Тайна Скарлетт О’Хара - Рэдклифф Мэри - Страница 49

Рэтт Баттлер видел людей, следивших за ними, видел выражение их лиц. Он не спеша правой рукой отвел полу своего сюртука, чтобы в любое мгновение смочь выхватить свой второй револьвер и открыть огонь.

Выстрел врага мог прозвучать в любой миг. Бандиты братьев Баллоу совсем не отличались благородством, и какой-нибудь мерзавец мог засесть на крыше или на балконе и выстрелить в кого-нибудь из четверых смельчаков, решивших противопоставить себя банде.

Дом уже догорал, стены рушились, в небо взлетали снопы искр. Полковник Чарльз Брандергас недовольно поморщился, стоя шагах в двадцати от догорающего дома. Он достал из кармана белый носовой платок и вытер вспотевшее лицо.

Шагах в сорока от Баттлера, Брандергаса, Мортимера и Монро были бандиты. Кое-кто из них развлекался тем, что крутил на пальце револьвер, подбрасывал его ловко в воздух, взводил и отпускал курок.

Карлос, еще не пришедший в себя после выпитого огромного количества спиртного, то и дело опускал свою голову в бочку с водой, не давая набирать из нее воду горожанам. Он отфыркивался и тряс головой как пес, разбрасывая вокруг себя брызги.

— Отлично, отлично! Сейчас я буду в форме. Сейчас я приду в себя, — приговаривал он, зачерпывая в пригоршни теплую воду.

Бандиты хохотали, явно довольные тем, что учинили в Клостер-Тауне. Они уже давно заметили представителей порядка Клостер-Тауна, но на их лицах не было ни малейшего замешательства или хотя бы капли испуга. Они чувствовали себя хозяевами — ведь их было шестеро. А людей со сверкающими значками только четверо.

Горожане, толпившиеся у пожара, с интересом наблюдали за этим странным спектаклем. Они переговаривались между собой, негромко бросали замечания.

— Сейчас начнется, — прошептал мужчина в белом фартуке. — Они обязательно перестреляют друг друга.

— Да нет, полковник Брандергас навряд ли отчается ввязаться в драку.

— Да ну, что вы? Ведь он смелый человек. О нем ходит столько слухов. Да и приятель его, этот Рэтт Баттлер, тоже человек не из робкого десятка. Он изловил кучу отъявленных мерзавцев.

— Вот именно, изловил! — парировал мужчина в темном пенсне, — это было давно и не у нас в Клостер-Тауне. А здесь хозяйничает банда Баллоу. И думаю, что эти четверо ничего с ней не смогут поделать.

Все присутствующие и участники этого странного спектакля находились в напряжении. Все боялись неосторожного движения, незначительного выпада, после которого могли прозвучать выстрелы.

— Пошли, — негромко скомандовал полковник Брандергас.

И все четверо двинулись к навесу, под которым сидели бандиты. Ветер трепал их волосы, шевелил их шейные платки. Бандиты сидели возле дома окружного шерифа.

Казалось, что вот-вот начнется перестрелка.

Но вдруг из толпы горожан вырвалась женщина с растрепанными волосами и быстро побежала, таща за собой мальчика лет девяти.

— Шериф! Шериф! — закричала она, и на ее лице появилось выражение странного замешательства. — Это не бандиты, это не бандиты. Дом загорелся случайно, по моей вине.

— Что вы говорите, миссис Добсон?

— Это не бандиты, я сама, сама виновна в том, что наш дом сгорел.

— Вы говорите неправду, миссис. Но я не пойму, зачем вам нужно пытаться обмануть нас.

— Я говорю правду, правду…

Но всем было ясно, что она врет, что бандиты из банды Баллоу запугали несчастную вдову. Ребенок вырвал свою руку из пальцев матери и бросился к Рэтту Баттлеру.

— Неправда, это не мама виновата в том, что сгорел наш дом. Это они подожгли, они! Они! Я собственными глазами видел! — кричал перепачканный сажей ребенок, указывая в сторону расположившихся под навесом преступников.

— Ты это увидел собственными глазами? — уточнил Рэтт Баттлер.

— Конечно. Конечно, я видел, мистер. А потом они сказали маме, что убьют меня. И она испугалась, очень испугалась. Она даже не могла говорить.

— Ты хороший мальчик, — сказал Рэтт Баттлер, приглаживая взъерошенные волосы на голове ребенка.

