Все радости — завтра - Смолл Бертрис - Страница 109

— Боже, — пробормотал он, — наверное, я старею, у меня просто глаза закрываются. — Он повернулся к жене. — Как ты думаешь, дорогая, это будет очень негостеприимно с моей стороны, если я положу конец нашему ужину?

— Конечно, дорогой, — воскликнула графиня, — я уверена, что Адам и Скай неимоверно устали от этого путешествия, не правда ли, мой мальчик?

— Да, мама, — важно ответил Адам, — мы просто на грани истощения.

Скай с трудом сдержала смешок: на грани истощения! Адам выразился так изящно! Кто бы мог подумать, что это тот самый правитель Ланди, который при первой их встрече нагло потребовал от нее улечься в его постель в обмен на свою помощь! Ее веселье только возросло, когда он стал подавать ей притворно предупреждающие знаки своими густыми бровями, вставая из-за стола и привлекая ее к себе.

Взяв Скай под руку, Адам подвел ее к матери и отчиму.

— Спокойной ночи, мама, — спокойно сказал он, заставляя Скай рассмеяться.

— Спокойной ночи, сынок, — ответила ему Габи, и, приглядевшись повнимательнее, Скай поняла, что та тоже готова взорваться от смеха. Несомненно, она хорошо понимала своего сына.

— Спокойной ночи, Адам, — сказал граф. — Спокойной ночи, прекрасная Скай!

Скай также пожелала всем спокойной ночи и последовала за Адамом к выходу из столовой. Они молча прошли по центральной лестнице замка в свое крыло, где располагались их спальни. Там их уже ожидали Миньона и Гийом, и они разошлись по своим комнатам.

В спальне Скай пришлось выслушать восторженную болтовню камеристки, которая уже была в курсе совершившейся в столовой помолвки. От слуг, как всегда, ничего нельзя было скрыть, и все они были в восторге оттого, что месье Адам наконец-то нашел свое счастье. Скай вдруг обнаружила, что улыбается, услышав очередной вопрос Миньоны:

— А дети мадам будут рады Адаму?

— Мои дети обожают Адама. Они будут довольны, Миньона.

Миньона просияла от радости при этих словах и принялась с восторгом изучать обручальное кольцо Скай. Очевидно, Адам был ее любимцем.

— О, он такой хороший! — воскликнула она и, понизив голос, продолжила; — Я поставила свечку в церкви, когда узнала, что эта отвергла его. Меня-то не проведешь девственным видом и скромными взглядами! Я сразу поняла, что ее интересуют только богатство и власть! Она бы уничтожила Адама так же, как того старого герцога, за которого в конце концов вышла замуж. — Миньона вручила Скай шелковую ночную рубашку, но Скай отрицательно покачала головой.

— Это мне не нужно, — сказала она, — дай мне просто шаль накинуть на плечи. — И с этими словами Скай скользнула в постель.

— Хорошо! — воскликнула Миньона, одобрительно хихикнув. — Желаю вам доброй ночи. — И она унеслась из спальни, оставив Скай в одиночестве.

В спальне горела только одна свеча у постели, и мягкий свет разливался от горящего камина. Скай села, наслаждаясь тишиной и покоем, чудесным ощущением гладких, надушенных лавандой простыней, мягкостью подушек из гусиного пуха. Камин потрескивал, и пламя бросало причудливые тени на потолок. Дверь в комнату Адама тихо распахнулась, и появился его силуэт. Она протянула руку, и он быстро подошел к ней.

Наклонившись, он задул свечу и забрался к ней в постель, заключив в объятия. Голова Скай оказалась на его плече, а ее ладони — на груди. Так они лежали некоторое время в полном молчании, и только ее пальцы перебирали жесткие волосы на его теле. Наконец она лукаво заметила:

— Сколько сердец ты разбил, о повелитель Ланди, с тех пор как мы были вместе в последний раз?

— Я никогда не вел счета, — серьезно ответил он, — но я действительно старался забыть тебя. Забыть голубизну твоих глаз, нежность поцелуев, мягкость кожи. — Он начал поглаживать ее, как котенка, и Скай вздрогнула от наслаждения. В голосе Адама все отчетливее слышалась страсть:

— Но я не смог тебя позабыть, моя кельтская ведьма! Ты в моей крови, и теперь я никогда тебя не отпущу, Скай! НИКОГДА! Я буду защищать тебя, как свою собственность, ото всех, даже от королевы!

