Экстаз - Смолл Бертрис - Страница 21

— А знаешь ли ты, как любят мужчин женщины Кавы, мой малыш? — допытывалась королева, суженными глазами оглядывая нового любовника.

— До меня доходили слухи, моя королева, — признался он, заливаясь краской.

— Ты не смеешь ничего делать без разрешения, моего или Дагона, — объявила королева, пробегая пальчиками по его груди к чреслам. — Дагон знает, что нравится мне, и я дала ему позволение действовать от моего имени. Ты понял, мой маленький красавчик?

Она слегка сжала его пенис.

— Д-да, моя королева, — охнул садовник.

— Превосходно! — кивнула Халида, отняв пальцы.

Повернувшись на спину, она заложила руки за голову.

— Можете оба ласкать меня, — мило улыбнулась она, наблюдая, как скользят их ладони по ее телу. Прикосновения Дагона были чувственными и уверенными, Адон же казался нерешительным и застенчивым, и Халида, поняв это, взяла его руку, положила на свою маленькую округлую грудь и улыбнулась в его растерянное лицо.

— Не бойся, хорошенький мальчик, — проворковала она.

Адон немного осмелел и принялся пощипывать ее сосок. Потом, не в силах сдержаться, нагнулся и припал губами к пухлому холмику.

— Полижи ее, — приказал Дагон.

— О да, — согласилась Халида, когда мужчины стали ласкать ее языками, облизывая гибкое тело до самых пальцев на ногах. Потом Дагон перевернул ее, и они начали подниматься вверх по бедрам, ягодицам, спине, откинули длинные волосы, чтобы добраться до затылка. Ее снова уложили на спину, и Дагон, облокотившись на подушки, притянул Халиду между своих расставленных ног и сжал груди. Бедра Халиды разошлись сами собой, открывая бесценные сокровища ошеломленному Адону.

— Продолжай, — ободрил Дагон. — Ты ведь знаешь, чего от тебя ожидают, не так ли? Ее прелестная «киска» слаще меда. Попробуй!

Халида со стоном затрепетала в объятиях Дагона, едва напряженный язык Адона заскользил по ее самым интимным местам, сначала осторожно, потом все решительнее, воспламеняя ее ласками. О, какой восторг! И хотя она возьмет Дагона в супруги, ни за что не выпустит из виду этого садовника с его умелым языком.

Его язык проник в ее глубины, и она вскрикнула от восхищения. А Дагон в это время продолжал щипать ее соски и мять груди.

Погружаясь в наслаждение, Халида бешено вращала бедрами, а когда почувствовала, что больше не в силах выносить невероятной, ослепительно прекрасной пытки, с трудом выговорила:

— На спину, Адон! Я хочу оседлать тебя!

Адон немедленно подчинился, что-то несвязно, нежно бормоча, когда она нависла над ним и втянула в себя его тяжелую плоть. Она трудилась долго, но, как и предсказывал Вернусу Дагон, не могла достичь пика наслаждения. Наконец Адон не сумел сдержаться и оросил ее своим семенем. Халида поспешно отстранилась, и кремово-белая жидкость брызнула на его тугой живот. Но Халида уже взобралась на Дагона и мгновение спустя вскрикнула, как только ее тело и душа соприкоснулись с небесами.

— Он так же бесполезен, как и остальные до него, — прошептала она Дагону, нежась в сильных объятиях. — Давай отошлем его.

— Еще рано, моя прекрасная королева, — возразил Дагон. — Ты позволишь мне сегодня провести тебя сквозь весь ритуал развлечений?

— Согласна, — кивнула Халида. — Но сначала мы должны искупаться. Пойдемте!

Встав с постели, она поманила мужчин за собой в свою купальню. Они быстро смыли с себя пот и любовные соки, а потом, взяв намыленные губки, принялись обтирать Халиду: облили водой и вытерли насухо. Вернувшись в спальню, Дагон поднял маленький кнут и протянул королеве.

— Поспешность Адона должна быть наказана, моя королева. Он позволил себе излиться без разрешения.

Медленная улыбка осветила прекрасные черты Халиды.

— Ты, разумеется, прав, Дагон. Адон нуждается в серьезном воспитании. — И, обернувшись к молодому человеку, приказала: — Нагнись и обопрись на кровать, Адон! Выше зад!

Молодой человек со страхом повиновался, и Халида легонько провела кнутом по его спине, так что узелки пощекотали кожу.

— Раб никогда не исторгает свой нектар, пока госпожа не прикажет. Неужели тебе не стыдно, Адон?

— Стыдно, моя королева, — нервно пробормотала жертва.

— Разве ты не заслуживаешь наказания за свое непослушание?

— Да, моя королева, — испуганно выдавил Адон.

— Да будет так! И смотри, за каждый крик я буду добавлять еще удар.

И она с размаха ударила его кнутом по ягодицам. Адон мучительно поморщился, но промолчал. Халида с улыбкой продолжала пороть его, и вскоре задница раба покраснела, но и мужская плоть вознеслась и налилась кровью.

— Надеюсь, он усвоил урок? — спросила Халида Дагона.

— Думаю, да, моя королева, — кивнул он. — А теперь вставай на четвереньки, красавица. Пора Адону применить свое грозное орудие. Поближе, Адон. Положи свой «петушок» в рот королеве, но на этот раз не отдавай свои соки. Пока я не прикажу. Понятно?

Адон кивнул и, решительно приподняв голову Халиды, почти грубо сунул твердеющий отросток в ее полуоткрытые губы и задрожал, когда она принялась сосать. Дагон едва скрыл улыбку. Бедному малышу Адону с его горящим задом нелегко придется! У Халиды самый искусный язычок на свете!

Встав на колени перед своей прекрасной возлюбленной, он прошептал:

— Каким путем идти мне, моя королева? Дорогой самой Суневы или Содома?

Его рука ласкала ее двойные полушария. Раздвинув половинки, он прижал свою плоть к маленькому отверстию. Но Халида покачала головой, и он изменил направление, без всяких усилий проникнув в ее пульсирующие влажные недра. Халида выгнула спину и судорожно вцепилась в его бедра. Ее голова кружилась от чувственного наслаждения, но она не забывала усердно сосать жадно проникающий в ее горло отросток, пока могучее копье Дагона пронзало ее насквозь. Ну почему он единственный, кто может действительно ублажить ее? Неужели так всегда бывает, когда женщина встречает того, кто предназначен ей в супруги?

Она почти взлетела на вершину экстаза, и, почувствовав это, Дагон окликнул:

— Адон! Сейчас!

Их любовное вино смешалось, а молодой человек, почти взвыв от наслаждения, извивался, пока Халида умело высасывала последние капли и жадно глотала. Потом все обессиленно повалились на холодный мраморный пол.