Искупление (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 4

   Он ворвался в наш дом, словно ураган. Бросив гостей, послов, придворных. Прислуга едва успевала убираться с его дороги.

   - Где она? - донесся до меня разгневанный голос нашего повелителя.

   Испуганно посмотрев на дверь, я откинула томик стихов и встала, спешно поправляя платье и волосы. Дверь грохнула, открытая герцогской ногой. Сам он вошел, чеканя шаг, и остановился напротив, сверля меня потемневшим взором.

   - И почему же вы лишили меня чести лицезреть вас на балу, устроенном единственно ради удовольствия танцевать с вами? - холодно спросил мужчина, медленно подходя ко мне.

   - Это слишком великая честь для меня, ваше сиятельство, - пролепетала я, присаживаясь в реверансе. - Должно быть вы шутите.

   - Я похож на шутника? - он скептически усмехнулся и остановился напротив. - Так почему вас нет в моем дворце?

   - Я неважно себя чувствую, - ответила я, не смея поднять на него взор.

   - Что у вас болит? Голова, живот, горло? Женские недомогания? Подвернули ногу? Упали с лошади? Что? Мне послать за своим лекарем? - он не спрашивал, он допрашивал.

   - Голова, - почти шепотом ответила я, все еще склонившись перед герцогом.

   Мужчина подцепил мой подбородок двумя пальцами и вынудил выпрямиться, вскинув к себе мое лицо.

   - Смотри мне в глаза, Сафи, - велел герцог вдруг охрипшим голосом.

   Я подняла веки, взглянула на него и тут же закрыла глаза. Голодный взгляд его сиятельства напугал меня. Но еще больше напугал жадный поцелуй, которым он впился в мои губы, прикусил, и я вскрикнула, попытавшись отпрянуть.

   - Ты сводишь меня с ума, девочка, - выдохнул мужчина мне в губы.

   После отошел, некоторое время смотрел в горящий камин и развернулся на каблуках.

   - Даю на сборы полчаса.

   - Ваше...

   - Полчаса. - Отчеканил герцог и отошел к окну.

   Возразить я не посмела и бросилась собираться, с ужасом думая о словах герцога. До дворца мы ехали на его лошади. Я, упорно избегая встретиться с ним взглядом, он, беззастенчиво обнимая меня. На нас смотрели, кто с любопытством, кто с насмешкой, кто с завистью. Я видела эти взгляды, герцог не видел ничего. На его лице сияла улыбка, когда он вводил меня в зал, и до конца бала не отпускал от себя. Больше не целовал, вел себя вполне прилично, вел светские разговоры. Только я помнила его слова: "Ты сводишь меня с ума, девочка", и это воспоминание пугало даже больше, чем грядущие сплетни. Больше я не позволяла себе отлынивать от светской жизни двора, страшась вновь увидеть того бешенного зверя, которым предстал наш правитель.

   Руэри вернулся через полгода, но спустя неделю получил новое назначение. Пожениться мы, конечно, не успели. Да, что там пожениться, мы и встретиться толком не успели. В день возвращения моего жениха, герцог прислал приглашение на охоту в одном из дальних поместий. И с Ру я увиделась перед самым отъездом. Он пришел с горящими глазами и радостной улыбкой, а застал нас уже за сборами. Родители встретили его достаточно холодно, а мне удалось перемолвиться всего несколькими словами, и вскоре я уже ехала рядом с герцогом, который кружил рядом, словно коршун, высматривающий добычу.

   На охоте я услышала первые сплетни, в которых меня уже уложили в постель нашего правителя. Это было так горько, обидно и мерзко, что я рыдала всю ночь, а утром выпросила разрешение отпустить нас домой. Охота была закончена в тот же час, и в столицу возвращались все придворные. Его сиятельство, естественно, тоже. А вскоре вся увеселительная жизнь двора была подстроена только под меня.

   Меня это тяготило, нервировало, доводило до исступления, но что-то изменить я была не в силах. При дворе сплетни меняли одна другую, о нас с его сиятельством не судачил только ленивый. Сам же герцог с того памятного вечера больше не притрагивался ко мне, и никаких признаний не делал. Хотя бы это немного радовало, но слухи продолжали расти. А я все ждала Ру. Писала ему, жаловалась, клялась, что ни в чем не виновата. Ответные письма приходили редко, он уверял меня, что верит мне, и это придавало сил.

