Ничего, кроме теней (ЛП) - Клэр Кассандра - Страница 5

Он повернулся к Джеймсу, сверкнув кинжалами. Джеймс был так поражён ходом событий (он же абсолютно ничего не сделал!), что не смог сдвинуться с места, а просто стоял и смотрел с открытым ртом.

- Эй, ты, со странными глазами, - резко сказал Аластер. – На что уставился?

- Я… - пробормотал Джеймс. – Я…

Его глаза действительно были очень необычными, и он сам об этом прекрасно знал. Ему не нужны были очки (разве что, для чтения), но он носил их постоянно, чтобы спрятать глаза. Он почувствовал, что краснеет. Голос Аластера стал таким же злым, как и его смех.

- Как твоя фамилия?

- Э-Эрондейл, - произнёс Джеймс, запинаясь.

- Ради Ангела, у него просто жуткие глаза, - сказал парень справа от Аластера.

Аластер снова засмеялся, на этот раз с большим удовольствием.

- Жёлтые. Точь в точь, как у козлёнка.

- Я не…

- Не напрягайся, Урод Эрондейл, - сказал Аластер. – Не пытайся что-нибудь сказать. Может ты и твои друзья перестанете постоянно говорить о примитивных и подумаете, раз уж вы здесь, о таких мелочах, как спасение жизней и соблюдение Закона, договорились?

Он ушёл, прихватив своих друзей, которые смеялись вместе с ним. Джеймс слышал как слово «урод» со смехом распространяется в плотной толпе, как рябь от камня, брошенного в пруд.

Урод. Урод. Урод.

Мэттью рассмеялся.

- Да уж. Что за…

- Спасибо тебе большое, что втянул меня во всё это, - резко сказал Джеймс. Он развернулся и пошёл прочь, слыша как вокруг шепчут его новое прозвище.

***

Джеймс сделал то, что обещал себе не делать ни при каких обстоятельствах.  Он потащил свою тяжёлую сумку через внутренний двор, потом через холл и наверх через несколько лестничных пролётов, пока не нашёл довольно уединённую лестничную площадку. Затем он сел и открыл книгу «Граф Монте-Кристо», сказав себе, что прочитает всего несколько страниц, а потом опять спустится вниз.

Джеймс опомнился несколько часов спустя и заметил, что небо стало тёмно-серым, а звуки, доносившиеся со двора, давно утихли. Мама и Люси были сейчас далеко в Лондоне, и отец, конечно, тоже уже уехал.

Он застрял в Академии полной незнакомцев. Он даже не знал, где будет спать сегодня ночью.

Он бродил, не разбирая дороги, и пытался найти спальни. Он так ничего и не отыскал, но понял, что ему нравится самостоятельно исследовать это место. Академия была величественным зданием со сверкающими, будто отполированными, каменными стенами. Люстры, казалось, сделаны из драгоценных камней, а когда он забрёл в обеденный зал, то увидел там множество красивых гобеленов, с изображёнными на них Сумеречными охотниками из разных веков. Он стоял и смотрел на замысловатое цветное изображение Джонатана Сумеречного охотника, сражавшегося во времена крестовых походов, пока ему не пришло в голову, что, должно быть, скоро ужин, а он не хочет привлекать к себе дополнительного внимания.

Звуки сотен голосов оповестили Джеймса о том, что где-то рядом находится столовая. Он подавил желание удрать как можно дальше, взял себя в руки и вошёл внутрь. К его облегчению, люди всё ещё собирались. Студенты постарше слонялись вокруг, болтая друг с другом с таким видом, будто были знакомы уже сто лет. Новички нерешительно топтались на месте, как и Джеймс. Все, кроме Мэттью Фэйрчайлда, который рассматривал сверкающие обеденные столы из красного дерева с нескрываемым презрением.

- Нам нужно выбрать столик поменьше, - сказал он Томасу и Кристоферу, которые его сопровождали. – Я здесь против соей воли, и я не собираюсь делить хлеб с кем-то вроде бесчеловечных головорезов или умственно отсталых, которые добровольно поступили в эту Академию.

- Знаешь, - сказал Джеймс громко, - Аластер Карстаирс был прав.

- Мне кажется, это маловероятно, - ответил Мэттью и только потом обернулся. – А, это ты. Почему ты всё ещё таскаешься со своей сумкой?

- Я не обязан тебе отвечать, - сказал Джеймс.

- Ладно, - сказал Мэттью согласно. – А на счёт чего был прав Аластер Карстаирс?

