Фея для школьной Золушки - Ларина Арина - Страница 14

– Такая симпатичная девушка наверняка разбирается в духах лучше меня, – нахально добавил льстец.

Гусева из-за угла грозила кулаком и строила какие-то страшные рожи. Еще бы понимать, на что она намекала…

Но тот факт, что подруга ее видит, все же положительным образом повлиял на выпавшую из реальности Надю. Она собрала последние силы, сипло кашлянула и строго сказала:

– Ну давайте помогу. Ваша девушка какие ароматы предпочитает?

– Я не знаю, – развел руками Дима.

– А чем от нее пахнет? – сварливо накинулась на него Надя, вдруг всполошившаяся и заподозрившая, что речь все же не о ней, а о Совко.

– Ничем, – озадаченно отступил Дмитрий. Угрожающий тон советчицы его напряг.

– Не бывает так, – назидательно погрозила пальцем Надя, но, вдруг увидев свой ноготь, спрятала руку за спину. Про маникюр-то они забыли! Надо еще маникюром заняться. – Запах может быть сладким, свежим, пряным… Вы вообще запахи различаете?

– Ну, если б от нее рыбой пахло, я б различил, – хмыкнул Дима, напрочь разрушив всю романтику, но тут же добавил: – Шучу. Я не принюхивался. Приятным чем-то, наверное.

– Наверное, – не стала спорить Черемушкина. – Вот эти берите.

И она сняла с полки любимые мамины духи в нежно-голубом флаконе.

И тут случилось невероятное.

Дима осторожно понюхал пробник, удовлетворенно кивнул и вдруг неожиданно… поцеловал ей руку!

Вихрь мыслей пронесся в бедной Надиной голове…

Да, он настоящий принц!

У меня же наверняка лапы ледяные, как у лягушки!

О, как он великолепен!

Почему у меня нет маникюра?!

Какие у него глаза!

Надо что-то сказать!

Срочно!!!

Но на ее лице не дрогнул ни один мускул. Оцепеневшая Черемушкина так и стояла в ступоре, пока галантный Шараев топал в сторону кассы. Памятник влюбленной дурочке.

– Ну? – требовательно дыхнула ей в ухо Гусева. – Что он сказал? О чем вы говорили? Он тебе духи купил? Куда он пошел-то? Надьк, ты что, совсем ку-ку? Чего молчишь?

– Я его люблю, – вдруг отмерла Черемушкина. – Тань, мне нужно на ком-то тренироваться. Я в его присутствии дурею и говорить не могу. Это что-то клиническое.

– Ай, да ладно. Я тоже на концерт Билана ходила, за автографом к нему пролезла, а он такой спрашивает типа, что написать… И я, как глухонемая, только «муму» какое-то промямлила. Правда, это было год назад, я тогда еще была маленькая и глупая. Так что ты не одинока в своем идиотизме. Кстати, тренироваться можно на Ваське.

– Я потренируюсь, – пообещала Надя.

– Так кому духи-то?

– Вроде мне. Но я не уверена, – честно призналась Надежда.

– А если тебе, то куда он уходит? – не унималась Гусева.

– Он меня не узнал.

– Что-то с памятью у него слабовато, – недовольно констатировала подруга. – Мы уже неделю около него крутимся, а он все тебя запомнить не может. Хотя, может, он тоже стесняется?

Эта версия Черемушкиной понравилась. Очень хотелось думать, что так и есть.

Хотя Татьяна и запретила строго-настрого приходить в школу с новой прической, но у Нади рука не поднялась заплетать идеально гладкие волосы в косичку. Единственное, что она себе позволила – убрать их в хвост. Но даже одно это уже изменило ее до неузнаваемости. Во всяком случае, ей так казалось. Тем более что челка была великолепна. Правда, брови снова были закрыты очками, а макияж наносить Надежда не рискнула – основной козырь надо было приберечь на Новый год. Но если все же Дима собрался дарить духи ей, то надо было хоть чуть-чуть прихорошиться.

Положа руку на сердце, Надя была почти уверена, что духи куплены для Катерины. Но так хотелось верить! Ведь шанс был…

Новую прическу заметил только Вася. Хотя он видел ее еще накануне, но тогда волосы были распущены.

– Клево, – вежливо сказал он, когда Надя раздевалась в гардеробе перед первым уроком. – Тебе этот хвост идет.

