Новая любовь Розамунды - Смолл Бертрис - Страница 2

— Ты действительно хочешь с ней познакомиться? — вывел графа из состояния задумчивости вкрадчивый голос Эндрю Грея. — Я знаком с одной из фрейлин королевы, Элсбет Хьюм, и мог бы попросить ее.

— Так попроси, — оживился граф. — И если можно, прямо сейчас.

— Провалиться мне на месте, Патрик! — воскликнул лорд Грей. — Я уже и не припомню, когда ты в последний раз так страстно желал женщину! Хорошо! Идем искать Элсбет.

Лорду Грею и графу Гленкирку пришлось обойти почти весь зал, прежде чем они нашли нужную им особу. Ею оказалась довольно миловидная девушка с темными волосами и живыми глазами цвета безоблачного неба.

Лорд Грей приблизился к ней вплотную и, обняв ее за талию, проворковал:

— Элсбет, несравненная и очаровательная, я должен попросить тебя об одной услуге, моя крошка!

Элсбет Хьюм устремила свой взор на лорда Грея, и в ее голубых глазах сверкнули огоньки лукавства.

— Чего именно вы хотите от меня, милорд, и что я получу в обмен на свою услугу? — таким же воркующим тоном спросила она и, сложив свои вишнево-красные губки трубочкой, подставила их для поцелуя.

Лорд Грей послушно чмокнул их и ответил:

— Мой друг граф Гленкирк желает быть представленным по всей форме английской подруге нашей королевы, леди Фрайарсгейт. Ты могла бы это устроить?

Элсбет Хьюм обернулась и с улыбкой посмотрела на Патрика Лесли.

— Я могу это устроить, милорд. Розамунда Болтон — очаровательная дама. В ней нет ни капли той спеси, которая брызжет через край из прочих англичан, состоящих при дворе. И судя по нетерпению в ваших глазах, полагаю, что вы так или иначе все равно с ней познакомитесь. Верно? — спросила Элсбет, одарив графа кокетливой улыбкой.

— Вы не ошиблись, госпожа Хьюм, — улыбнулся в ответ Патрик.

— Идемте же, я вас представлю. Надеюсь, ваши намерения в отношении леди Фрайарсгейт не менее достойны, чем у прочих кавалеров в этом зале. Однако эта леди отнюдь не глупа и умеет постоять за себя, так что будьте осторожны, милорд. Уже не одному джентльмену, сделавшему попытку перейти границы дозволенного, довелось испытать на себе ее гнев, — проговорила Элсбет и двинулась в сопровождении лорда Грея и графа Гленкирка в другой конец зала. Оказавшись перед троном, на котором восседала королева, Элсбет Хьюм почтительно поклонилась и произнесла:

— Ваше величество, графу Гленкирку угодно выразить свое почтение леди Фрайарсгейт. Могу я просить вас о позволении представить их друг другу?

Маргарита Тюдор, королева Шотландии, милостиво улыбнулась Патрику Лесли и Эндрю Грею и сказала:

— Я даю вам свое позволение. — Затем, задержав недоуменный взгляд на графе, добавила: — Мы не знакомы с вами, милорд. До сих пор вы не были при дворе, не так ли?

Патрик с необычайной элегантностью и учтивостью поклонился королеве, демонстрируя присутствующим, что горцы тоже знают толк в этикете, и ответил:

— Нет, не был, ваше величество.

— Что же привело вас снова ко двору? — спросила королева.

— Личное приглашение его величества, мадам, хотя пока он не счел возможным поделиться со мной своими планами, — ответил граф и снова учтиво поклонился. Про себя же он подумал, что это наверняка нечто важное — иначе с какой стати Якову Стюарту посылать гонца за графом Гленкирком? Король слишком хорошо знает, как он относится к его двору и ко всем прочим королевским дворам.

Как интересно! — заметила королева. — Я непременно расспрошу короля о той загадке, которую вы загадали мне, милорд! — кокетливо добавила она и улыбнулась графу. — Даю вам свое позволение быть представленным моей близкой подруге леди Фрайарсгейт. Бет, познакомь их. — Королева милостиво кивнула и переключила свое внимание на других гостей.

— Леди Розамунда Болтон, Патрик Лесли, граф Гленкирк, и мой приятель лорд Эндрю Грей, — проговорила Элсбет, представляя даму мужчинам.

Розамунда подала руку для поцелуя и посмотрела на представленных ей джентльменов.

— Леди Розамунда! — Лорд Грей припал поцелуем к маленькой женской ручке.

