Мотылек летит на пламя - Бекитт Лора - Страница 92

— Тоже страдаешь от ранней жажды, приятель? — послышался насмешливый голос.

Джейк раздраженно передернул плечом, а потом, уловив в интонации говорившего что-то знакомое, поднял взгляд и остолбенел.

На него смотрел Барт, такой же, как прежде, не считая того, что сейчас в его взгляде было куда больше безнадежности и боли, а на месте правой руки болтался пустой рукав.

— Ты?! — воскликнул Джейк. Он вскочил с места, опрокинув стул, бросился вперед и заключил друга в объятия.

— Я. Не ожидал меня встретить?

— Еще бы! — Джейк чувствовал, как в его душу, словно влага в пересохшую землю, вливается волна радости. — Ты на свободе?! Как тебе удалось?

— В последние месяцы войны было некому воевать, и командование армии южан бросило клич по всем штатам: сражайся, кто может! Заключенным тоже предлагали вступить в армию — в обмен на освобождение. Я был одним из тех, кто согласился. Сначала хотел сбежать, а потом… что-то увлекло. Меня ранили в руку, рана загноилась, и доктор сказал, что надо отрезать. Пилили по живому, я едва не умер. Может, если б умер, было бы лучше.

— Как ты очутился в Новом Орлеане? — спросил Джейк, не обращая внимания на последнее замечание.

— Сам не знаю. Когда мы жили на прииске, ты все твердил об этом городе. Мне не хотелось возвращаться в Сан-Франциско, и я приехал сюда.

— Барт, — промолвил Джейк, который давно не чувствовал себя таким счастливым, счастливым за другого человека, — ты сумасшедший! Сидишь здесь и спозаранку пьешь виски, тогда как Унга вынуждена в одиночку справляться с двумя мальчишками!

— Унга? — тупо произнес Барт. — Где она?

— Здесь, в Новом Орлеане, у моих родителей.

— Двое мальчишек? Почему?

Джейк рассмеялся.

— Надо спросить у тебя! Барт-младший родился через девять месяцев после вашей разлуки.

Взгляд Барта уперся в стол.

— Зачем я ей нужен — такой?

— О чем ты говоришь? — вскричал Джейк. — У тебя нет руки, но голова, ноги и остальное на месте! И одной рукой ты сможешь обнять Унгу и надавать подзатыльников мальчишкам, если это понадобится! Не говоря о том, чтобы сделать своей жене еще парочку таких сорванцов!

— Да, — усмехнулся Барт, — об этом я почему-то забыл. Я все вспоминал однорукого Неда Истмена из Сан-Франциско, который зарабатывал на хлеб тем, что встречал новичков и рассказывал им про жизнь на прииске. Мне бы не хотелось такой судьбы.

— Она тебе не грозит. Возьмешь участок, заведешь небольшую ферму.

— С одной рукой?

— Мальчишки подрастут и будут твоими руками.

— У меня нет денег.

— Я помогу. Выступлю поручителем при займе или сам одолжу тебе деньги. Все равно мне больше не о ком заботиться. К тому же Унга много работала на моих родителей, причем почти бесплатно, так что за мной долг.

— Не о ком заботиться? — повторил Барт. — А как же Лила?

Джейк рассказал обо всем. Он не ждал ни порицаний, ни утешений, однако Барт произнес те самые слова, которые помогли расставить все по местам:

— Я предупреждал тебя, Джейк. Когда Лила сошлась с тобой, ей было не о чем сожалеть, тогда как тебя ваша связь с самого начала тянула на дно. Она желала разделить с тобой все, все, помимо постели, но ты не был готов это принять.

— Как ты принял… с Унгой?

— В отличие от вас с Лилой мы с самого начала были на равных, хотя я не сразу это понял.

— Почему ты не пытался отыскать Унгу? — спросил Джейк, стараясь увести разговор в сторону.

— Я думал, зачем я ей теперь, пусть найдет себе другого. Такая, как Унга, никогда не останется одинокой.

Джейк покачал головой.

— Значит, ты все-таки плохо знаешь свою жену, женщину, свободную, как ветер, и вместе с тем надежную, как земля. А разве тебе не хотелось увидеть Мелвина?

В глазах Барта блеснули слезы.

— Хотелось. Я много думал об этом.

— Пойдем к ним, — сказал Джейк.