Он опустился на корточки, вытянул из кармана носовой платок и вытер перепачканное сажей и заплаканное лицо мальчугана.

— Успокойся, малыш. Мы обязательно с ними разберемся. Ты настоящий сын своего отца.

— Да, мистер, я очень любил папу, мы с ним всегда играли.

— Хорошо, хорошо, малыш. А теперь иди, — и Рэтт Баттлер подтолкнул ребенка к матери.

Женщина тоже опустилась перед мальчиком на колени и крепко прижала к своей груди. Ее тело сотрясали рыдания.

— Не надо, мама, не плачь, все будет хорошо. Они защитят нас. Не бойся, этот дядя дружил с моим отцом, я знаю, — и мальчик принялся утешать свою мать, которая от слов мальчика разрыдалась еще сильнее.

Ей было крайне стыдно и невыносимо больно за то, что она предала своего мужа, честного человека. Но она была матерью, и жизнь ребенка была для нее превыше всего. Своими слабыми женскими руками она не могла защитить сына от распоясавшихся бандитов.

— И как нас угораздило ввязаться во все это, — в сердцах обронил Рэтт Баттлер, глядя на безутешную вдову и на маленького мальчика.

— Это наш долг, — коротко ответил Чарльз Брандергас.

— Долг так долг. Его надо отдавать, — Рэтт снова поправил полу сюртука.

Все четверо медленно двинулись по улице. С крыльца своего дома сбежал шериф. Он как всегда поигрывал тростью со сверкавшим набалдашником.

— Джентльмены, джентльмены! Я прошу вас остановиться.

— Это еще почему? — резко бросил Чарльз Брандергас.

— Я прошу вас остановиться и не ввязываться. Не затевать кровопролитие на улицах Клостер-Тауна.

— Пошел к черту! — сказал Рэтт Баттлер, даже не смотря на шерифа, как будто это был не человек, а какое-то навязчивое насекомое.

— Я вас предупредил. Предупредил. Я пытался остановить кровопролитие, — быстро затараторил Клод Бергсон, оставшись стоять на месте.

Было видно, что он боится двинуться вслед за четырьмя представителями закона, боится за свою бесценную жизнь. Горожане смотрели на окружного шерифа с презрением. Но ему было все равно, кто и как на него смотрит — собственная шкура была дороже.

— Господа! Господа! — прокричал он в спину прошедшим мимо него четырем мужчинам, — я надеюсь, вы не допустите беспорядков.

Вместо ответа Чарльз Брандергас тоже поправил полу своего сюртука, отведя ее в сторону и освобождая рукоять своего револьвера.

На лицах четверых была решимость. Они были готовы ко всему, даже к самому худшему.

Рэтт Баттлер напоминал сильное дикое животное — его шаг был упруг, вся фигура выражала готовность в любой момент броситься на врага и победить его.

Чарльз Брандергас был куда осмотрительнее. Он не хотел рисковать попусту, но тоже был готов к схватке. Это было заметно по тому, как сжимались и разжимались пальцы его правой руки. Казалось, что он уже держит в руках свой тяжелый длинноствольный револьвер, а глаза под седеющими бровями щурились, превращаясь в узкие горящие щелочки, будто он целился в невидимого врага.

Клод Бергсон быстро вбежал в дверь своего дома, распахнул дверь и попал в гостиную.

Там сидела Розалина. Она была вся в черном, на коленях ее лежала Библия. Розалина прочитывала страницу, быстро переворачивала ее и шептала наизусть слова из Священного писания.

— Ты чем занимаешься? — спросил ее Бергсон.

— Не мешай. Видишь, я молюсь.

— Нашла время.

— Для этого подходит любой час, любое мгновение.

— Уж не за здоровье и спасение Баттлера ты молишься?

— А это мое дело, — женщина опустила глаза в книгу, и полные губы зашептали молитву.

Наконец, Кристиан Мортимер, Рэтт Баттлер, Жак Монро и начальник городской полиции Чарльз Брандергас свернули за угол.

Прямо перед ними всего лишь в какой-нибудь дюжине шагов расположились бандиты. Один из них поигрывал огромным ножом. Он вертел нож в руках и втыкал его в стену, затем выдергивал его, отходил и с разворота швырял снова. Нож, просвистев в воздухе, глубоко входил в дощатую стену. А Карлос все еще продолжал окунать голову в бочку с водой.