   А потом корабли нашего герцогства отчалили от скалистого берега, и его сиятельство отбыл на помощь союзному нам королевству. Перед отбытием, он пришел в наш дом, долго сидел напротив и не сводил взгляда. Я даже не пыталась избежать его общества, это было бесполезно. И потому молчала, смущенно опустив глаза, ожидая, когда он уйдет. Герцог уйти не спешил, он тоже молчал и смотрел, смотрел, смотрел...

   - Ваше сиятельство, - решилась я нарушить молчание и бросила на него быстрый взгляд.

   - Что, Сафи? - мягко спросил мужчина, беря меня за руку.

   Руку я сразу же освободила, и он нахмурился, но новых попыток прикоснуться ко мне не делал.

   - Что вы хотели, Сафи? - повторил вопрос герцог. - Вас что-то удручает?

   Мне показалось, что в его глазах появилась затаенная надежда, но я не стала вникать в его чаяния, набралась смелости и произнесла:

   - Ваше сиятельство, я прошу вас уделять мне меньше внимания. А лучше вообще не уделять.

   - Почему? - холодно спросил герцог.

   - О нас ходят сплетни. Мне это не нравится, - ответила я, не глядя него.

   - Ну и что, - я вскинула взгляд и увидела насмешливый взгляд.- Не обращайте внимания.

   - И все? Не обращать внимания? - возмущенно воскликнула я и вскочила. - Но нас с вами уложили в постель! А у меня жених, ваше сиятельство, слухи очерняют меня!

   Герцог тоже поднялся и поймал меня за локоть, затем с силой дернул к себе, и я оказалась сжата в его объятьях.

   - Я вам совсем не нравлюсь, Сафи? - спросил он, блуждая взглядом по моему лицу.

   - Вы... вы привлекательный мужчина, но ведь я благородная девушка, - пролепетала я. - Как я могу думать о вас? И я люблю Руэри, мы хотим пожениться, а вы не даете...

   Мужчина сжал меня крепче, начиная причинять боль, глаза его подарили мне ледяной взгляд, от которого я сжалась и затихла.

   - А я могу думать о вас, Сафи, и эти мысли доводят до исступления, - с неожиданной яростью произнес он. - Не дрожи, не трону.

   Он оттолкнул меня, и я с размаху села обратно в кресло. Герцог направился к выходу, но уже у двери бросил на меня взгляд через плечо.

   - Выйдешь замуж, когда я позволю, - сказал он. - В ближайшие несколько лет о свадьбе можешь даже не мечтать. Всего хорошего, Сафи.

   И ушел, оставив меня в бешенстве сжимать кулаки и шипеть сквозь зубы площадные ругательства. Зато начались спокойные дни, потом недели, а после и месяцы, нарушаемые лишь посланиями герцога. Но писал он не часто, зато дотошно требовал рассказа о том, как я живу, чем занимаюсь, как проходят мои дни. Он хотел знать все. Первое письмо я пыталась проигнорировать, но следующее обещало серьезный разговор, если я продолжу в том же духе. Пришлось брать перо и писать огромные письма с нудным перечислением от встала с кровати до легла в кровать. Узнав, что я прочитала новую книгу, герцог интересовался, чем она мне понравилась или не понравилась, и я вновь послушно писала ответ, отвечая на вопросы.

   Помимо герцогских, я получала и письма от жениха. Эти послания были желанными, но более редкими. Зато ему я отвечала с огромной охотой. А потом письма перестали приходить, зато появился сам Руэри, сбежавший из своей ссылки, иначе мы теперь его назначения и не называли.

   - Поженимся, - сказал он, сжимая меня в объятьях и покрывая лицо поцелуями. - Пока его нет, пока снова не вмешался.

   И я решилась. Мы не ставили в известность моих родителей, никого не хотели посвящать. Уже какое-то время мой отец неохотно говорил о нашей с Ру свадьбе, мама тоже избегала слушать мои жалобы. Потому, отпросившись в храм, я ушла туда только в сопровождении двух воинов - тоже приказ герцога. Я теперь все время была под охраной. Руэри уже ждал, сверкая взволнованным взором. Мы подошли к священнику и... Он отказался нас соединить. Ошарашенные, мы отправились в другой храм, третий, четвертый, но везде нам говорили - нет.