- Люди поступают в Академию, потому что надеются стать лучшими Сумеречными охотниками и спасать жизни. Это благородная и достойная цель. Ты не должен глумиться над каждым человеком, которого здесь встречаешь.

- А как ещё прикажешь здесь развлекаться? – возмутился Мэттью. – Кстати, можешь сесть с нами, если хочешь.

Его карие глаза весело заблестели. Судя по тому, как Мэттью на него смотрел, Джеймс был уверен, что над ним просто смеются.

- Нет уж, спасибо, - сказал Джеймс коротко.

Он осмотрелся вокруг и заметил, что новички маленькими компаниями устроились за несколькими столиками. Джеймс также заметил, других мальчиков и нескольких девочек, которые определённо были примитивными. Это было заметно не по одежде или внешности, а по тому, как они держались: как будто боялись, что на них сейчас нападут. А Сумеречные охотники, наоборот, всегда были готовы к нападению.

Там также был один парень в поношенной одежде, сидящий в полном одиночестве. Джеймс направился к его столику.

- Можно здесь сесть? – спросил он.

- Да! – ответил парень. - Конечно! Меня зовут Майкл Смит. Можно просто Майк.

Джеймс потянулся через стол, чтобы ответить на рукопожатие.

- Джеймс Эрондейл.

Глаза Майка расширились, когда он понял, что это фамилия Сумеречного охотника.

- Моя мама выросла среди примитивных, - сказал Джеймс поспешно. – В Америке. В Нью-Йорке.

- Твоя мама из примитивных? – спросила какая-то девочка, подходя ближе и садясь за их столик. - Эсми Филпот, - представилась она. – Но я сменю фамилию после Вознесения. И имя, скорее всего, тоже.

Джеймс не знал, что сказать. Он не хотел оскорблять её нынешнее имя, соглашаясь с ней, или обидеть её саму, начав с ней спорить. Он определённо был не готов к общению со странными девочками. Вообще, в Академии было очень мало девушек. Конечно, девушки могли быть такими же отличными воинами, как и парни, но не все так думали, и многие семьи Сумеречных охотников предпочитали никуда их не отпускать. Некоторые считали, что в Академии слишком много правил, а некоторые – что слишком мало. Сёстры Томаса, например, которые были очень добродетельными, в Академию не поехали. А его двоюродная сестра Анна Лайтвуд, которая была наименее добродетельным человеком, какого только можно себе представить, сказала, что если её отправят в Академию, то она сбежит оттуда и станет примитивной.

- Хм, - произнёс Джеймс, мастер разговора с дамами.

- А у твоей мамы не было проблем с Вознесением? – спросил Майк с любопытством.

Джеймс прикусил губу. Он привык, что все его знакомые знали историю его матери, которая была дочерью похищенной Сумеречной охотницы и демона. Любой ребёнок Сумеречного охотника был Сумеречным охотником. Мама была частью мира Сумеречных охотников, как и любой Нефилим. Но она не могла носить метки, и во всём мире никогда не было никого, похожего на неё. Джеймс не был уверен, как всё это правильно объяснить. Он мог сказать что-то не так, и это могло потом не очень хорошо отразиться на его матери.

- Я знаю многих людей, которые вознеслись без проблем, - сказал Джеймс наконец. – Моя тётя Софи, теперь Софи Лайтвуд, была примитивной. Отец говорит, никто никогда не был таким смелым до или после Вознесения, как она.

- Какое облегчение! – сказала Эсми. – Мне кажется, что я слышала о Софи Лайтвуд…

- Какое страшное падение, - сказал один из парней, которого Джеймс уже видел раньше с Аластером Карстаирсом. – Урод Эрондейл опустился до того, чтобы сидеть с отбросами.

Аластер и его друзья рассмеялись. Потом отошли и сели за другой столик, который занимали Сумеречные охотники постарше. Джеймс услышал, как кто-то прошептал слово «урод» несколько раз. Он был готов сгореть от стыда.

Что же касается Мэттью Фэйрчайлда, то Джеймс взглянул на него всего раз или два. После того, как он ушёл, оставив Мэттью посреди столовой, тот гордо поднял свою бестолковую светловолосую голову и выбрал себе очень большой столик. Он определённо не упоминал, что такой привередливый. Он сидел с Томасом и Кристофером по обе стороны от него, как принц со своей свитой, и громко шутил, привлекая к себе внимание. Вскоре за его столом сидела куча народу. Даже несколько студентов постарше присоединились к ним, чтобы послушать видимо жутко занимательные истории Мэттью. Даже Аластер Карстаирс задержался там на пару минут. Очевидно, они с Мэттью стали теперь друзьями.