Все, кроме лжи - Снэйк Теодора - Страница 3

Синтия с восторгом следила за его приближением и лихорадочно поправляла прическу. Роберта же чувствовала себя странно скованной, но постаралась это скрыть. Отчего Ланс поначалу решил, что не произвел на нее никакого впечатления.

Он подошел к девушкам и вежливо представился. Вскоре между ними завязался непринужденный разговор. А после занятий они втроем пошли в небольшое кафе, где за скромным студенческим обедом познакомились друг с другом поближе.

За давностью происходившего Роберта уже совершенно не помнила, о чем тогда шел разговор, но Ланс понравился им обеим. С тех пор их часто можно было видеть вместе. Стокман возвышался над спутницами и словно заслонял их своими широкими плечами от всего остального мира.

Более бойкая и уверенная в себе Синтия считала, что Ланс отдает предпочтение ей. И у Роберты не было никаких оснований считать, что это не так. Она страдала молча и скрытно от постороннего глаза. Репутация тихони и зубрилы пригодилась тут как нельзя более кстати. Трудно было представить, что за ее внешней невозмутимостью скрываются какие-либо страсти. Так они и ходили втроем до самого окончания колледжа. Хотя к этому времени непостоянная Синтия уже подыскала новый объект для обожания.

Только Роберта оставалась верной своему кумиру, хотя уже и не была влюблена в него до безумия. Ланс оказался капризен и требовал к себе постоянного внимания. Ей приходилось подтягивать его по нескольким дисциплинам, ибо он не проявлял ни малейшего интереса ни к учебе, ни к выбранной специальности. Поэтому ее не удивило, когда Ланс как-то признался, что попал в колледж по настоянию родителей.

В семье он считался паршивой овцой – а точнее, лентяем и повесой. Совместными усилиями респектабельные родственники проталкивали его по жизни, мечтая сбагрить этот поднадоевший уже груз кому-нибудь другому. То, что ему подкидывали небольшие суммы денег на карманные расходы и оплачивали его счета, Ланса вполне устраивало. А о том, что он будет делать, когда учеба закончится, инфантильный юноша думать не собирался.

Перед получением диплома, вымученного совместными усилиями Ланса и Роберты, он вернулся из семейного гнезда в самом отвратительном настроении. Родители предъявили ему ультиматум: либо он после окончания колледжа приступает к работе в фирме дяди и испытывает на своей шкуре его непреклонный характер, либо катится ко всем чертям, не рассчитывая даже на скромную финансовую поддержку со стороны семьи.

Роберта утешала его, как могла. Сама она получила выгодное деловое предложение от фирмы «Уилсон и К°», куда ее рекомендовала Синтия. Подруга тоже собиралась работать в семейной фирме. А Роберта уже выполняла кое-какие небольшие заказы для будущих работодателей, причем весьма успешно, поэтому не сомневалась, что ее будущее вполне устроено.

Ланс же остро нуждался в сочувствии и поддержке, хотя другая бы на ее месте задумалась, почему он ведет себя как ребенок. Но Роберте было жаль его. И в какой-то момент утешительница оказалась в объятиях молодого человека. Она была не готова к тому, что последовало за этим.

Ланс ей очень нравился, но ни о чем серьезном ока и не помышляла. Пылкая влюбленность за время учебы переродилась в другое чувство, похожее скорее на сестринское. Поэтому, когда он перешел от легких поцелуев к более решительным действиям, Роберта воспротивилась.

Но Ланс нежно ласкал ее, страстно шептал, что она нужна ему, что он не представляет, как будет жить, если она его оттолкнет. Роберта сдалась и скорее из любопытства, чем из страстного желания, впервые в жизни легла в постель с мужчиной.

Нельзя было сказать, что ей совсем не понравилось произошедшее между ними. Горячее, гибкое и сильное тело Ланса не оставило ее равнодушной, но он был тороплив и не дал ей познать удовлетворения в любви. Когда он содрогнулся от наслаждения, Роберта посмотрела в его искаженное восторгом лицо и почувствовала себя допущенной в прежде запретный для нее мир.

