Грот афалины (илл. В. Барибы) - Мисько Павел Андреевич - Страница 25

«Мистер Крафт, я с ними не задирался. Я уже нашел более или менее подходящий грот, а тут они… напали…»

«Радж, я тебя не виню. Я даже сочувствую тебе, искренне сочувствую… Я готов даже попросить у тебя прощения, что толкнул на такую авантюру, послал на погибель…»

«Доктор за обработку раны пришлет счет на ваше имя».

«Ах, боже мой! Да я заплачу, Радж, ты не беспокойся!»

«Сказал, что мне надо в больницу в Свийттаун. Чтоб там операцию сделали, зашили рану».

«Боже, боже, этого еще не хватало!»

«Я решил не ездить в столицу, не требовать от вас такого лечения. Но…»

«Радж, мистер Радж… Я всегда считал тебя достойным человеком. Ты не такой, как Судир… Тот оформил заказ на сувенирных дельфинчиков, сам их приносит в дельфинарий и считает, что оказывает великую милость, требует прибавки к зарплате».

«Мистер Крафт, я хочу, чтобы вы не заставляли меня ремонтировать лодку».

И Радж рассказал уже более подробно обо всем. Как кричали на него с катера сторожевой службы, чтоб не лазил в западных секторах, как увидел проломанный и утопленный ялик, а до того, до удара гарпуном — подозрительный контейнер…

«Нет ли связи между всеми этими событиями?»

«Все может быть, все может быть… О боже, скоро не будешь знать, на кого из своих работников можно рассчитывать, а кто сунет тебе нож под ребро…»

«Может, полиции заявить?»

«О чем?!» — снова побледнел Крафт.

«Ну… обо всем! И о том, что под водой видел. Может, это у них перевалочная база наркотиков?»

«Избави тебя боже! Ты говоришь сегодня, как маленький… Наверное, у тебя температура поднялась… Ты бы пошел полежал, а?»

Раджа и правда не держали ноги. Перед столом Крафта стоял мягкий стул и обычный, но мистер присесть не приглашал.

«Я-то пойду, но ведь… Если так уступать… Да куда, в конце концов, смотрит полиция? Почему не ведет с этими триадами борьбу?»

«Ах, наивный, наивный молодой человек… Разве ты не видишь и не слышишь, что делается вокруг? Это не архипелаг Веселый, а… И какой дурень дал ему такое название? Это… Это… гнездо пиратов и бандитов! Заявишь, так не успеет полиция и двух шагов ступить, а триада все будет знать. А они ведь не церемонятся… Я проклинаю тот час, когда не уехал в метрополию, вслед за дочками… Тогда, когда эта ваша самостоятельность здесь создавалась. Глупый, пожалел вложенных капиталов. А тут не столько заработаешь, как потеряешь то, что имел. Скоро нищим пустят по миру! Боже, боже, лучше бы я купил какой-нибудь отель, спокойней было бы…»

Любил Крафт поплакаться, вызвать сочувствие. Радж только не знал, со всеми ли своими работниками пускался мистер в такие рассуждения, всех ли пытался растрогать, чтоб не очень требовали повышения платы, пожалели его, бедненького.

Но надо быть справедливым: пока заживала рана, Крафт не посылал Раджа на подводные прогулки с аквалангом. Только громко вздыхал, ломал руки: такие потери несет, такие потери!

«Сначала зашить, заштопать, а потом выстирать или наоборот?» — подумал Радж, найдя тенниску, и решил, что сначала надо заштопать. А то пока постирает, она разлезется окончательно.

«Интересно, утонула ли та резиновая лодка? Не могла утонуть, хоть в одном отделении да остался воздух. Значит, плавала… А если те, с катера, выловили лодку и нашли мою тенниску?.. Там и эмблема дельфинария, и мои инициалы…»

На кой ляд он вышил эти инициалы?.. Вот и на этой, старой, которую он штопает, есть на рубце подола выцветшие синеватые буквы «RS» — Радж Синх.

«Могут с этой тенниской придти в дельфинарий искать — чья. Второй уже случай, вторая стычка с ними. Тот самый разбойничий клан или другой? «WW» или «WV»? Если тот же самый, то в покое не оставят. Подумают, что я специально за ними слежу. Захотят убрать с дороги…»

Выстирал и тенниску и штаны, высушил утюгом. Было уже утро, ярко светило солнце, наперебой распевали птицы. До начала работы оставалось еще часа полтора, и можно было бы немного подремать. Но он включил электроплитку, поставил чайник и прилег, подложив под голову руки.

