Пропала дочь президента - Макеев Алексей Викторович - Страница 41

Через несколько секунд оба спрыгнули в соседний переулок. И тут Гурову сразу бросились в глаза деревянные яркие обломки метрах в пяти от них.

– Далер! Иди сюда! – позвал он, присаживаясь на корточки у забора.

Подполковник подбежал, присел рядом, молча взял в руки один обломок гнутого полированного дерева, вот еще кусок с перепутанной леской. Вот и рукоятка с обмоткой. Он посмотрел Гурову в глаза.

– Это же… теннисная ракетка.

– Вот именно, – согласился сыщик.

– Это разбитая вдребезги теннисная ракетка, – волнуясь, повторил Далер.

– Вот именно, – повторил Лев. – Это теннисная ракетка. А теннисных кортов мы тут с тобой как-то не заметили. Это ведь не элитный коттеджный поселок. Кстати, не дешевая ракетка.

– Вы хотите сказать, что она Галина?

– Я много каких выводов сейчас сделал. Думаю, что Галина, потому что слишком откровенное совпадение – найти ее возле участка Олеси Борткевич, которая была Гале школьной подругой, да еще в канун отъезда Олеси на сборы в Анапу и в то время, когда сама Галя искала убежища.

– Тогда почему она разбита?

– Обо что она разбита, вот более важный вопрос, – поправил Гуров. – И молись богу, Далер, чтобы я сейчас получил положительный ответ.

Он вытащил телефон, набрал номер и через генерала Орлова связался с медицинской частью СИЗО. Ему подтвердили, что в карточке осмотра одного из задержанных в спорткомплексе есть пометка о ссадине и небольшой свежей гематоме на темени. Рядом с телефоном оказалась и врач, которая делала осмотр. Ее попросили подойти.

– Скажите, – представившись, попросил Гуров, – на что похожа эта гематома?

– На удар палкой, например, – задумалась на миг женщина.

– А на удар теннисной ракеткой это не похоже? Представляете себе ракетку для большого тенниса?

– А что, вполне, – оживилась врач. – Я еще подумала, что для палки повреждение слишком узкое, для металлического прутка слишком… повреждение кожи маленькое, слабое. А если ракеткой, ребром, то вполне будет похоже. А вы нашли ракетку?

– Кажется, да, – ответил Гуров. – Вы анализ на группу крови не делали? Ах да, вам же основание нужно для этого… ладно, я все решу! Изымем ракетку как вещдок, может, найдем в лаборатории на ней следы крови потерпевшего, тогда и сравним с нашим задержанным.

– Точно! – вдруг воскликнул Далер.

– Что?

– Ей эту ракетку подарил отец. Я узнал ее. Там еще на сетке, если смотреть на свет, выделяется национальный орнамент.

– Хорошо, эксперты, я думаю, подтвердят происхождение этой ракетки. А нам придется срочно лететь в Анапу. Я дам задание, чтобы с задержанными в спорткомплексе парнями поработали. Может, они сознаются, что видели Галину на дачах и что это она разломала о голову одного из них инвентарь. А Олесю пока лучше не трогать и больше не допрашивать. Если Галя улетела с ней, если она об этом не говорит даже полиции, лучше ее не дергать. Сами приедем и поговорим по душам.

– Думаете, она в Анапе? Почему? Зачем ей ехать именно туда, куда поехала Олеся?

– Вещи, Далер, вещи. Возможно, еще и комплект ракеток. Понимаешь, ей для успешного и тайного бегства нужно быть налегке. А деньги нужно экономить. И в случае опасности она должна чувствовать себя с развязанными руками. Очень легко отправить свой багаж с Олесей, а в Анапе тихонько забрать его. Жаль, если Анапа для Гали лишь перевалочный пункт, если она поедет куда-то дальше. И зачем ей ракетки? Раз она здесь была с ракеткой, думаю, при ней был и весь комплект. Они ей дороги как память или нужны для чего-то?

– Продать? У нее должны быть хорошие, дорогие ракетки.

– Не знаю, но в любом случае лететь в Анапу надо срочно.

Анапа встретила хорошей, мягкой осенней погодой. Старший опер городского УВД Агафонов, который занимался организацией и осуществлением наблюдения за Олесей Борткевич, встретил Гурова и Далера в аэропорту Витязево.