Когда они добрались до дома, где жили родители Джейка, тот ожидал, что ворота откроет мать. Он хотел подготовить Унгу к неожиданной встрече, но на пороге появилась не Кетлин, а индианка.

Женщина замерла, и Джейку невольно подумалось, что если она не напомнит себе о необходимости дышать, то наверняка задохнется. Унга поднесла пальцы к горлу, внезапно сделала глубокий вдох и… Джейк много раз наблюдал, как человека забирает смерть, — стирает краски с лица, превращая живое существо в восковую куклу, но ему не приходилось видеть, как во что-то неподвижное, окаменевшее бурным потоком вливается жизнь.

Барт просто стоял и смотрел на нее, и Унга сама сделала первый шаг, после чего они неловко, но жадно сомкнули объятия.

«Что бы там ни говорили поборники мужских интересов, именно женщины всегда совершают первый шаг, приближают или отталкивают, делают выбор», — подумал Джейк.

Барт был поражен, увидев своих подросших сыновей; за столом, который собрала миссис Китинг, он и Унга обменивались такими взглядами, что Джейк не сомневался в том, что в грядущую ночь эти двое зачнут еще одного ребенка.

Когда Кетлин принялась сокрушаться, что вскоре индианка покинет их дом, Джейк не сдержался и сказал:

— Я бы мог привести сюда работящую, честную женщину, которая почитала бы вас, как никакая другая, но вы были против.

Вспоминая о Лиле, он мысленно соглашался с мнением окружающих: удачно сходятся люди, имеющие одинаковое происхождение, похожие ценности, верования и предрассудки. И вместе с тем задавал себе вопрос: разве любовь существует не для того, чтобы быть сильнее и выше этого?

Глава 7

Постепенно Темра обретала прежний вид; благо в начале года Энтони Эванс прислал деньги на ремонт дома и прочие нужды.

Повседневные трудности помогали Айрин отвлечься от более сложных и глубоких проблем. Они с Аланом наняли вольных негров для обработки хлопчатника, пообещав им половину жатвы, но через несколько дней негры по неизвестным причинам покинули поле, и пришлось срочно искать замену. Те же, что трудились поденно, могли запросто запить и не выйти на работу.

Большинство белых бедняков предпочитало обзавестись своим хозяйством, с теми же, кто не имел такой возможности, возникали те же проблемы, что и с бывшими рабами.

Айрин и Алан могли купить сколько угодно инвентаря, повозок и мулов, но им катастрофически недоставало человеческой силы.

Заброшенные поля поедала дубовая и сосновая поросль. Прежде плодородная земля умерла или в лучшем случае заснула, затаилась на время. Иногда Айрин хотелось вырасти до небес, взять в руки плуг размером с гору и пахать без устали, до тех пор, пока поле, возделанное ее руками, не будет простираться до горизонта. В ней жила неистребимая первобытная потребность в богатой урожаем земле, в сытной еде, в том, чего она так долго была лишена.

Она делала ежедневные записи в хозяйственных книгах, как это было при мистере Уильяме. Они включали не только сведения о приходе-расходе, но и наблюдения за погодой, летопись основных событий, которые происходили в имении и за его пределами. За бухгалтерией следил Алан.

Весной он показал жене газету, в которой был опубликован «Акт, имеющий целью защитить всех лиц в Соединенных Штатах», где говорилось, что все, рожденные в этой стране, объявлялись гражданами США, независимо от расы, цвета кожи или прежнего пребывания в рабстве.

Они от души посмеялись. Она родилась в Ирландии, однако была замужем за гражданином Америки, который благодаря женитьбе на ней обзавелся поместьем: чем не брак по расчету!

Алан и Айрин всегда с нетерпением ждали почту: только таким образом они поддерживали связь с миром и узнавали, что происходит вокруг. Оба понемногу смирились с тем, что соседи воротят от них нос из-за скандального брака, из-за того, что они посмели поселиться в Темре, а еще потому, что Алан служил в армии северян.

Недавно Айрин получила письмо от Джейка Китинга, чему очень обрадовалась, хотя содержание этого послания было скорее грустным. Джейк спрашивал, не вернулась ли Лила в Темру, из чего Айрин сделала вывод, что они расстались. Джейк не сообщал подробностей о своей жизни, только упомянул, что сейчас живет у родителей.