Было о чем подумать.

Радж услышал топот ног и скрип бамбуковых жердей на перекидном мостике, потом тяжелый хруст подошв по песку. Кто-то бежал сюда.

— Радж! Радж, ты еще спишь? — дверь сильно задергали, даже задрожали стены. — Беда, Радж!

Он узнал голос Гуго.

— Подожди, открою! А то еще дом растрясешь, — Радж говорил спокойно, но тревога Гуго передалась и ему. Открыл дверь — и, пораженный, отступил, давая дорогу: вид у парня был испуганный, его долговязая фигура, казалось, еще больше вытянулась.

— Беда, Радж! Джейн, видать, неживая!

— Говори, да не заговаривайся… Такая веселая была всегда, подвижная.

— Плавает абы-как, животом вверх. Я думал, она забавляется, а она… не дышит! Дельфины выталкивают ее из воды, а она все равно не дышит!

— А может, это Боби, а не Джейн? — Радж припустил к перекидному мостику.

— Сюда! Она в демонстрационном бассейне… Я хорошо вижу — Джейн! У Боби желтая царапина на верхней челюсти…

Посреди бассейна почти напротив вышки с площадками вода была неспокойная. Дельфины кружили в том месте, будто показывали номер — «морская звезда».

— Там только дельфинки — Ева, Дора, Бэла… И Джейн… — шептал, склонившись над водой и пристально вглядываясь в дельфинов, Гуго. — Джейн посередине…

И правда, то одна, то другая самка головой подныривала под Джейн, подбивала ее рострумом вверх. Но толчки были вялые, будто мать и тетки потеряли надежду оживить дитя. Неживое тело Джейн приподнималось и поворачивалось как попало. По очереди отплывали в сторону, шумно-горестно выдыхали воздух. Из правого закоулка бассейна, куда все время накачивалась помпой свежая вода, с крейсерской скоростью вырвался Дик. Вода за хвостовым плавником бурлила — так энергично вертел им дельфин. Промчался у самого края бассейна, даже водой обдало парням штаны, будто хотел отгородить свой гарем от любопытных. Раджу показалось, что темный без зрачка глаз самца злобно блеснул. И еще раз промчался, уже назад, и затаился справа, возле северной стенки. Радж был уверен, что он не спускает с них своего взгляда.

Зато к ним приплыл Боби, положил голову на цементный берег бассейна. Раззявил розовый, в сероватых пятнах, как у Мансуровой собаки, рот, медленно вытолкнул языком воду изо рта. Проскрипел тоненько, жалобно, потом затренькал дыхалом, задрожала пленка-перепонка, что его прикрывала: понк-пёнк-пынк-пинк, р-рыу-рин-н, будто кто-то провел ногтем по зубцам металлической расчески.

— Что, Боби? Ты маленький беби, а не Боби… Что ты хочешь сказать, на что пожаловаться? — присел Радж, погладил его по гладкой, будто отполированной голове, подергал в стороны рострум. — Беда у вас, малышок, беда… Что тут случилось, Боби? Почему ты не расскажешь?

Боби поплыл к дельфинкам, закружил возле них, издавая скрипучие звуки.

О, если бы Боби или другой дельфин мог рассказать, что тут произошло!

Радж встал. На душе было скверно: дельфинят все любили, как родных детей.

— Радж, поверь, я ни в чем не виноват! — Гуго говорил это, и даже губы дрожали. — Вчера я оставил их живыми и здоровыми, никакого подозрения не было.

— Никто тебя не винит, успокойся.

— Да, ты не знаешь Судира! Он теперь съест меня… Он же начинал с маленькими какой-то номер готовить.

— Вечером все хорошо ели?

— По-разному, как всегда. Кто больше участвовал в представлениях, тот нахватался за день. Остальных докармливал… Джейн, кажется, мало ела. Все плавала тихонько, не ныряла… Но я подумал, что и ей перепало днем, не голодная.

— Судир был вечером? Проводил репетицию?

— Нет.

— К Крафту ты не бегал? Надо скорей ему доложить.

— Он еще не приходил.

Было восемь часов утра. В половине девятого приходит мистер Крафт, в половине десятого — Судир. Рабочий день Гуго начинается в восемь часов, так как он должен и рыбу подготавливать — Судир дельфинам не бросает по целой рыбине, когда поощряет их после выполнения номера. У остальных сотрудников начало работы в девять.