Капитан мародеров. Демон Монсегюра - Крючкова Ольга Евгеньевна - Страница 67

– Предложение верное! – высказался барон де Кастр. – Мы не настолько сильны, чтобы вступать с французами в открытую схватку. Я потерял половину рыцарей, защищая свои земли. Умереть проще всего, но кто тогда защитит сюзерена?

Граф де Альби закивал в знак согласия. Но барон де Бокер возразил:

– Сиятельный наш сюзерен и вы, милостивые господа! Измотать противника длительной осадой, предложение, безусловно, заманчивое. Но что в это время станет с подданными нашего королевства? Осада может затянуться на месяцы. А в это время французы будут чувствовать себя безнаказанно и творить бесчинства. Думаю, вы все знаете о печальной судьбе графа Монреаля и его несчастной сестры Гироды.

– Прошу, барон, изложите ваши предложения, – Раймонд прекрасно понимал, что имел в виду де Бокер, произнеся столь пламенную речь.

– Ваше сиятельство, мои предложение очень простое: устраивать постоянные вылазки небольшими группами и не давать покоя французам, особенно ночью. Пусть они боятся спать на нашей земле!

Мнения вассалов сюзерена разделились. Графы де Альби, де Ферран и де Ним были за то, чтобы держать длительную осаду, как и предлагал сюзерен. Но бароны де Кастр, де Памье и граф де Сент-Этьен придерживались плана барона де Бокера. Ситуация складывалась весьма щекотливая – четыре голоса против четырех, принимая во внимание, что голос сюзерена решающий.

Клермон, до тех пор хранивший молчание, произнес:

– Ваше сиятельство, граф Раймонд! Я, как ваш верный слуга и, наконец, как брат и как лангедок, преданный своему королевству, прошу принять предложение барона де Бокер. Оно весьма разумно в сложившейся ситуации. Мы не можем просто запереться на вершине горы в Монсегюре, в то время как враг разоряет наши земли, оскверняет женщин и убивает ни в чем не повинных мужчин, только за то, что они – катары, а не католики! Позвольте совершить вылазку небольшим отрядом этой ночью и выяснить обстановку вокруг замка. Затем можно определиться, как и когда лучше нанести внезапный удар.

Раймонд внимательно выслушал брата. Он молчал, пауза затянулась. Сюзерен пребывал в раздумье, прекрасно понимая, что бездействие порой хуже опрометчивости.

– Да будет так, как вы говорите, шевалье, – произнес он, наконец. – Решено! Ночью следует произвести вылазку и разведать обстановку во вражеском лагере. Благодарю, господа, совет закончен. Шевалье, прошу вас задержаться.

Вассалы удалились. Раймонд встал со старинного кресла, на котором восседал еще его легендарный прадед. Он подошел к шевалье, положил ему руку на плечо и изрек:

– Дорогой брат, вы проявили сегодня на совете зрелость мужа и талант убеждения. Я хочу открыть вам тайну подземных ходов замка, позволяющих беспрепятственно покидать Монсегюр в случае осады или захвата замка неприятелем. Вы, Клермон – шевалье де Монсегюр, а значит, единое целое с замком и должны владеть всеми его тайнами. Мой сын, Раймонд VII, пока слишком мал, чтобы оказать помощь советом или поступком. Поэтому, если со мной случится непоправимое, вы – в ответе и за семью, и наше древнее родовое гнездо – Монсегюр.

– Но позвольте, ваше сиятельство, ведь Монсегюр неприступен!

– Да, безусловно. Я не сомневаюсь в этом, но в жизни может случиться все. Поэтому будьте готовы к самому худшему.

– К худшему? Что вы имеете в виду?

– К сожалению, дорогой брат, предательство погубило многие замки и города.

– Помилуйте, ваше сиятельство, вы питаете недоверие к своим вассалам или ко мне?!

– О, нет, дорогой Клермон, что вы! Только не к вам! Но порой у вассалов жажда жизни бывает сильнее чувства долга.

– Уверяю вас, ваше сиятельство, все сомнения напрасны. Вспомните отца барона де Бокер. Он был благородным человеком, таков и его сын нынешний барон Рамбаль де Бокер. А граф Сент-Этьен – сама доблесть! Я, конечно, плохо знаю баронов де Кастра и де Памье, графа де Ферран, но убежден, что они тоже достойные и благородные вассалы, преданные своему сюзерену.

