Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Грот афалины (илл. В. Барибы) - Мисько Павел Андреевич - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

— Как это не имею?! — вскипел Радж, («Как это не имеет права голоса?» — поддержали его парни, особенно Амара). — Разве я не отсюда родом? Разве не тут живут мои родители? Разве не тебе, живоглоту, они за бесценок отдают копру и сушеную рыбу? — Радж несколько раз вытянул из ножен и с лязгом снова загнал в них крис. Шрам-полумесяц под левой челюстью то краснел, то бледнел.

— Радж, помолчи… Не срами меня перед людьми… — слабым голосом попросил отец. Болезненный, тихий и молчаливый, он и сегодня мог просидеть молча.

— Ах, молодой человек… — Ли Сунь поправил косынку. На улыбчивом лице была уже не усмешка, а застывший оскал. — Свернешь ты себе шею… Помни мои слова. Побереги ее! А вам, люди, я скажу еще вот что: кто не рассчитался со мной за долги, прошу сегодня же рассчитаться. Жена дома, она примет. Если нет денег — отдавайте натурою. Приму в счет долга орехи, приму свиней, кур, уток. Домашний скарб… Все равно вам трудно будет забрать все с собой.

— С этого и начинал бы! Тебя только это и беспокоит! — снова не выдержал Радж.

Ли Сунь поклонился во все стороны. Белая рубашка-распашонка с боковыми разрезами каждый раз при поклонах задиралась на спину, чуть ли не оголяя зад.

Ли Сунь не побыл с людьми, не посидел в толпе — покатился прочь, часто перебирая ногами. Но не домой, не в свою лавку, а туда, где раздавался пронзительный скрежет и был удушливый смрад от работы моторов.

Люди сидели и стояли в оцепенении, и слышно было, когда затихали чужие звуки, как с тихим шумом катилась на песок утихомиренная лагуной волна прибоя. Солнце было уже за лесом, над самым горизонтом, и временами багряные лучи прорывались сквозь частокол пальмовых стволов и стволов-корней баньяна. Жара спадала, дышать становилось легче. Из зарослей донеслись крики и возня птиц. Вслед за птицами ожили и дети. Те, что постарше, голопузые и голозадые, оставили своих матерей, принялись наперегонки бегать с собаками и визжать, потом сыпанули на отмель — поплескаться в воде.

Янг не трогался с места, сидели рядом и его друзья. Янгу скоро исполнится двенадцать лет, он уже многое понимает, начинает разбираться в жизни, Янг ждал, до чего додумаются взрослые, что решат. Недетская тревога за судьбу людей, за судьбу всего острова сжимала сердце.

— Слышите, люди? Вон он, злой дух… Нюхайте! — тихо проговорил Ганеш, ощутив запах солярки, снова долетевший из лагуны. Он плюнул красным под ноги, и многие мужчины, жевавшие бетель, тоже плюнули. — Гнать надо этот дух с нашего Биргуса! Гнать! — потряс Ганеш палкой. — К бомо надо идти! Пусть нашлет на них проклятие!

— Раньше надо было до этого додуматься!

— Раньше… Раньше ведь думали, что ходоки чего-нибудь добьются! А они не добились!

— Больно ты ловок! Тебя послать! Ты бы добился!

— Перестаньте, люди! Никакой бомо не поможет! Надо послать гонцов в соседние деревни. Подымать народ! Загородить лодками вход в лагуну! — старался перекричать всех Радж.

— Правильно! Чего сидеть сложа руки! — поддержал его Амара, лучший друг Раджа.

— Если вас всех посадят в тюрьму — так вам и надо! — откололся от них Пуол и зашагал на берег лагуны.

Победили те, кто хотел идти к бомо.

Первым двинулся Ганеш. Он устало опирался на бамбуковую палку, ощупывая ею дорогу. За ним тронулись все. Шествие замыкала Рата, ее подняли на ноги, подтолкнули: «Иди!», и она зашаркала по песку распухшими ногами-колодами, охая, сопя и задыхаясь.

Ганеш шел и говорил, что с пустыми руками к бомо идти нечего. Надо сразу нести подарки. Он назвал тех, кому придется ловить петухов или кур, кому взять сушеных тунцов, кому принести вареный рис и тоди — забродивший, с градусами, кокосовый сок.

Молодежь отстала, шла позади всех. В центре ее шагал Радж, слева от него был Амара, справа — Янг. Он держался за руку брата и старался ступать широко, чтоб попадать с ним в ногу, быть похожим на Раджа.

