Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Киселев Валерий Павлович - Страница 6

Проблемы со связью были из-за того, что в ходе боя не заряжались, а большей частью были утеряны аккумуляторные батареи радиостанций. Этой же ночью я выехал на КП полка в надежде найти батареи. У связистов получилось выпросить только несколько заряженных батарей. Нужно было найти заряженные батареи, чтобы выкрутиться сейчас и завтрашний день. У нас все получалось, но одно подразделение оставалось без связи. Выход был найден. Я приказал командиру минометной батареи, которая на тот момент не перемещалась и находилась в депо, раскурочить пассажирские вагоны и достать вагонные аккумуляторы, подсоединить к радиостанциям с помощью проводов, создав нужное напряжение, исключая аккумуляторные банки больших вагонных батарей. Все заработало.

Устранив недостатки, решил находиться в городе, ближе к подразделениям.

На рассвете с лейтенантом Нейкшиным обошли дома, где были подразделения, все роты батальона собрали достаточно батарей, сдали их на зарядку в роту связи. Запомнилось: когда в депо зашел во взвод обеспечения, там бойцы сидят, пьют чай, играет двухкассетник, работающий от батарей станций и штук пять рядом лежит… Я готов был застрелить их, но дал разнос солдатам, успокоился и забрал батареи.

В ходе боевых действий часто ночью приходилось ездить по Грозному. Всегда на передовой, среди подразделений, было гораздо уютней, чем ехать ночью по городу, хоть и едешь на КП полка. Напороться на недобитков или на «дружественный огонь» своих ночью было реально. Но тот первый раз, в незнакомом городе, на командно-штабной машине, ориентируясь в туман по карте, среди развалин – ощущение было не из приятных…

«Снайпер нас больше не беспокоил…»

Андрей Актаев, пулеметчик 3-го взвода 1-й мотострелковой роты, контрактник:

– Всю ночь просидели в гараже. Утром духовский снайпер опять шалить начал. Помню, гранатометчик, контрактник из первого взвода – точно безбашенный парень – кричит: «Пацаны! Прикройте!» Все в ту сторону – шквал огня. Он выбегает с «граником», прицеливается и с каким-то криком выпускает вакуумную гранату. И так раза три.

Где-то ближе к обеду к нам перебежали три бойца и офицер из 506-го полка. Каждый приволок с собой спарку «Шмелей». Попросили: «Прикройте!» Выбежали и как дунули из трех огнеметов – у нас даже крошка с подоконников посыпалась. И все, снайпер нас больше не беспокоил. После обеда выдвинулись дальше. Взвод расположился в каком-то доме. Там и заночевали. На следующий день для моего взвода штурм Грозного закончился: отправили охранять артдивизион.

«Все простреливалось боевиками…»

Виталий Заврайский, командир 4-й мотострелковой роты, капитан:

– Наступило двадцать пятое января. Моя рота уже получила задачу и вся была на броне, выстроенная в колонну, когда подошел психолог полка и поздравил меня с рождением дочери. А до меня эта мысль как-то не доходила…

Отправился с ротой выполнять поставленную задачу. Технику с экипажами оставили на окраине частного сектора в районе железнодорожного депо. Разбились на три взвода, каждому была указана улица, по которой предстояло наступать. Каждая рота представляла собой штурмовую группу. Таким образом, весь наш батальон был поделен на группы: легкая, средняя и тяжелая.

Вперед с началом штурма ушла одна рота, за ней вторая, моя рота была замыкающей. Запас боеприпасов, медикаментов и продуктов питания был минимальным. Штурм начался часов в 16–17. Приходилось продвигаться в частном секторе, проделывая при этом проходы в заборах, стенах домов, так как по дороге перемещаться было невозможно: все простреливалось боевиками. Пробирались так до темноты.