– Я сейчас почувствовала себя лошадью, – фыркнула Надежда. Но, моментально вспомнив, что собиралась на Василии оттачивать хоть какие-то навыки флирта, приосанилась и грудным голосом (отрепетированным дома, да-да, битых три часа с микрофоном у компьютера в тщетных потугах найти нужный тон!) произнесла: – А тебе правда нравится?

Пузиков от неожиданности выронил мешок со сменкой и нервно сглотнул:

– Ты чего, Надь?

– Ничего. – Она выразительно улыбнулась и медленно хлопнула ресницами, небрежно откинув челку. – Мне приятно, что тебе нравится.

– Странная ты какая-то, – пожал плечами озадаченный одноклассник. – Все в порядке?

– В полном, – все тем же грудным голосом проворковала Надежда.

Вроде получилось неплохо, судя по Васькиной реакции. Хотя где Вася, а где Шараев. Абсолютно не факт, что рядом с Димой сама Надежда не начнет краснеть и вздрагивать, как сейчас это делал сбитый с толку Василий.

Кроме Пузикова более никто ее прическу не заметил. Таня, которая начала ругаться, не в счет.

Наверное, причиной стало очередное выступление Леши Терехина, затмившее Надеждин хвост. Вероятно, посчитав, что слишком давно в школе не происходило ничего интересного, Алексей решил расцветить серые будни.

Вспомнив детство, он придумал довольно незатейливую шутку – намазал клеем «момент» стул Вадику Зогинову. Когда надо, клей, как правило, оказывается либо бракованным, либо просто слабо держащим. А когда это не так уж и важно для результата, «момент» неожиданно демонстрирует феноменальные способности по склеиванию. Так или иначе, не сразу сообразивший, почему ему так неудобно сидеть, Зогинов прилепился к сиденью насмерть. И когда его вызвали на химии, при попытке встать порвал штаны, после чего вообще рухнул на пол вместе со стулом.

– Терехин! – взвыла химичка. – Сколько можно?

– А чего сразу Терехин? – оскорбился Леша. – Не пойман – не вор, знаете ли. Может, это такая химическая реакция произошла между покрытием стула и синтетическими портками Зогинова. Неизвестный науке феномен. Давайте рассмотрим этот исключительный случай!

– Непременно рассмотрим, – прошипела взбешенная учительница. – На педсовете, вместе с твоими родителями!

– Докажите, что это я, – уперся Терехин. – Ваши подозрения оскорбительны.

Класс веселился, Зогинов, надежно приклеившийся к стулу, в бешенстве пытался дотянуться до Алексея, но четвероногий друг не давал мстителю встать и навалять весельчаку по первое число.

Урок был сорван.

Похихикав, Надя снова впала в уныние.

Вадика отклеили, уроки пошли своим чередом, и снова потянулось томительное, нервное ожидание. Надя с Таней, рассредоточившись и напустив на физиономии делано незаинтересованный вид, поодиночке прогуливались рядом с десятым «А».

Процесс дарения не начинался.

– Может, мы пропустили? – переживала Надежда. – Или он вообще сегодня ей ничего дарить не будет? Кстати, с чего бы вдруг среди месяца дарить? Может, это на Новый год? Или он это мне на Новый год? Или это мне и сегодня, но Дима просто не в курсе, где у нас уроки? Наверное, ждет, когда я домой пойду, чтобы в раздевалке перехватить?

Надя оказалась частично права.

Увы, только частично.

Шараев и правда ждал конца дня. Но духи были не для нее.

– Катюша, – позвал он Совко, крутившуюся перед зеркалом в гардеробе. Таня и Надя, топтавшиеся в непосредственной близости, словно почетный караул, моментально сделали стойку.

– Чего? – жеманно протянула Катерина.

– У меня для тебя сюрприз, – старательно напуская на себя равнодушный вид, улыбнулся Дмитрий.

Удивительное дело – он волновался. Надя видела, как по его щекам и шее ползают красные пятна, как по виску стекает бисеринка пота, как он нервно сжимает и разжимает кулак. Ей даже казалось, что она слышит дрожь в его голосе.

Вот так. Думать о том, что ему плохо. О чем угодно, только не о том, что это подарок для нее. Для нее! Для этой Совко!!!

– Давай свой сюрприз, – повела плечиком Катя.