Дикости (ЛП) - Нейл Хлоя - Страница 51

— У них есть затемненная комната? — спросил Малик.

— Есть. Они понимают, что вы фактически находитесь без сознания, не по своей воле, когда взоходит солнце. Они подготовили комнату без окон, так что вы сможете расположиться на ночлег. И в комнате для допросов также нет окон, на тот случай, если они решат действовать творчески во время восхода солнца.

Мы были способны пребывать в сознании в течении дня, но это было неприятное испытание. Меня однажды принудительно держали в сознании и я бы предпочла не повторять этого.

Я начала говорить, но обнаружила, что мой голос дрожал, и начала заново.

— А если они начнут избивать Этана?

Эндрю направил взор своих темных глаз на меня.

— Тогда мы прищучим город за все, что они творят, и у нас будут доказательства, чтобы разоблачить Чикаго за драму, которая здесь происходит.

Мгновение мы смотрели друг на друга. Он давал мне время, поняла я, изучить его, оценить, довериться тому, что он позаботится об Этане, как это делала я. Я не горела желанием передавать безопасность Этана кому-либо, но тут же обрадовалась, что на его стороне был такой человек.

Я кивнула, рассеивая чары и предлагая свое доверие.

— Как долго они продержат его?

— Согласно действующему законодательству, до тех пор, пока не будут убеждены, что он не предоставляет угрозы. В данной ситуации присутствует очевидное доказательство самообороны, особенно, если учитывать нападение Мормонта на людей, прежде чем он проник за ворота. И у нас есть видео с камер безопасности всего вышеперечисленного, хотя офис Ковальчук отверг его. — Плоский тон его голоса оставлял мало сомнений относительно того, насколько он уважал это конкретное решение.

— Мы будем оказывать давление, чтобы его освободили через двадцать четыре часа, — продолжил он. — И вся наша фирма поднята на ноги, так что если Дому что-нибудь потребуется, захотите узнать свежие новости, они могут связаться с нами. Думаю, на данный момент это все, если у вас нет каких-нибудь вопросов?

Этан выдохнул, покачал головой и расправил плечи.

— Думаю, на этом все. — Он посмотрел на Малика. — Лакшми?

— Все еще держится в стороне, — ответил Малик. — Учитывая ее желание отсрочить выдвижение требований ГС, я начинаю задаваться вопросом, предпримут ли они на самом деле что-нибудь.

Я всеми силами старалась не смотреть на Этана, боясь, что выражение моего лица что-то выдаст. Я не рассказала ему, что Лакшми, собственно, и была той вампиршей, которой я задолжала, или той, кто поддерживал его, но для него, вероятно, не составит труда вычислить это. Особенно, если он мог прочесть это на моем лице.

— Я не сомневаюсь, что у нее есть свой собственный план, — сказал Этан. — Но, кажется маловероятным то, что она здесь также в качестве посланника. Если бы они послали не ее, то послали бы кого-нибудь другого. — Он нахмурился, рассеянно почесал висок и взглянул на Малика.

— Если у нее кончится терпение, встреться с ней. Лучше назначить ей хоть какую-то встречу, нежели предоставить повод объявить нам войну.

— Конечно.

— Что-нибудь еще? — спросил Этан, оглядываясь вокруг, но никто ничего не сказал. — В таком случае, Малик, Дом твой, — произнес он. Как часто бывало, что-то бесшумно промелькнуло между ними, формальная передача власти, или, возможно, быстрая, безмолвная молитва за безопасность Дома и Послушников, которые его населяли.

Этан застегнул свой пиджак и поправил карманный платок.

— Полагаю, мы готовы.

Этан вышел из комнаты, как это было три дня назад, к нервным взорам вампиров, ожидающих за пределами его кабинета. В прошлый раз он бежал от того, что собирался сделать сегодня вечером.

Он взял меня за руку, и вместе мы прошли по коридору, вампиры Кадогана делились своей поддержкой.

— Мы любим вас, Сеньор, — говорили они, когда мы проходили мимо.

