Хрононавигаторы - Снегов Сергей Александрович - Страница 28

Аркадий тоже опустился на колени, всматриваясь в лежащую на полу фигуру. Сияние стен в этом уголке было особенно скудным, но света хватало, чтобы разглядеть дилона, резко отличавшегося от всех, кого Аркадий успел повидать. О том, что дилоны, как и люди, разнополы, Аркадий знал, Ланна уже вспоминал, что у него была невеста, похищенная рангунами. Но ни на улицах, где навстречу хронавтам высыпали толпы дилонов, ни в Ратуше он не видел женщин и уже думал, что если они и имеются, то внешне их не отличить от дилонов-мужчин.

Но одного взгляда на Салану было достаточно, чтобы понять, что она, точно, женщина и что до сих пор хронавтам встречались - преднамеренно, наверно - одни мужчины. Дилоны ростом не брали: Ланна терялся среди внушительных хавронов, а Салана была еще меньше своего друга. И она разнилась от него не только ростом, но и всем обликом - тонкая, без длинных рук, с мордочкой почти вдвое короче, чем у Ланны, она еще имела и волосы на голове, их было немного - рыжих, мягких, коротких, - но они всего больше и выделяли ее и, вероятно, всех женщин-дилонок от гологоловых дилонов-мужчин.

Салана лежала на правом боку, Аркадий видел только один ее глаз. Глаз жил, в нем было страдание и страх. Она вся сжалась, когда Аркадий наклонился к ней, еще сильней вдавилась правым боком в пол.

- Она тебя боится, - протранслировал Ланна. - Она всего боится, а тебя особенно - она еще не видела людей.

- Могу я с ней говорить, Ланна?

- Она не знает, как переводить свои мысли в ваши слова. Она потеряла три четверти своих мыслительных излучений и почти не понимает меня. Ей очень плохо, иновременник. Посмотри сам, что сделали с ней отвратительные хавроны.

Ланна повернулся к Салане, что-то ей внушал, слегка повизгивая, - и в попутном мыслям визге было столько нежности и горя, что по одному этому звуку Аркадий понимал, как глубоко он страдает. Она что-то отвечала тихий стон сопровождал ответ. Потом она стала поворачиваться на спину, Ланна помогал, обхватив здоровой рукой ее плечо.

Даже в бредовом видении Аркадию не могло примерещиться то, что он увидел. Перед ним на спине, беспомощно раскинув руки, лежала маленькая, тоненькая, изящная дилонка. Но это было не одно, а два существа в одном теле: одно - правая половина Саланы, другое - левая ее половина. Единое тело складывалось из двух частей, и две эти части столь разнились, что невозможно было вообразить, что они вообще могут составить что-то физически единое.

Левая половина Саланы - та, которую первой увидел Аркадий, - была телом молодого привлекательного дилона; правая, только сейчас увиденная, была телом старухи - дряхлой, морщинистой и уродливой. Левый глаз, в котором Аркадий увидел страдание и страх, излучал все то же молящее, нежное сияние, глаз правый, тусклый, обезображенный нависшей складкой века, глядел дико и отстраняюще. Из левого, молодого глаза покатились слезы.

- Какой ужас! - воскликнул Аркадий.

- Да, ужас! Ты правильно говоришь, иновременник, ужас! И это моя Салана, самая прекрасная девушка на Дилоне. Вот что с ней сделали мерзкие похитители!

- Разрыв времени, Ланна? - Аркадий понимал, что никакое оружие не способно так страшно изуродовать живое существо.

- Разрыв времени! Он был маленький, когда Салану похитили, она могла прожить еще сотню ваших лет без перевоплощения. Но хавроны, когда их настиг хроноворот, бросили ее у пещеры, она прижалась левым боком к почве и так лежала, пока буря не пронеслась. Хроноворот был короткий, это ее спасло от полной гибели, но вот видишь - жизненное время по-разному потекло в двух половинах ее тела.

Салана стыдливо прикрыла левый глаз, но правый, старческий, не закрылся и глядел по-прежнему с дикой безучастностью. Этой половине тела было уже неведомо чувство стыда. Аркадию вспомнилось, как в годы студенчества, на работах в горах страшноватой планетки Лахезы, один из их отряда свалился со скалы и у него парализовало половину тела. Когда его уложили в постель, он лежал вот такой же, наполовину живой, наполовину омертвелый. Аркадий мысленно возразил своему воспоминанию: там был единый человек, у него временно отказала половина тела, но он остался в своем возрасте. А здесь были два существа в едином теле, чудовищно разные существа, немыслимо совмещенные, - и каждое жило своей особой жизнью.

