Все, кроме лжи - Снэйк Теодора - Страница 25

Именно об этом она и сказала Джеймсу. Он согласился с ее мнением и рассказал, что приобрел квартиру после того, как увидел из ее окон вечерний город. Агент по недвижимости отлично знал дело: он привел сюда клиента в самый лучший час суток, когда внизу зажглись миллионы и миллионы маленьких сверкающих огоньков, простирающихся почти до самого горизонта. Роберта понимающе кивнула. Она бы тоже не смогла устоять при виде такого сказочно красивого зрелища.

Джеймс стоял рядом с ней, вдыхая тонкий аромат духов и любуясь ее чистым профилем. Сейчас ему требовалось решить, где они будут ужинать. Если делать все по правилам, нужно было накрыть ужин в столовой. Но ему не хотелось сидеть в официальной обстановке за огромным столом, рассчитанным на двадцать персон.

Там, конечно, было очень красиво. На темном полированном столе прекрасно смотрелись бы изысканные бокалы венецианского стекла и сервиз из саксонского фарфора. Можно было бы поставить серебряные подсвечники с высокими свечами для создания более интимной атмосферы, а на середину стола водрузить хрустальную вазу с искусно расположенными в ней цветами. Такие вещи всегда производят сильное впечатление на женщин.

Но ему больше нравилась гостиная. На небольшом стеклянном столе не уместишь много посуды, но там они будут ближе друг к другу. И он сможет, если повезет, прикоснуться к желанной женщине, потрепать ее по теплой атласной щеке, погладить округлое колено, так волнующе выглядывающее из-под платья. Джеймс поделился мыслями со своей гостьей, не упоминая, разумеется, о некоторых вещах, особенно о колене.

Роберта уже видела столовую во время своей краткой экскурсии по квартире, и та ей не очень понравилась: слишком уж торжественная и официальная. Наверное, тут естественно смотрелись бы мужчины в смокингах и женщины в бриллиантах. Но их ужин вдвоем нуждается в более непринужденной обстановке. Таким образом, было решено расположиться в гостиной.

Джеймс попросил Роберту помочь ему накрыть на стол. И та оказалась в кухне, которая скорее напоминала операционную в высококлассной больнице, чем уютное место, где готовят вкусную домашнюю еду. Здесь преобладал белый цвет, блестящие кухонные принадлежности напоминали хирургические инструменты. Роберту даже передернуло от внезапного озноба.

Заметив ее реакцию, Джеймс тихо засмеялся и признался, что ему тоже весьма неуютно на собственной кухне. Ее интерьером занимался модный дизайнер. Дженис смотрела ему в рот, а муж только подписывал чеки. Увидев, что сотворил с его кухней этот дорогостоящий болван, Джеймс предпочел отстранить его от дальнейшей работы и нанял вопреки воле жены молоденькую начинающую художницу по интерьерам. Вот она полностью оправдала ожидания заказчика.

По ее инициативе были пересмотрены хранившиеся на складах мебель, картины и другие предметы домашнего обихода. Кое-что она докупила на аукционах и выставках, кое-что заказала в художественных мастерских Старого и Нового Света.

Результат ее работы удовлетворил не только взыскательного Хауэлла, но и его капризную жену. Об отставленном декораторе она больше не заикалась, но кухню переделывать тогда не было времени. Слишком уж торопилась Дженис переехать из дома свекрови. При этом утешалась тем, что и сама она, и ее гости даже не подумают заглянуть в кухню.

Так и случилось. Кухня стала царством миссис Хименес, отличавшейся удивительно покладистым нравом и прекрасно готовившей. Она никогда не жаловалась хозяевам, что чувствует себя здесь не в своей тарелке. Интересно, что было тому причиной: плохой вкус или хороший характер? Так или иначе, но то, что миссис Хименес подавала на стол Хауэллам и их гостям, всегда было на редкость аппетитно.

Вот и сейчас, открыв холодильник, Джеймс с удовольствием отметил, что он заполнен блюдами, которые оставалось только подогреть. А некоторым не требовалось даже этого. Их можно было сразу подавать на стол.