Комбат собрал командиров рот и еще раз уточнил задачу. Через полчаса из частного сектора вышла первая рота. Через некоторое время оттуда доложили, что заняли кинотеатр «Родина» и еще один дом. За ней пошла следующая рота с комбатом. Затем начала свою работу артиллерия полка. Боевики обнаружили нашу среднюю группу и открыли по ней огонь. Мне же было уточнено, что я со своей ротой нахожусь на окраине частного сектора. Закрепился, занял круговую оборону и пробыл здесь до утра. Утром боевики открыли по мне огонь, а две роты в это время вели бой в кинотеатре – было слышно по связи. Постоянно корректировался огонь полковой артиллерии. Я приказал приданному мне минометному расчету обработать участок местности впереди нас, откуда велся огонь боевиками. Так мы отстреливались до обеда следующего дня. У двух рот в кинотеатре заканчивались боеприпасы.

«От ствола можно было прикуривать…»

Игорь Дружинин, 3-я мотострелковая рота, контрактник:

– Ночью, часа в два-три, роту собрали и сказали, что надо пройти вперед, взять торговый центр. Впереди был маленький парк шириной метров двадцать, слева от него кинотеатр, справа торговый центр, а прямо на нас смотрела пятиэтажка. Мы залегли у парка, и тут командир нашей третьей роты говорит моему бывшему командиру разведроты: «Ну что, разведка, давай вперед, а мы за тобой», а ротный разведки, старший лейтенант Катунькин отмазался: «Нам не давали такой задачи вас вперед вести…», в общем – испугался.

Мы тихо прошли по парку (нам уже сказали, что торговый центр наш), и надо было перебегать к нему. Первый побежал Андрюха Колосов с Юрой, по ним дали пулеметную очередь, но не попали. Мы перебежали уже спокойнее. Зашли во двор этого универмага и в здание. Обосновались на втором этаже, в соседней комнате лежали раненые, которых не смогли вывести из-за обстрела.

Здесь с утра начался непрерывный бой. Торговый центр хоть и стоял боком к «чеховской» пятиэтажке (до нее метров 30), но простреливался хорошо. К тому же напротив стояла двенадцатиэтажка, с которой работали снайпера. Мы стреляли из окон по «чехам», из пулеметов и автоматов. Умудрились как-то даже стрелять из гранатомета и из огнемета «Шмель» из соседней комнаты точно в окно другой, а оттуда граната летела в окно пятиэтажки (если промахнуться, то всем нам в комнате – каюк). Просто вплотную к окнам подходить было опасно, хотя все равно мы оттуда периодически стреляли.

Напротив в кинотеатре тоже были наши. Один раз оттуда к нам во двор днем на огромной скорости проехала «бэха». Только она влетела во двор, как от выстрела из гранатомета разлетелась будка сторожа, мимо которой она проехала.

Из пулемета я стрелял так, что от ствола можно было прикуривать. Даешь три длинных очереди по окнам, ставишь пулемет в угол, облокачиваешься на него, и бушлат от ствола начинает тлеть. Из одного окна я стрелял особенно часто, в том числе и из «СВД», и когда в соседней комнате на костре грели с пацанами сухпай, услышали повторяющиеся щелчки. Это был «чеховский» снайпер, он, наверное, час стрелял точно в то место, откуда я стрелял. Показал, что не надо больше оттуда нам стрелять. Также мы постоянно работали из подствольников по окнам. Довольно-таки удобная вещь в городе – подствольники.

Один раз в угол дома, в соседнюю от нас комнату, там как раз лежали раненые, попал снаряд, наверное, наш. В комнате образовалась дыра, но раненые вроде бы остались живые.

Смотрим видео, снятое автором в конце февраля 2000‑го…

Дороги в Грозном, на удивление, без выбоин, без воронок. Старик бредет по дороге… Руины… Вроде бы площадь Минутка…

– Она? – спрашиваю.

– Нет, Минутку мы знаем.

– Что – тогда не всматривались в развалины?

– Да вроде все нормально было, – засмеялись. – Был нормальный пейзаж.

Александр Шмелев:

– Вот она, Минутка! А мы были налево, с той стороны наступали. Вот кинотеатр, он был у нас как Дом Павлова в Сталинграде…

Юрий Чердаков:

– Вот это знакомое место, родное… Мы в этом доме сидели и не могли сказать, что это мы – не было связи. По нам свои так стреляли, что стали падать перекрытия, пришлось уйти в подвал, закопались там. Сидели там до ночи. Ночью я двоих отправил, сказать, чтобы больше сюда не долбили, что здесь свои. Сутки нас долбили свои…