Аркадий оглянулся. Повсюду в пещере лежали мохнатые тела, наполнявшие воздух стонами, рычанием, резким запахом ран. Между лежащими расхаживали здоровые хавроны, их было меньше. Наверно, ходящие - те, которым удалось первыми вскочить в пещеру, когда грянул хроноворот; а искалеченным и раненым не удалось спасение в экранированное каменной толщью убежище.

- Надо бы ее перенести в местечко поудобней, - сказал Асмодей. Здесь слишком много раненых.

- Где ты найдешь местечко, свободное от раненых?

- Уже нашел. Вон там, где сложены наши аппараты и твоя еда. Там Клаппа и его охрана, а раненых нет. Салану понесу я. Скажи Ланне, что он может спокойно доверить мне это без предварительного размышления. Пусть только глядит и не мешает.

Аркадий шел впереди, выбирая дорогу между лежащими, за ним двигался Асмодей - Салана покорно лежала на его руках. Ланна то отставал, то шел рядом и, тихо повизгивая, что-то телепатировал своей подруге.

Предводитель хавронов заворчал, что нехорошо без его разрешения менять места в убежище. Несколько охранников потеснились, Асмодей положил Салану на освободившееся место. Ланна прикорнул с ней рядом. Асмодей обратился к Клаппе:

- Ты разрешил нам взять припасы и вообще, все что нам понадобится, кроме оружия, так?

- Всё, что не опасно для нас, - проворчал Клаппа. Обезьяноликий офицер уже так хорошо освоил человеческий язык, что не только словами, но и тоном мог передавать одобрение и недовольство. Ланна не преувеличивал, уверяя Аркадия, что тот скоро сумеет хорошо объясняться с воинами рангунов на своем языке.

- Помоги разобраться в предметах, - сказал Асмодей Аркадию.

Отобранные у хронавтов вещи были не свалены в кучу, а аккуратно разложены. У Асмодея вырвалось радостное восклицание, когда он увидел, что компьютер личин тоже лежит среди прочих предметов.

- Зачем он тебе? - удивился Аркадий. - Ведь он поврежден. Только одну личину и можешь добавить к своему прекрасному образу No 17.

- Две, а не одну, зато какие! Бык, извергающий пламя из золотых рогов, и огнедышащий дракон с радиоактивными излучателями вместо глаз. Каждая личина на мощность в десяток киловатт. А номер семнадцатый, хоть и самый красивый, но всего на полкиловатта - максимум три мушкетера в теле одного маркиза. К тому же я пообтрепался - уже не парадная одежда, а рубище. И шпага сломана. Вообще для серьезной битвы дракон или бык эффективней маркиза.

- Жаль, что среди набора личин нет облика хаврона, - посетовал Аркадий. - Тогда бы ты сумел выскользнуть из пещеры и как-нибудь добраться до "Гермеса", чтобы вызвать помощь.

- Я бы добрался, Аркадий! Можешь не сомневаться.

Аркадий и Асмодей возвратились к дилонам. Асмодей прижимал к груди компьютер личин. Клаппа скосил на него глаза, что-то проворчал, но отбирать не стал, громоздкая штука на оружие не походила. Аркадий сел около Ланны, тот лежал рядом с Саланой, прижимался к ее больному старушечьему боку, что-то тихо вывизгивал. Салана молодым глазом посмотрела на Аркадия. Аркадию показалось, что взглядом она благодарит человека за сочувствие. Он вдруг почувствовал, что почти преступление смотреть на чужое страдание, зная, что неспособен это страдание облегчить. Он тихонько заговорил с Ланной:

- Ей не легче, Ланна?

- Немного легче. Она уже не одинока. И, может быть, удастся ей помочь. Синхронизировать ее нельзя, но можно попытаться хотя бы немного смягчить хроноразрыв.

- Смягчить хроноразрыв? Без перевоплощения?

- Перевоплощение Саланы невозможно. Можно меняться отдельными органами, но не половинами тел. Старость с юностью в одно хроноединство не слить. Но есть предание, что один дилон смягчал страдания другого, перенося его хроноразрыв в себя.