Кристаллические слезы - Снодграсс Мелинда М. - Страница 3

– Ладно, если нужно будет помочь уладить формальности, то дайте мне знать.

– Мне нравятся люди, которые могут, не моргнув глазом, идти напролом, – Кирк улыбнулся, поднялся с места и горячо пожал руку Ли.

Спок отдал честь, и офицеры Звездного Флота вышли из кабинета командующего базой. У выхода из здания первый офицер остановился.

– С вашего разрешения, капитан, – взволнованно сказал он, – мне хотелось бы задержаться в штабе на час-другой.

– Зачем, Спок? Вы уже начали скучать по этим местам?

– Да нет, сэр. Я хочу выработать правильную стратегию наших исследований, для чего собираюсь поработать в библиотеке базы.

Кирк задумчиво посмотрел на невозмутимого вулканца. Иногда логика и интуиция Спока казались капитану сверхъестественными, но он давно уже научился не задавать лишних вопросов. Часто случалось, что поначалу казавшиеся странными поступки первого офицера приводили к решению сложных проблем. Если уж Спок решил закрыться в библиотеке и собрать сведения о поющих существах Тайгеты-Пять, значит, для этого есть веские причины.

– Разрешаю, Спок. Но знайте, у вас есть только один час. К утру мы должны покинуть базу.

– Прекрасно. Спасибо, капитан.

Подмигнув своему отражению на полированной стенке лифта, Кирк поймал себя на мысли, что от скуки и хандры не осталось и следа.

Толпа в Зеленой Комнате заметно поредела. Осуждая себя за наивное, детское поведение, Ухура ждала подходящей минуты. Высокая худая администраторша, закутанная в золотистые сераватские меха, наконец-то заметила скромно стоящую в отдалении девушку и, прощебетав несколько приветственных слов, взяла ее за руку. Поблагодарив поклонников, Мартэн жестом показал на свою гримерную, и женщины последовали за маэстро.

На высокий красивый лоб пианиста падали густые пряди черных волос. Ухуру поразили его пытливые зеленые глаза, полные усталости и подозрения. Небрежно обернувшись, Мартэн сардонически улыбнулся и почти издевательским тоном спросил:

– Вы, конечно, тоже за автографом?

– Нет, благодарю, – холодно ответила Ухура, чувствуя себя глупенькой школьницей, простаивающей ночи у дома своего кумира. – Я собиралась попросить автограф, когда увидела вас в первый раз, однако сейчас передумала.

– Погодите, – в удивлении приостановился маэстро, пожирая незнакомку взглядом. – Я вижу, вы не принадлежите к восторженной серости. Чем вы занимаетесь?

Вопрос пианиста показался Ухуре довольно неуместным, однако она с гордостью ответила:

– Я – офицер Звездного Флота, служу на «Энтерпрайзе».

– Впечатляет. Но тогда я не понимаю, что такой технократ, как вы, пытается найти на моих концертах, мадам «Звездный Флот»?

– Я тоже музыкант, мистер Мартэн. Очень опрометчиво полагать, что все, кто служат в Звездном Флоте, страшно далеки от искусства.

Мартэн вплотную подошел к Ухуре. Оказалось, что маэстро весьма невысок. Несколько мгновений они оценивающе смотрели друг другу в глаза, пока наконец композитор не произнес:

– А что, собственно, вы делаете вечером?

– Я возвращаюсь на корабль.

– А почему бы вам не поужинать со мной, мадам «Звездный флот». Я, возможно, иногда бываю настоящим сукиным сыном, однако сейчас помыслы мой чисты, и я открыт для своих друзей. А если я совершу оплошность, думаю, вы найдете способ поправить меня.

Слова вежливого отказа уже вертелись на кончике языка Ухуры, однако она не могла не оценить обезоруживающей откровенности пианиста.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Но при условии, что вы будете называть меня по имени, а не по месту службы. Полагаю, я заслуживаю элементарной вежливости.

– Бесспорно. Вы заслуживаете и многого другого, – сострил маэстро, окинув Ухуру оценивающим взглядом. – Ну, и как же вас зовут?

– Ухура.

– Достойное имя для достойной леди. Видимо, вы из тех женщин, которые могли бы научить меня изысканным манерам.

– Это – серьезная наука. Вряд ли ею можно овладеть за один вечер.