Из принесенных пакетов Хауэлл извлек клубнику, о которой мечтал весь день, шампанское и белужью икру, которую просто обожал. Клубника благодаря удобной пластиковой упаковке нисколько не помялась и выглядела столь же аппетитной, какой показалась ему в магазине. Он сам уложил красивые крупные ягоды на блюдо. Шампанское дожидалось своей очереди в холодильнике. А украшенная свежей зеленью и ломтиками лимона икра сразу отправилась на сервировочный столик.

Пока он занимался этими хозяйственными приготовлениями, Роберта разглядывала содержимое холодильника. Неужели миссис Хименес всерьез полагала, что они все это съедят? Она только удивленно качала головой, доставая салаты, паштеты, тонко нарезанную копченую рыбу и оливки. А еще оставались горячие блюда!

Когда Роберта ехала сюда, у нее совершенно не было аппетита. Но при виде этого гастрономического изобилия она почувствовала, что проголодалась. Роберта подняла крышку блестящего судка с соусом. Ммм… какой аромат! В нем, несомненно, есть базилик. Этот соус прекрасно подойдет к мясу со специями и сладким перцем, которое она обнаружила в другом судке большего размера. Поставив и то, и другое разогреваться, Роберта нагрузила аппетитной снедью сервировочный столик и осторожно покатила его в гостиную.

Вошедший следом за ней Джеймс принес бокалы и свечи. Он с одобрением наблюдал, как Роберта накрывает стол на двоих. Ему не терпелось приступить к трапезе. Когда все было готово, они расположились рядом на диване и Джеймс наполнил изящные бокалы вином.

– Я очень рад, что ты пришла ко мне… Не волнуйся, я помню обещание, – нежно сказал Джеймс. – Знаю, что ты нервничаешь. Не спрашивай, откуда я это знаю, знаю и все. Давай выпьем за представившуюся нам возможность узнать друг друга получше.

Джеймс зачарованно смотрел на влажные от вина нежные губы и мечтал прикоснуться к ним, да что там прикоснуться – впиться со всей давно сдерживаемой страстью. Но Роберта так доверчиво взирала на него, что он не посмел нарушить обещание, тем более что сам несколько секунд назад добровольно подтвердил его.

– Мне кажется, что тебя влечет ко мне. Это правда? – спросил он. И в ответ на торопливый смущенный кивок обрадованно произнес: – Мне это подсказала твоя реакция на мои поцелуи. Но ты как будто чего-то опасаешься. Чего? Ты ведь была замужем, для тебя в сексуальных отношениях не должно быть ничего неизведанного и пугающего. Ведь это так естественно, когда мужчина и женщина любят друг друга. Скажи мне, чего ты боишься? Неужели меня?

– Нет, что ты! Дело не в тебе… – Роберта прикусила нижнюю губу, пытаясь найти слова, чтобы объяснить, что именно она чувствует.

Джеймс терпеливо ждал, понимая, что не должен торопить, если рассчитывает на откровенность с ее стороны. Ресницы Роберты опустились, скулы едва заметно порозовели. Впрочем, в свете свечей он мог бы и не заметить легкого румянца на ее лице, если бы так напряженно не всматривался в него.

Наконец Роберта вздохнула и призналась:

– Дело в моем неудачном браке. На протяжении трех лет меня использовали во всех смыслах этого слова, не давая ничего взамен. Мне изменяли, меня обманывали, в то время как я терзалась оттого, что не способна любить собственного мужа так, как положено. Наш брак оказался одной сплошной ошибкой. А на прощание мой бывший муж заявил, что я холодна как лед, не способна увлечь мужчину и удержать его возле себя. Что во мне нет ничего интересного, кроме моих денег, да и те невелики.

Только недавно Ланс извинился передо мной за эти слова, сказав, что они были произнесены со зла, в отместку за внезапный развод… Но я уже была отравлена горьким ядом сомнений: способна ли я быть желанной надолго? Да, моя изменившаяся внешность привлекает многих мужчин. Ты не исключение. Но не разочаруешься ли ты во мне после того, как узнаешь меня ближе? Мне страшно даже подумать об этом, потому что я действительно увлечена тобой… очень увлечена.

– Что я могу тебе сказать? Да и поверишь ли ты мне на слово? Чтобы узнать наверняка, нам нужно провести вместе не один день… и не одну ночь. Если бы я не боялся тебя напугать, я бы сейчас же показал тебе, как сильно хочу тебя. Желание мучит меня, а ревность не дает свободно дышать.