– Гостиницу я вам забронировал, – рассказывал он, ловко ведя машину к центру города и объезжая загруженные участки. – Наблюдение за Борткевич ничего не дает. Контактов за пределами спорткомплекса нет, потому что она и другие спортсменки еще никуда не выходили. Они с дороги отдыхали, потом устраивались, потом начались тренировки. Не поверите, но они занимаются в зале три раза в день.

– Проверим, – пообещал Гуров. – Через тренера она может иметь контакт с кем-то за пределами спорткомплекса.

– Выход тренера тоже не зафиксирован. Пансионат, где они живут, находится через дорогу. Там же они питаются. Я думаю, что им не до гуляния.

– Опрос проводили качественно или для галочки? – подозрительно прищурился Гуров.

– Не-ет, товарищ полковник, – попытался оправдаться капитан. – Душевно беседовали, все объяснили. Да и врать девчонка не умеет. Это же видно. Думаю, что она в самом деле ничего не знает о месте нахождения Воскобойниковой и не виделась с ней с самых школьных времен.

– Двойка тебе, капитан! – буркнул с заднего сиденья Далер. – Они виделись за день до отъезда. Причем очень бурно виделись.

– Как так? – засуетился капитан.

– Вот так, – ответил за напарника Гуров. – Время еще есть, поэтому давай, капитан, сначала в спорткомплекс, а в гостиницу потом. Придумай, как нас представить, чтобы мы могли осмотреть все помещения. Особенно комнату, где живет Олеся Борткевич.

Капитан пошептался с кем-то в вестибюле спорткомплекса, где шумно толпилась всякая мелюзга со спортивными сумками, потом вернулся к сыщикам и сказал, что проведет их как представителей спортивного общества, которые хотят посмотреть условия, а потом доложить руководству с целью заключения аренды на всю зиму. Спорткомплексу это выгодно, поэтому там не то что документов спрашивать не будут, а еще и расцеловать смогут.

В провожатые представителям дали двух теток с хорошо подвешенными языками. Капитан шел сзади и все время посмеивался в кулак. Гостей провели по спорткомплексу, показали все залы, открытые площадки. Гуров поинтересовался, а есть ли в комплексе площадка для большого тенниса. К большому огорчению, такой в хозяйстве не оказалось.

Потом гостей повели в здание пансионата, чтобы показать, в каких условиях живут и питаются спортсмены. Лев выдержал полуторачасовую экскурсию ради двух минут пребывания в комнате, где жила с тремя девочками Олеся Борткевич. Ни одной теннисной ракетки он среди вещей и в шкафах не увидел.

Когда они наконец вышли на улицу, Гуров спросил:

– Так что ты думаешь, капитан? Только взвесь свой ответ, прежде чем говорить. Стоит еще раз беседовать с Олесей и убеждать ее? Или она точно будет молчать про подругу?

– Теперь не знаю, товарищ полковник, – повесил капитан голову. – Огорошили вы меня своей новостью. Оказалось, что Борткевич умело врет.

– Не переживай, – посоветовал Лев. – Просто на будущее прими совет. Не давай стопроцентных гарантий там, где это от тебя не зависит. И даже если зависит, то тоже поостерегись. А Борткевич могла и не врать. Она могла не знать, что Воскобойникова приходила туда, где они перед отъездом с подругами устраивали девичник.

Далер удивленно посмотрел на Гурова. Сыщик еле заметно улыбнулся и пояснил:

– Это пока одна из гипотез.

Вечером Гуров сидел за ноутбуком и рылся в Интернете. Далер ушел в город, объяснив это желанием самому со стороны посмотреть на спорткомплекс. Вернулся он далеко за полночь, когда Лев уже лег спать, и молча ушел в ванную комнату. Потом так же молча вернулся и лег в кровать. Гуров не стал обнадеживать напарника и решил все идеи оставить до утра. Далер своим хождением по номеру разбудил Гурова в половине седьмого. Еще полчаса Лев пытался подремать, но понял, что такого подарка ему никто не предоставит. До девяти утра ничего нельзя было предпринять, однако в семь он все равно поднялся.

– Как ночное бдение? – поинтересовался Лев, когда они спустились в буфет гостиницы.

– Так, – неопределенно ответил подполковник.

– Ясно, безрезультатно. Тогда я предлагаю сегодня действовать по моему плану.