Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ментовский крюк - Макеев Алексей Викторович - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

– Опохмелился – сделал первый шаг к алкоголизму.

Но Гуров похлопал его по плечу.

– Считай это гомеопатией. Лечи подобное подобным, но в малой дозе.

Крячко осторожно встал.

– Спасибо, Лева! Вот за что я тебя люблю. Ты под любое безобразие всегда способен подогнать убедительную научную аргументацию.

С большим трудом Станиславу удалось влить себе в горло немного водки. Еще труднее оказалось проглотить ее. Зато потом сразу полегчало. Он порозовел, головную боль как рукой сняло, глаза загорелись живым огнем.

С видом заговорщиков сыщики спустились в номер Гурова. И снова их актерская игра нашла благодарных зрителей. Завидев их, две горничные переглянулись с пониманием.

– Гляди, Нинка, москвичи опохмеляться пошли!

– Да, резко начали. Так они у нас все здоровье оставят.

В номере друга Крячко без зависти осмотрел роскошь убранства. Люкс – он и есть люкс. Президентский.

– Думаешь, прослушки здесь нет?

Гуров отрицательно покрутил головой.

– Не должно быть. Ну, кто мы такие? Не того полета птицы. Так зачем на нас аппаратуру тратить? Похоже, у них тут посерьезнее война идет, только глубоко под ковром. Так что им пока не до нас. Поэтому давай обменяемся первыми впечатлениями. Как у тебя? Делись.

Крячко с кряхтением опустился в глубокое кресло.

– Сегодня посмотрю на задержанных. Двое алкашей со склада – исполнители. Третий – заказчик, журналист. Агент «Союза импортеров».

Гуров скривился.

– И ты веришь в эту галиматью? Интересно, как твои друзья собираются их через суд проталкивать? Дело-то будет громкое. Как-никак президентского друга убили. Возможны всякие сюрпризы. Так что выход тут один.

– Убрать всех троих? – догадался Крячко. – Думаю, что знаю, когда это произойдет. Сегодня их повезут в суд арестовывать, а оттуда в следственный изолятор. По дороге и завалят, вместе с охраной. Лучшего места не придумаешь.

Гуров согласился и предложил:

– Надо будет проводить их до суда, а оттуда до тюрьмы.

Крячко поднялся, взял из холодильника бутылку тоника, налил доверху высокий стакан и жадно выпил.

– А у тебя что? Есть зацепки?

Гуров задумчиво закатил глаза к потолку.

– Зацепок более чем достаточно. Самая интересная – красавица Ксения Пахомова. Ее здесь величают «походно-полевой вдовой» Фердыщенкова. Знойная блондинка, мечта бюрократа. Ты ее видел в самолете. Вокруг нее вращаются все те, кто более или менее может нас заинтересовать. И прокурор склоняется к версии убийства из ревности. Вот я с нее и начну.

– Думаешь, у этой версии есть перспектива?

– По крайней мере, это куда перспективнее киллеров-кладовщиков.

Крячко потер виски.

– Банальное убийство из ревности и никакой политики?

Гуров усмехнулся.

– Там, где объектом ревности является Ксения Мартыновна, а субъектами – покойный Фердыщенков, Кудряш и Аверин, это становится политикой.

Крячко поднялся.

– Флаг тебе на башню. А я попробую выжать что-нибудь из задержанных, пока их не успели обработать.

– Или убить.

– Думаешь, все настолько серьезно?

Гуров тяжело вздохнул.

– Ты же знаешь, у меня на тухлятину особый нюх. А вообще-то нас отсюда должны скоро попросить. Может быть, уже сегодня. У меня-то есть шанс задержаться, потому что никто не понимает толком, зачем я приехал. А вот твоя миссия с блеском завершилась, не начавшись. Преступники задержаны, дело за следствием. Пакуйте вещи, сэр! С минуты на минуту позвонят и попросят освободить занимаемые апартаменты.

В кармане Станислава запиликал мобильный телефон.

– Слушает полковник Крячко, – привычно произнес он в трубку.

– Здорово, полковник. Балашов на проводе, – представился собеседник. – Помнишь такого?

Станислав болезненно сморщился.

– Да ладно, не так уж много мы выпили. Вы тут всех проверяющих так встречаете?

