Титановая гильотина - Соболев Сергей Викторович - Страница 13

– Выждем для верности пару-тройку минут, – сказал Лом. – Ну что, Блоха? За сколько управишься?

Медведкин был одет в просторную серую куртку – под нее была пододета рабочая жилетка с простеганными кармашками для хранения необходимого в его профессии инструмента – и вязаную шапочку. Низкорослый, гибкий, как подросток, худощавого телосложения, он имел еще вдобавок ко всему золотые руки. Блоха был известен в узких кругах тем, что он мог подобрать – или заново изготовить – ключи практически к любому дверному замку. Работал чаще всего в одиночку, на вооруженный разбой никогда не шел, предпочитая чистить облюбованные им «адреса» в отсутствие хозяев; после двух-трех дней подготовки он был способен проникнуть в нужную ему квартиру, открывая без труда дверные замки, как будто это была его собственная хата.

Засыпался он дважды, и оба раза по собственной глупости: в первый раз его замели на том, что в «адресе» сработала толково сделанная какими-то спецами сигнализация, наличие которой он прохлопал, во второй он сунулся с краденым к одному местному барыге, а тот, как выяснилось вскоре, вовсю сотрудничал с криминальной милицией.

– Ну так че? – Блоха бросил беспокойный взгляд вначале на водителя, затем на сидящего рядом Фомина. – Нижний я еще вчера смог открыть! Верхний замок у него – «француз»...

– Но ты с ним справишься, конечно? – спросил Ломов. – Тебе ж это как два пальца об асфальт!

– Ну что тут гадать, – пожал плечами домушник. – Я заготовок нафигачил... может, что-то сразу подойдет. А нет, так я придумаю что-нибудь на месте.

– Действуй только аккуратно, Блоха! – сказал Фомин. – Смотри не засветись... а то на раз башку оторву! В хату не входить! Подберешь ключи – и сразу назад! Ну все, пошел...

«Ученого учить, только портить, – усмехнулся домушник, подымаясь по лестнице на четвертый этаж. – Работы там на раз плюнуть... Вот только неясно, на какой хрен им сдалась эта хата? Вряд ли там можно разжиться чем-нибудь ценным. Да и мужички эти, что остались в «Ауди», никогда прежде, кажется, не специализировались на квартирных кражах...»

Поэтому Медведкина сейчас более всего интересовало не то, справится ли он с заданием, а другое: заплатят ли они ему обещанные четыреста баксов за эту в сущности плевую работенку или все же кинут, показав вместо гонорара дулю с маслом?

Но деваться все равно некуда: не та эта публика, на чьи просьбы и пожелания можно было бы ответить отказом...

Блоха поднялся на нужную ему лестничную площадку. Большинство жильцов дома в это раннее воскресное утро еще дрыхли. На площадку выходили двери трех квартир, нужная ему была посередке. Блоха нагнулся, делая вид, что завязывает распустившийся шнурок, прежде коротко прозвонив в «адрес». На его звонок, как и следовало ожидать, никто не отреагировал (мужик этот, что уехал на «Опеле», проживает здесь, по полученным сведениям, один). Справившись со шнурком, он выпрямился, чутко прислушиваясь к сторонним звукам. Выплюнул на ладонь комок жвачки, разделил ее на два комочка и тут же залепил ими дверные «глазки» соседних квартир...

– Быстро он, однако, справился, – сказал Ломов, увидев выбравшегося из подъезда наружу низкорослого парня. – И пяти минут не прошло...

Блоха пересек уставленный машинами двор и уселся в черную «Ауди».

– Готово, – сказал он. – Кому отдать ключи?

– Мне! – протягивая ладонь, сказал Фомин. – Соседи тебя часом не засекли?

– Не... вы че?! – Медведкин обиженно шмыгнул носом. – Я ж того... не первый день замужем.

Фомин сверился с наручными часами.

– Придется малость обождать... Хотя бы полчаса для верности. Сигнализации там быть не должно, но мало ли что...

Бросив косой взгляд на домушника, Фомин сказал:

– Хороший ты парень, Блоха... Но если что-то пойдет не так, лично выдерну тебе ноги!