«Нервный стал Радж… — думал Янг. — Особенно в последний месяц, когда появился у него этот шрам. Никогда о шраме никому не рассказывал. Тайна какая-то, загадка… Невеселая у него работа, опасная — много времени приходится быть под водой. Но как бы мы жили без Раджевой помощи, без его заработка?»

— Вот же глупые люди… Вот же темнота… — говорил Радж, будто шептал заклинание. Но его хорошо слышали все парни. — Разве в этом бомо поможет?

2

Их остров очень похож на кокосового краба биргуса (отсюда и название), огромного краба, с туловищем-панцирем размером в три на четыре километра. Маленькие рифы вокруг — будто его поджатые ножки. У острова и клешни есть, точно у краба, левая, более широкая и длинная, охватывает лагуну с востока. Она состоит из узкого мыса-полуострова и цепочки зеленых островков-скал, разделенных узкими проливчиками. А правая клешня Биргуса еще уже, в ней семь белых коралловых атолльчиков, на них почти ничего не растет, лишь чайки гнездятся. Янг не раз вместе с другими ребятами выбирал из гнезд яйца — сосешь их и чувствуешь запах рыбы.

Люди шли к полуострову-мысу — бомо жил там, отделился от деревни, расставил вокруг хижины и возле дверей деревянных идолов со злыми выпуклыми глазами, с широченными клыкастыми ртами. На бамбуковых шестах вздымались вверх пучки какого-то зелья — тоже защита от злых духов. Хижина среди корней-ходуль огромных панданусов казалась каким-то взъерошенным гнездом. Даже в тихую погоду на крыше шевелились, шуршали сухие пальмовые и банановые листья, будто кто-то невидимый быстренько, едва касаясь ногами, бегал по ним. Может, это добрые духи? Бомо дружит с ними, приютил их.

Подошли, настороженно стали. У людей испуганно вытянулись лица, лишь Радж кривил губы в иронической усмешке. Женщины спустили детей с рук, разложили подарки, сели рядом. Связанные куры не хотели сидеть тихо, то одна, то другая сильно били крыльями, всполошенно кудахтали.

Бомо, услышав кудахтанье и хлопанье крыльев, вышел из дверей.

Бомо Яп — колдун и лекарь. Костлявый, точно йог, голый до пояса, на животе от долгого лежания отпечатались какие-то черточки и клеточки. Зевнул, криво растягивая щербатый рот, почесал под мышкой, поправил на голове то ли шапочку, то ли корону, в которую были натыканы разноцветные перья. Вместо штанов или, может, поверх их мотались ленточки из каких-то лохмотьев. У бомо, хотя он и знался с духами, разбирался в травах, белки глаз были красные, веки гноились, как и у многих жителей острова. Колдун называется, а эту заразу ни у себя, ни у других вылечить не может.

Все попадали на колени, будто перед богом Вишну. Потом выпрямились, сложив ладони перед грудью так, словно каждый поймал по мотыльку. А Радж лег на бок, чтоб не возвышаться над людьми, и наблюдал за всем, как за интересным представлением. Ганеш тем временем путанно объяснял бомо, чего хочет народ.

— Знаю, я все знаю, хоть нигде и не бываю, — сказал Яп. На худом лице спокойная окаменелость и ни малейшего проблеска мысли. — Надо посоветоваться с добрыми духами.

Ганеш махнул левой рукой женщинам, будто выгреб что-то из-за уха. И те взяли подарки, еще раз склонились в поклоне перед бомо и по очереди отнесли их в дом. А большую кружку бражки, сделанную из целого колена толстого бамбука, Ганеш сам подал в руки бомо. Тот пошептал что-то над нею и выпил одним духом. Громко отрыгнул, достал из-за пояса какой-то корешок, пожевал, и на губах у него проступила пена.

— Буду советоваться с добрыми духами, пока не выплывет из воды Небесный Челн. Тихо!.. — и исчез, резко дернув за собой циновку, завесив вход.

Люди зашевелились, удобнее устраиваясь на песке. Каждый мысленно, а то и шепотом упрашивал добрых духов помочь им в нелегком деле. Ждали долго, поглядывая на небо, в ту сторону, откуда всегда выплывал месяц. Люди наэлектризовали себя молениями и были словно в трансе, бессвязно вскрикивали.

— Одурели… Совсем одурели, — шептал Радж. — Каждая секунда дорога, а они… Американцы же не молиться сюда приехали!