Розамунда мило улыбнулась и перевела взгляд на графа. Едва встретившись с ним глазами, она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Ей казалось, что она знает этого человека целую вечность, хотя никогда прежде не видела его. Почувствовав легкую внутреннюю дрожь, Розамунда усилием воли попыталась совладать с внезапно охватившим ее волнением. Однако в ту секунду, когда губы графа коснулись ее руки, она вдруг ощутила нечто подобное удару молнии.

— Мадам, — низким и глубоким голосом проговорил граф, задержав руку Розамунды в своей большой руке.

— Милорд, — еле слышно произнесла Розамунда. В этот момент ей показалось, что они с графом вдруг стали единым целым.

Лорд Грей и Элсбет Хьюм понимающе переглянулись и неспешно удалились, оставив графа и Розамунду вдвоем.

— Давайте прогуляемся, мадам, — предложил Патрик и уверенным жестом положил маленькую ручку Розамунды на сгиб своей руки, — и расскажем друг другу о себе.

— Но мне нечего рассказывать, — ответила Розамунда, понемногу приходя в себя от пережитого волнения.

— Вы англичанка, но не с юга, поскольку я слишком хорошо понимаю вашу речь, — высказал предположение граф.

— Я родом из Камбрии, милорд, — ответила Розамунда и смущенно улыбнулась.

И как же девушке из Камбрии удалось подружиться с Маргаритой Тюдор? Подружиться настолько, чтобы получить приглашение ко двору короля? — спросил Патрик, стараясь на ходу приноровиться к мелким шагам леди Фрайарсгейт. Будучи намного выше ее, он при разговоре вынужден был наклониться ниже, почти к самому ее лицу, чтобы расслышать сказанное.

— Когда умер мой второй муж, он отдал меня на попечение короля Генриха. Не того, что сейчас сидит на английском троне, а его отца, — пояснила Розамунда. — Мне тогда было тринадцать лет.

— И в тринадцать лет вы уже пережили двух мужей, мадам? О, вас надо опасаться? — добродушно пошутил граф.

— Сейчас мне двадцать три года, милорд, и я похоронила трех мужей! — в тон ему ответила Розамунда.

Граф громко рассмеялся.

— И у вас есть дети, — утверждающе добавил он.

— Три дочери, — согласно кивнула Розамунда. — Филиппа, Бэнон и Элизабет. Все они от третьего мужа, сэра Оуэна Мередита. Первый раз меня обручили в три года с моим кузеном. Он скончался от лихорадки, когда мне было пять лет. В шесть лет меня выдали замуж за сэра Хью Кэбота, пожилого рыцаря, на котором остановил свой выбор мой дядя, желавший вернуть себе власть над Фрайарсгейтом. Однако Хью научил меня независимости и удачно обошел притязания моего дяди Генри, оставив меня под покровительством короля после своей кончины. Мой дядя чуть не лопнул от злости, потому что собирался выдать меня за своего второго сына, которому к тому времени едва исполнилось пять лет. Сама королева-мать, достопочтенная Маргарет, и ваша королева, Маргарита Тюдор, выбрали для меня третьего мужа. Оуэн был замечательным человеком, и из нас получилась хорошая пара.

— Как он умер? — спросил граф.

— Оуэн любил Фрайарсгейт так, будто сам родился и вырос в этом поместье. Он даже приобрел забавную привычку лично проверять каждое дерево в наших садах, чтобы во время сбора урожая не пропал ни один плод. До него никому и в голову такое не приходило. Нам не жаль было поделиться с птицами или оленями опавшими фруктами. Но он так не думал и считал это непростительной расточительностью. Я как раз была на сносях, когда он свалился с верхушки яблони и сломал себе шею. Гнилая ветка не выдержала его, — вздохнула Розамунда и, помолчав немного, с грустью добавила: — А после этого наш сын родился мертвым.

Граф как-то по-особенному взглянул на молодую женщину и сказал:

— Я потерял жену во время родов, но мой сын выжил. Сейчас он уже взрослый женатый человек.

— Это ваш единственный ребенок? — участливо спросила Розамунда.

— У меня еще была дочь, — сухо ответил граф, давая понять, что разговор на эту тему продолжать не стоит. Они не заметили, как оказались у выхода из тронного зала. — А почему бы нам не выйти полюбоваться на звезды? — предложил Патрик. — Сегодня совершенно ясная ночь, и зимой над Стерлингом звезды светят особенно ярко.