Наведавшись в чужой «адрес», Фомин тоже пробыл там недолго. Тонкие кожаные перчатки он снял лишь после того, как уселся в салон «Ауди». Ломов сразу же завел движок и стал потихоньку выбираться из заставленного легковушками двора.

– Молоток, Блоха! – похвалил домушника Фомин. – Оба замка вскрыл легко, как будто «родными» ключами пользовался...

– Так это... может, высадите меня? – шмыгнув носом, сказал тот. – И это... Мы ж еще насчет бабулек договаривались?

– Сиди пока! – строго сказал Фомин, тут же, впрочем, забравшись рукой во внутренний карман куртки. – Есть еще одно дельце, где нам понадобится твоя помощь! А пока вот держи... заработал!

Вытащив из кармана четыре стодолларовые купюры, он перегнул их пополам и передал Медведкину.

– Вот спасибо, граждане начальники... – обрадованно сказал тот, пряча гонорар в один из кармашков поддетой под куртку жилетки. – Есть работа, говорите? Ну так я завсегда к вашим услугам...

– Ну а куда ты на хрен денешься, курвец, – с усмешкой сказал Лом. – Тебя ж опять у барыги с краденым застукали?! А тебя добрые люди не только отмазали, но и на денежную работу поставили, чтоб ты, Блоха, помогая нам, смог и для себя заработать...

Миновав район Заречья, черная «Ауди» выбралась на пригородное шоссе. Около получаса они ехали молча, только ветер посвистывал за стеклами машины. «Ауди» свернула с шоссе на гравийную дорогу, ведущую к функционировавшему здесь некогда военному полигону, который нынче превратился в заросшую мелкими деревцами и кустарником пустошь.

Бросив беспокойный взгляд в боковое стекло, а затем и на необычно молчаливого Фомина, Медведкин спросил:

– А куда это мы едем? Это... здесь же нет поблизости жилья?

– Твои сведения устарели, Блоха, – косо взглянув на него, сказал Фомин. – Пока ты чалился в зоне, тут неподалеку небольшой коттеджный поселок люди подняли...

– Со стороны полигона нам сподручнее всего будет туда подъехать, – подал реплику со своего места Ломов. – Немного, правда, придется пешочком пройтись. Подойдем поближе, понаблюдаем, как там и что, на месте все и решим...

– А что за работа? – спросил домушник. – Я это... в сельской местности никогда прежде не работал.

– Да есть у нас тут одно дельце, – неопределенно хмыкнув, сказал Фомин. – Не суетись, Блоха, скоро ты сам все узнаешь.

Едва «Ауди» затормозила на схваченной морозцем проселочной дороге, в ту же секунду на запястьях изумленного и напуганного таким поворотом домушника защелкнулись металлические браслеты.

– Неплохой, однако, фокус, да, Блоха? – придерживая его за шиворот, сказал Фомин. – Думаешь, один только ты умеешь ловко ручонками работать?..

Лом неторопливо выбрался из машины, обошел ее, открыл дверцу и одним рывком, без видимых усилий, выдернул Медведкина из салона «Ауди».

– Вы че?.. – не на шутку всполошился домушник, до которого наконец дошло, чем может завершиться это дельце. – Я ж понимаю... у меня завсегда рот на замке!

Лом оттащил его шагов на десять от машины, затем, подбив ноги, свалил на землю – лицом вниз. В руках у него невесть откуда оказалась удавка, каковую он, прижимая коленом свою жертву к земле, сразу же набросил на шею Медведкину.

– Так оно будет надежнее, – просипел он, чуть разведя руки с концами удавки в стороны и с натугой выбирая слабину. – А то еще сболтнешь что-нибудь лишнее...

Они сняли со свежеиспеченного жмура вначале куртку, а затем и жилетку с инструментом. Эту самую жилетку – не забыв извлечь из кармашка четыре сотенные купюры – они решили выбросить где-нибудь по дороге. От прежних времен здесь остались какие-то бетонные сооружения вроде дзотов, в одно из них через дыру в плите железобетонного перекрытия сбросили Медведкина (труп обнаружат разве что к лету, да и то если какие-нибудь бомжи наткнутся, а они в ментовку ни за что не просигнализируют о такого рода находке).

– Все, Лом, двигаем обратно! – распорядился Фомин. – Надо доложить шефу, что по нашей части... все на мази!