— Я больше никого и ничего не боюсь, Адам. Я не боюсь, потому что судьба предназначила нам быть вместе, и мы будем такой парой! Самой Елизавете Тюдор будет трудно справиться с нами!

— Мы ведь можем остаться во Франции, Скай, — тихо сказал он. — Я женюсь на тебе независимо от того, согласится ли на это королева, и главное — до возвращения в Англию. Ведь если ей это не понравится, она постарается расстроить наш брак. И тогда Франция станет нашим единственным убежищем.

— А мои дети? — спросила она.

— Если мы останемся во Франции, то им придется приехать сюда. Эван уже взрослый, у него свое имение, и, слава Богу, не слишком большое, чтобы англичане беспокоили его. Остальные могут жить с нами. Мурроу может учиться в Париже, как его отец, а его невеста пусть живет с нами до их свадьбы. Робина, хоть он и фаворит Елизаветы, нельзя оставлять ей. За его имением отлично присмотрит де Гренвилль, пока он не женится на его дочери. Да и Виллоу должна быть с нами. Больше всего могут потерять маленькие Бурки, но англичане все равно рано или поздно захватят их земли, как остальную Ирландию. Возможно, О'Малли удастся удержать земли до совершеннолетия твоего сына, но будет все-таки несправедливо, если Дейдра и Патрик будут оторваны от тебя, Скай. — Он нежно поцеловал ее. — Я хочу, чтобы ты была счастлива, любимая.

— А что с моими обязательствами перед О'Малли, Адам? Я не могу их бросить. Я обещала отцу! Это была клятва на смертном одре!

— Но ведь прошло четырнадцать лет, Скай! Твои братья были совсем детьми, а теперь это взрослые мужчины. У Брайана уже собственные дети. Пришла им пора взять ответственность на себя. Последние два года торговыми делами О'Малли заправлял Брайан, ведь дядя Симус не мог одновременно защищать земли Бурков и заниматься торговлей. Он сильно постарел, хоть и задал бы мне жару, услышь это.

Ни я, ни твои братья ничего у тебя не возьмем. Мы боготворим тебя, но, если нам придется жить во Франции, ты должна будешь позволить им решать свои дела самостоятельно.

— Но ведь я всегда заботилась о них, — недовольно проворчала она.

Протянув ладонь, он охватил одну из ее круглых грудок.

— А теперь тебе предстоит позаботиться обо мне, Скай. И это очень большая ответственность! — сказал он, перекатывая ее на спину, чтобы захватить теплыми губами ее сосок.

— О-о-о! — простонала она, застигнутая врасплох его атакой. Положительно, он хотел вытянуть из нее душу через этот крохотный цилиндрик ее плоти. Он прижал зубами его чувствительную вершину, извлекая из нее еще один стон.

Ему вовсе не нужно было так пытать ее — она и без этого страстно хотела его.

Адам, простонав, поднял свою косматую голову, и она увидела в его грозовых глазах голод страсти.

— Да простит меня Господь, — хрипло прошептал он, — но сейчас мне не до развлечений, Скай! Я хочу тебя! Я жажду тебя!

— О да, Адам! — откликнулась она. — Боже, я тоже не могу ждать! Я все еще помню наши объятия до моего отъезда из Англии. Я умру, если ты не возьмешь меня сейчас же!

Убедившись, что не причинит ей боли, Адам накрыл ее прекрасное тело своим. Она плавно раскрыла свои стройные бедра, помогая ему достичь нужного места. Издав радостный крик, он ринулся вперед, чувствуя, что она устремилась к нему навстречу, чтобы облегчить путь. Их руки сплелись, а губы сомкнулись в страстном поцелуе. Казалось, этот поцелуй продлится бесконечно, то ослабевая, то усиливаясь, в то время как его бедра вдавливали и вдавливали ее в пуховую перину. Но им обоим было мало друг друга, Скай раздувала его страсть, издавая сладострастные стоны, чувствуя, как его любящая и теплая плоть наполняет и сладостно растягивает ее изнутри. И вот уже ее ослепила вспышка первого оргазма, за которым быстро последовали несколько других. Она вонзила свои острые ногти в его спину, и он оторвал губы от ее рта, чтобы глотнуть воздуха.

— Милая, любимая шлюшка! — простонал он. — Дьявол, ты слишком быстро разрядила меня!