Обрести любимого - Смолл Бертрис - Страница 57

— Думаю, — сказал он Патрику, — что мы все превращаемся в дураков, когда дело доходит до любви. Но это дела не меняет. Валентина не ребенок. Она взрослая женщина, и, как у всех женщин этой семьи, у нее сильная воля. Она настоит на своем, братец, и тебе предстоит научиться покоряться ее настроениям, иначе ты не выживешь перед болезнью, называемой любовью, которая причиняет тебе столько страданий. — Мурроу положил руку на плечо сводного брата. — Спокойной ночи, Патрик, — сказал он. — Женщина, которую ты любишь, — божий дар. — Он ушел.

Патрик Бурк беспокойно ворочался в кровати. Иллюминатор был открыт, и через него была видна яркая луна.

Воздух был теплым, и в нем чувствовался слабый, едва уловимый аромат, доносимый ласковым ветром, наполнявшим паруса» Архангела «. Он чувствовал легкое покачивание корабля, скользившего по волнам. Неожиданно дверь в его комнату распахнулась и тут же закрылась.

— Кто там? — спросил он, увидев тень, которая быстро проскользнула внутрь.

— Это я, — сказала Валентина, проходя через каюту и садясь на край его кровати. — Ты успокоился, Патрик?

— Да, — сказал он, радуясь ее приходу.

— Ну, если с тобой все в порядке, я пошла спать, — сказала она спокойно, поднимаясь, чтобы уйти.

— Вал! — Его рука поймала ее пеньюар. — Том сказал мне, что между вами ничего не было.

— И я сказала тебе, что ничего не было, Патрик, — ответила она, и голос ее был спокоен.

— Я не могу ничего поделать с собой, голубка! Я так страстно хочу тебя!

— Ты хочешь меня, Патрик? — В ее тоне слышалось раздражение. — Если это все, что ты хочешь от меня, тогда возьми меня! — Она скинула с плеч пеньюар, и тот, шурша шелком, скользнул на пол и упал у ее ног.

Она стояла перед ним обнаженная, а луна заливала серебристым светом ее роскошную фигуру, делая ее похожей на какую-то богиню.

Он чувствовал, что его тело откликается на эту картину точно так же, как откликнулось бы тело любого мужчины.

— Вал! — голос его срывался.

— Что, сэр? Ты больше не хочешь меня? — с насмешкой спросила она.

— Оденься, черт возьми! Сию же минуту, мадам! Ты позоришь нас обоих своим поведением, — прошипел он.

Валентина лениво потянулась, подняв руки над головой, чтобы ему были лучше видны ее изумительные груди. Потом с насмешливой улыбкой она наклонилась и подняла свой пеньюар, просунула руки в длинные широкие рукава и плотно завязала на шее розовые ленты.

— Я сама себе хозяйка, Патрик Бурк, — сказала она. — Даже если я соглашусь однажды стать твоей женой, я не буду ничьей собственностью. Помни об этом! — Дверь открылась и закрылась, и он остался один.

» Архангел» прокладывал свой путь сквозь залитую луной ночь, плавно скользя по атласным водам, и вышел в Дарданеллы, когда за его правым бортом небо над темными горами Малой Азии начало окрашиваться в розовый цвет восхода. К концу дня они вошли в Мраморное море, и по обоим берегам над темно-синей водой стали видны турецкие крепости. Следующий день Валентина провела на палубе под полотняным тентом, который защищал ее белую кожу от яркого солнца. Она с любопытством наблюдала за многочисленными кораблями, в разных направлениях пересекавшими Мраморное море. Среди них были большие военные корабли оттоманского султана и корабли, принадлежавшие его вассалам, корсарам с берберийского побережья. Торговые корабли из Лондона, Марселя, Генуи, Амальфи38, Мальты, Тулона, Алжира, Танжера, Александрии и Венецианского Леванта проплывали мимо бесконечной вереницей. Это был очень оживленный водный путь.

На следующее утро Валентина проснулась до рассвета. Она беспокойно провела ночь и больше не могла находиться в душной каюте. Тихо оделась в зеленую юбку-штаны и шелковую кремового цвета рубашку, быстро натянула чулки и башмаки и застегнула на талии широкий кожаный пояс, нетерпеливо расчесала длинные волосы, заплела их в одну косу, завязав ее розовой лентой, и крадучись выбралась из каюты, чтобы не разбудить Нельду.