– Вроде того, – буркнул Балашов. – И бывают среди них такие, кто наутро смотрит на меня и спрашивает: «А ты кто такой?» Я и сам концовку плохо помню, надо будет у Светки узнать, чем все завершилось. Значит, ты себя чувствуешь нормально?

Крячко постарался придать голосу бодрую тональность:

– Нормально. Как огручик – зеленый и в пупырышках. Ты не тяни, вываливай, что прячешь.

Чувствовалось, что полковнику Балашову трудно говорить.

– Ладно, слушай. Мы в полном дерьме. Наши убийцы исчезли. И дежурный сержант, который их караулил, тоже куда-то сгинул. Так что, если ты в состоянии, подгребай в контору. Я сейчас за тобой машину пришлю.

Крячко переглянулся с Гуровым. Тот хорошо слышал слова начальника милиции.

– И что скажешь? – спросил Станислав.

– А что тут скажешь? Попали на ровном месте, да мордой об асфальт!

Но, против обыкновения, произнес это Гуров как-то радостно и энергично потер руки.

8

Когда полковник Крячко появился в управлении внутренних дел, то больше всего обрадовался отсутствию следователя Загорской. Она занималась какими-то неотложными делами у себя в прокуратуре. Конечно, с одной стороны, Станислава разбирало любопытство, но с другой – мучили угрызения совести. И, опять-таки, чего стыдиться, если ничего и не было?

Полковник Балашов прятал покрасневшие глаза за дымчатыми очками. «Студенты», по обыкновению, суетились много и безо всякого толка. Странным было то, что «оборотни» тоже суетились и выглядели не менее растерянно. Словно были совсем ни при чем.

Когда Крячко вошел, Балашов приказал прапорщику Дынину:

– Проводи полковника в «свинарник».

«Свинарником» называли отдельно стоящее приземистое кирпичное здание, в котором располагались камеры для задержанных. Младший Оборотень Дынин открыл входную дверь.

– Следов взлома нет, – упредил он вопрос Станислава.

– А камера наблюдения? – спросил Крячко.

– Вон, над дверью торчит. Только она не работает.

– Сломана?

– Нет, отключена. Похоже, дежурный сам ее и отключил.

Внутри «свинарника» было темно.

– Осторожно, – предупредил Дынин, – тут кровь на полу. Не поскользнитесь.

Крячко пропустил замечание мимо ушей. Спросил:

– Кровь на полу с группой крови дежурного совпадает? Или кого-нибудь из задержанных?

– Проверяем.

Крячко покачал головой.

– Да, молодцы, чудо-богатыри. Ни украсть, ни покараулить. Значит, все арестанты благополучно упорхнули?

Дынин ухмыльнулся.

– Не, один остался. Наркоман в угловой камере. Ломка у него. Он сейчас в санчасти. Показать?

– Не стоит, – махнул рукой Крячко.

В сопровождении прапорщика он вернулся в кабинет начальника милиции и прямо с порога поинтересовался:

– Если дежурный сержант сам открыл входную дверь, значит, знал того, кто пришел?

Балашов кивнул.

– Получается, так. Мы сейчас изучаем его связи. По нашей версии, преступник или, скорее, преступники вошли в «свинарник», убили дежурного, который сам же их и впустил, освободили задержанных и скрылись вместе с ними. Ты, полковник, скажи, что делать собираешься?

Крячко взглянул на начальника милиции с непониманием.

– А что ты предлагаешь?

Тот уставился в пол.

– Ты можешь написать отчет о случившемся и улететь в Москву. Меня отправят на пенсию майором, остальным тоже нагорит по первое число.

– Дурак ты, Федорыч, – обиделся Станислав. – Я тебе даже морду бить не буду. Хорош хныкать, работать давай!

Дверь кабинета открылась, и на пороге возникла следователь Загорская. Теперь настала очередь Станислава прятать глаза, но она даже не заметила его неловкости.

– Я сопоставила результаты экспертиз, – прямо с ходу заявила Загорская. – Перед смертью Фердыщенкова усыпили. Препарат тот же, которым угостили Катина и Филимонова.

– Это все журналист, мать его! – Балашов треснул кулаком по столу с такой силой, что тот чудом не развалился. – Упустили зверя!

Он вскочил и заметался по кабинету.

– Неужели все-таки диверсия? Откуда снотворное, установили?