водитель вместе с пограничником залезли внутрь.

Владимир Александрович совсем было решился подойти поближе, но все закончилось, вопреки ожиданиям, довольно быстро. Исчезнувшие из поля зрения две пары ног вернулись обратно, на мокрое покрытие дороги, дверь закрылась, и Виноградову стали снова видны все без исключения участники процедуры досмотра.