Мурроу она нашла на палубе.

— Вы когда-нибудь спите? — спросила она.

— Конечно, сплю, — хмыкнул он, — но капитан несет большую ответственность и должен спать меньше остальных на корабле. На самом деле, последние две ночи я спал больше, чем когда бы то ни было.

— Мы близко от Стамбула?

— Через несколько минут рассветет, — сказал он, — и ты увидишь башни и стены города. Подожди меня здесь, и я покажу тебе некоторые наиболее интересные места, но сначала я должен дать указания помощнику.

До его возвращения она стояла, вглядываясь в серый утренний туман.

— Туман рассеется? — спросила она.

— Обычно на рассвете дует ветер, который разгоняет туман. Впервые увидеть Стамбул отсюда — замечательное зрелище. Я был здесь много раз, но меня всегда поражает вид города на рассвете.

Как и предсказывал Мурроу, подул ветер, разрывая в клочья шелковистый туман и наполняя паруса кораблей. Город появился внезапно со стороны порта, поднимаясь из-за древних стен, окружавших его с моря, в восхитительном великолепии разбегаясь по семи холмам. Когда золотые и алые лучи позолотили купола и рвущиеся ввысь минареты, над всем Стамбулом одновременно разнеслись голоса бесчисленных муэдзинов.

— Потрясающе! — воскликнула Валентина. — Я ничего подобного прежде не видела! Мурроу согласно кивнул.

— Да, — согласился он. — Действительно, ничего подобного ты раньше не видела.

— Что это за здания вон там? — указала рукой Валентина.

— Это, кузина. Новый дворец, где когда-то была заточена твоя мать. Мне говорили, что это золотая клетка с множеством чертогов, сокровищниц, мечетей и садов. Там живет султан и его семья, и именно там ты встретишься с валидой, матерью султана. Ты сама сможешь рассказать мне больше, после того как это произойдет, чем я сейчас знаю, — сказал Мурроу.

— Мы будем стоять около дворца?

— Нет, мы будем швартоваться в Золотом Роге, за еврейской частью города, которая называется Балата. Большинство торговых судов швартуются там со времен Константина39, несмотря на то что даже в древние времена в городе было много других гаваней.

— Можно мне сойти с корабля? — спросила Валентина.

— Только если ты будешь соблюдать определенные ограничения. Это мусульманская страна, а ты христианка. Если ты не подчинишься законам ислама, тебя могут, самое малое, подвергнуть осмеянию или оскорблениям, а в худшем случае могут просто побить. Если ты сойдешь с корабля, тебя должна сопровождать Нельда и несколько мужчин в качестве телохранителей. Ты должна передвигаться в закрытом паланкине. Ни одна уважающая себя женщина из высших слоев общества не поступит по-другому. И ты должна будешь носить яшмак. И Нельда тоже. Только приняв меры предосторожности, ты сможешь безопасно передвигаться по городу.

— Что такое яшмак? — спросила Валентина.

— Это уличная одежда, которая укрывает тебя с головы до пят, кроме того, ты должна будешь носить чадру.

— Чадру? Разве я девушка из гарема, чтобы носить чадру? — раздраженно сказала Валентина — Мурроу, неужели эти предосторожности действительно необходимы?

— И твои глаза, — продолжал ее кузен, — будут все время скромно потуплены. Ни одна приличная женщина не смотрит на мужчину, когда она находится на улице.

— Черт возьми! — выругалась Валентина. — Это смехотворно! Это оскорбительно! Я англичанка, а не какая-нибудь бесправная рабыня!

— Ты не сойдешь на берег, Валентина, до тех пор, пока не будешь полностью выполнять мои указания. Моя мать поручила мне заботиться о твоей безопасности, и, учитывая то, что ты знаешь о мусульманском мире от наших матерей, я надеюсь, что у тебя хватит ума внимательно отнестись к моим словам, — сурово сказал Мурроу. — Ты дала слово моей матери, что будешь подчиняться моим приказам.

Валентина с нетерпением ждала встречи с престарелой главой семьи Кира, почтенной Эстер. Старая женщина не покидала своего дома уже несколько последних лет, что было не удивительно. Но если тело не подчинялось Эстер Кира, ее ум остался таким же острым и быстрым, каким был всегда.