– Дай Бог, если именно так, как вы говорите, мой дорогой Клермон. Поверьте, я руководствуюсь не сомнением, а осторожностью. В такие минуты надо доверять своим людям, ничем не выказывая подозрений и сомнений, чтобы не оскорбить их, но надо быть готовым ко всему. А поэтому, следуя доводам разума, я запрещаю вам рисковать и принимать участие в сегодняшней ночной вылазке.

– Но, ваше сиятельство!

– Никаких возражений, шевалье! Я вам приказываю как старший брат, как граф Тулузский и, наконец, как сюзерен королевства. Я уважаю, ваше желание проявить отвагу и разделяю ненависть к врагу, но вы в ответе за графиню и племянника. Так что оставим ваше благородное рвение до лучших времен.

– Помилуйте, ваше сиятельство, как можно проявить подобное рвение в лучшие, мирные времена?!

– Клермон, вы слышали меня? Вы остаетесь в замке. Я настаиваю! Иначе я прикажу взять вас под стражу по законам военного времени, как человека ослушавшегося моего приказа!

– Да, ваше сиятельство, я повинуюсь вашей воле… – Клермон вздохнул. – Вы позволите откланяться?

– Да, Клермон, можете идти. Когда стемнеет, спускайтесь во двор, я покажу вам потайные ходы.

Вечером, как только Монсегюр окутала тишина и сон, Клермон накинул плащ и спустился во внутренний двор. Раймонд не заставил себя ждать.

– Идемте, Клермон, – граф запахнул плащ плотнее, вечер был прохладным.

Клермон без лишних вопросов последовал за братом. Раймонд, держа зажженный факел в руке, подошел к каменному колодцу, расположенному во дворе, откуда прислуга брала воду для домашних нужд. Был еще один колодец, более старый, почти у стены замка, из него обычно черпали воду для лошадей и охраны.

Возле колодца стояла резная каменная скамья в итальянском стиле. Кухарки обычно ставили на нее небольшие чаны, которые затем наполняли водой и по двое переносили на кухню. Раймонд встал около скамьи. Клермон был несколько удивлен: неужели граф решил предаться созерцанию небесных светил, присев на скамью?

Но вдруг Раймонд наступил на небольшую, украшенную смальтой[35] плиту, расположенную под скамьей. Тут же одна из ног скамьи сдвинулась в сторону. В образовавшийся проем граф вставил увесистый ключ и его повернул его трижды. Плита, на которой располагалась сама скамья, заскрипела и сдвинулась со своего привычного места. Перед Клермоном разверзлась кромешная пустота, идущая во чрево земли. Раймонд осветил черный проем факелом.

– Этот подземный ход сделал еще твой прадед Раймонд IV. Для этого он пригласил известных мастеров из Италии. Им последний раз пользовался мой отец, Раймонд V, почти тридцать лет назад, когда мятежные вассалы барон де Монферей и граф де Кастелль, имели дерзость окружить замок. Здесь они и их люди бесславно закончили жизнь предателей и обрели свои безвестные могилы… Я пойду первым, вы же, Клермон, следуйте за мной.

Раймонд осветил узкие ступени, теряющиеся в темноте подземного хода. Клермон осторожно ступил правой ногой на каменную ступень лестницы, выбитую в здешней горной породе, будто пытаясь удостовериться, насколько она прочна. Раймонд уверенно шел вперед, лестница закончилась, мужчины вошли в сам тоннель. Клермон огляделся, насколько позволяло скудное освещение факела, отблески которого выхватили стены, выложенные грубым камнем, добытым когда-то в Пиренеях. Сквозь камни сочились подземные воды, стены были влажными, местами покрыты плесенью. Воздух подземного тоннеля, пропитанный прелостью и гнилью, был спертым и неприятным. У Клермона закружилась голова. Он представил себе, что находится в подземном царстве Плутона, отчего возникло тягостное ощущение безысходности.

Но вот Раймонд остановился, осветив факелом небольшую деревянную дверь, с правой стороны которой располагался рычаг.

– Необходимо потянуть рычаг вниз, и дверь откроется. Но этого сейчас мы не сделаем, поскольку не ведаем, кто затаился под стенами замка. Насколько мне известно, выход из подземелья расположен в небольшой природной пещере, в лесу, за рвом с водой, в восточной части горы. Так что, людей можно вывести незаметно для неприятеля, а если потребуется, то они смогут укрыться в пещере на какое-то время. Она хоть и небольшая, но в состоянии вместить человек двадцать. Есть еще один ход, который я покажу вам, как только выберемся отсюда…