Одно мгновение Мартэн походил на человека, поверженного в словесной перепалке, затем он неожиданно рассмеялся. Ухура нашла его смех вполне дружелюбным и, в свою очередь, тоже улыбнулась. Чувства, которые она не испытывала уже много лет, потоком хлынули в ее душу.

Через несколько минут маэстро вернулся. Он сменил официальный фрак на широкие брюки, поношенный свитер и длинный, почти до колен, пиджак. Ухура заметила, что пианист носит туфли на высоких каблуках и решила, что, судя по всему, низкий рост доставляет Ги Мартэну неимоверные страдания.

Не умолкая ни на секунду, маэстро галантно распахнул перед Ухурой дверь, и они вышли на свежий ночной воздух. «Какой все же теплый, приятный и гостеприимный мир – планета Капелла», – подумала девушка, с наслаждением вдыхая принесенный легким ветерком аромат цитрусовых.

– Не возражаете, если я не стану брать такси? – спросил Мартэн. – В такую чудную ночь лучше пройтись пешком, правда?

– Прекрасно. Я так много времени провожу в космосе, что испытываю настоящий восторг, ступая по твердой земле.

– Как же вы переносите длительные полеты?

Они медленно шли по темной улице. Мартэн шагал, засунув руки в карманы.

– А что в них такого? – не поняла Ухура.

– Ну, проводить долгое время взаперти в корабле, в ограниченном пространстве.

Вопрос заставил девушку снисходительно улыбнуться.

– Знаете, у многих людей не правильные представления о наших крейсерах. Во-первых, «Энтерпрайз» – один из самых больших кораблей во Флоте, поэтому его трудно назвать «ограниченным пространством». Во-вторых, на борту есть кабинеты психологической разгрузки, гимнастические залы и даже зимний сад, где члены экипажа могут расслабиться. Там чувствуешь себя ничуть не хуже, чем у вас на Капелле. Кстати, я просто обожаю наш сад. Кроме того у меня интересная работа. Никогда не знаешь, с какой проблемой столкнешься завтра. Служить на «Энтерпрайзе» – это совсем не то, что возить продукты с Земли куда-нибудь на Вулкан.

– Оказывается, вы не только красивая девушка, но и искательница приключений, – произнес Мартэн несколько иронично.

– Ну, это слишком сильно сказано.

– Я не старался сказать вам пустой комплимент!

– Хотела бы я знать, сколько женщин слышали уже эти слова!

– Надо же! Вы еще успеваете просматривать и бульварные газетки!

– Ваша репутация давно перестала быть тайной, – неожиданно покраснела Ухура.

– Что ж, сдаюсь, – игриво проговорил Мартэн и, остановившись, достал золотой портсигар.

Повертев его в руках, он нажал на кнопку. Из недр дорогой безделушки тут же выскочила зажженная сигарета. Затянувшись, маэстро задумчиво произнес:

– И как же мужчины добираются до вашего сердца?

– Во всяком случае, не играя со мной.

– Что ж, намек понят. Обещаю больше не делать пустых комплиментов. Но вы должны позволить мне оплатить ужин.

– Разумеется. Вы же пригласили меня.

Остальной путь они шли молча, пока не увидели вычурное сооружение с ярко-голубым бархатным занавесом вместо двери.

– Этот ресторан считается самым изысканным в нашей тихой заводи. Слава Богу, в этот час открыты не только третьесортные бары, – объяснил пианист, отодвигая полог.

– У меня такое впечатление, что вы никогда не покидали Капеллу и не видели настоящих злачных мест.

– Да нет, я побывал во многих местах. Но я благодарен судьбе за то, что родился и вырос здесь, на Капелле. Как говорится, спасибо икре за то, что я – белуга. Мне нравится и мой возраст: возраст, когда ты зрел, как налитый колос, но еще свеж, как брызги шампанского. Мне нет необходимости часто разъезжать с гастролями по Федерации. И вообще, прелести жизни можно испытать только на такой обжитой планете, как наша.

– Какой праздный и лишенный жажды приключений мужчина, – заметила Ухура, имитируя тот ироничный тон, каким Мартэн назвал ее «искательницей приключений».

– Нет, вы определенно решили подавить меня, – посетовал маэстро, подходя к столу метрдотеля.