Ей стало хорошо от мысли, что она может сделать кого-то счастливым. Но для себя решила, что все разговоры о каком-то блаженстве в постели не имеют под собой реальной почвы. Скорее всего, людям просто хочется приукрасить действительность и оправдать безответственные поступки.

А Ланс, отдышавшись и придя в себя, покрыл ее тело благодарными поцелуями и неожиданно предложил ей стать его женой.

Правда, она представляла себе эту сцену несколько иначе. Даже во сне ей не могло бы привидеться, что она даст согласие на брак в обнаженном виде. Но почему бы и нет? В Ланса она хотя бы была влюблена, а случится ли такое с ней еще раз, кто знает? Роберта спрятала лицо у него на груди и тихонько засмеялась, представив, что бы сказала обо всем этом ее мама.

Обрадованный ее согласием, Ланс начал строить планы их совместной жизни. Растерявшись от стремительности происходящего, Роберта как-то не обратила внимания на то, что он ничего не говорит ни о детях, ни о своей будущей работе. А зря. Если бы она прислушалась тогда к его словам, все могло бы сложиться иначе.

Ланс торопился со свадьбой и вскоре организовал встречу невесты со своими родителями. Роберта понравилась будущим родственникам. Они оценили ее сдержанность, воспитанность и твердую уверенность в завтрашнем дне, основанную на стремлении работать как можно больше и зарабатывать соответственно. Услышав, что молодые планируют поселиться в Нью-Йорке, родители жениха одобрительно закивали головами.

Будущая невестка происходила из небогатой, но очень приличной семьи, а то, что явно не блистала красотой, было только к лучшему. Не слишком привлекательная жена будет больше ценить своего красивого мужа. Пусть дети пойдут внешностью в отца, а уж умом обязательно в мать. Не дай Бог, если случится наоборот!

Робеющей перед родней жениха Роберте не приходило в голову, что ее рассматривали как подходящую кандидатуру для того, чтобы переложить на нее ответственность за такое великовозрастное дитя, каким продолжал оставаться ее жених.

Родители Роберты, столь же поспешно познакомленные с будущим зятем, были далеко не в восторге от выбора дочери. По их мнению, Ланс был слишком красив и слишком беспечен, чтобы сделать Роберту счастливой. Но мать, интуитивно поняв, что дочь уступила жениху, не стала чинить препятствия свадьбе.

Все происходило с головокружительной быстротой. Совсем недавно Роберта и думать не думала о замужестве, а вот теперь стояла на ступенях церкви с обручальным кольцом на пальце и на голову ей сыпался рис. Подружкой невесты, естественно, была Синтия Уилсон, которая почти всерьез сетовала на то, что Бобби «обскакала» ее с замужеством.

После свадьбы Роберта впряглась в семейную жизнь. Она работала и благоустраивала небольшую квартирку, которую они сняли в Куинсе. А ее муж в это время то хандрил, то развлекался. В отличие от Роберты он не жаждал перенапрягаться. Зачем, когда к его услугам почти безотказная рабыня? Она и денег добудет, и еду приготовит, и в постели согреет.

Роберта уходила, когда Ланс еще спал, утомленный супружескими ласками. А возвращаясь вечером, частенько не заставала мужа дома. Зато повсюду валялись его вещи, грязная посуда и иллюстрированные журналы, которые он иногда листал от нечего делать.

Быстренько наведя порядок, она садилась к компьютеру и сразу забывала обо всем на свете. Поэтому, когда муж звонил в дверь в первом или втором часу ночи, Роберта порой чувствовала себя ужасно виноватой, так как забывала приготовить ужин.

Иногда Ланс возвращался в хорошем настроении, тогда немедленно сгребал ее в охапку и тащил в постель, а потом засыпал сном праведника. Но бывало и так, что он приходил в полном унынии, заметно пошатываясь, тогда Роберта старалась не злить его, чтобы не нарваться на грубость. А беседовать им было почти не о чем, у каждого был свой круг знакомств и интересов, и как-то само собой получалось, что круги эти никак не соприкасались.

Синтия частенько ругала подругу за то, что та позволяет Лансу сидеть у нее на шее.