— Вы справитесь с этим.

— Дом справится с этим, Сеньор.

Они похлопывали его по спине и касались руки. Двое приобняли, затем быстро вернулись в линию. Они потеряли его несколько месяцев назад и чудесным образом вернули. Они не были готовы потерять его снова.

Когда мы добрались до фойе, толпа разошлась, чтобы дать ему подойти к входной двери. Он сжал мою руку, и я не смогла сдержать слез, которые появились на моих глазах.

— Вы готовы? — спросил Эндрю, открывая дверь, чтобы сопроводить его.

— Минутку, — попросил Этан.

И там, в фойе, с половиной вампиров, населяющих Дом, которые наблюдали за нами, он прикоснулся ладонью к моему лицу и поцеловал. Поцелуй был нежным, но настойчивым. Этан Салливан совсем не стеснялся демонстрировать Дому то, что чувствовал ко мне.

Магия в комнате изменилась, стало меньше страха, но больше надежды. Некоторым образом, из-за того, что они видели, как Этан целует меня, они успокоились. Возможно, из-за напоминания о том, что у него были все основания вернуться здоровым и невредимым.

Спустя мгновение он отстранился, его ладонь была на моей щеке, большой палец поглаживал мои губы.

«Будь осторожна, Страж», — безмолвно произнес он. Поцелуй был для Дома; слова были только для нас. — «Защищай Малика, Дом, себя».

«Ты тоже будь осторожен».

«Такой у меня план», — сказал он с улыбкой. Он еще раз прижался в поцелуе к моим губам — нежнее, слаще — а затем отпустил меня и направился к двери.

Положив руку на раму, он обернулся и обратился к своим вампирам.

— То, что происходит за этими дверями, не важно, — сказал он. — То, как вы отвечаете им, как двигаетесь вперед, раскрывает вашу личность.

— Вы вампиры Кадогана. Вы благородные, смелые... и более стильные, чем большинство. — В ответ на это послышались смешки, которых он, несомненно, и добивался. — В связи с этим, и чтобы напомнить вам, кто вы такие, у нас есть кое-что общее.

Малик вышел вперед с коробочкой в руке, с той, которую я видела в наших апартаментах. Он открыл ее и вытащил серебряный кулон на цепочке, который блестел как ртуть под светом люстры в фойе. Наши прежние медальоны Дома, круглые диски с надписанными на них должностями и регистрационными номерами Домов, были неактуальны, поскольку мы отказались от ГС. Эти кулоны, серебряные капельки с названием Дома и нашими должностями, выгравированными на оборотной стороне, будут новым напоминанием о нашей вампирской семье.

Атмосфера в фойе стала взволнованной.

— Мы надеялись, что предъявим эти медальоны при немного более формальном событии, — сказал Этан. — Но это символ, который имеет большое значение, а не просто для напыщенности и торжественности.

Этан наклонился вперед, и Малик повесил первый кулон ему на шею, который блестел, как капелька серебряной крови у основания его шеи. В его изгибах было что-то чувственное, и в том, как идеально он там смотрелся.

Элен, наставница Дома, встала рядом с Этаном в своем обычном твидовом костюме, в ее руке была корзина с маленькими темно-красными коробочками для украшений. Она начала выдавать их Послушникам в фойе.

— Будьте сильными, — сказал Этан, пробежав глазами по комнате и встретив мой взгляд коротким и решительным кивком. — Я скоро вернусь. — Он вышел на улицу и закрыл за собой дверь, исчезнув из поля зрения.

Моя грудь сжалась от страха.

Линдси встала рядом со мной и обняла за талию. Люк встал с другой стороны.

— Он пройдет через это, — заверил меня Люк. — Он воин. Он обучен этому и может многое выдержать.

— Я не хочу, чтобы он что-либо выдерживал. Я не хочу, чтобы его жизнь, его благополучие были исходным материалом для чьей-либо политической карьеры. — Берегите его, подумала я, моля вселенную и всех богов, которые ее населяли. Пожалуйста, берегите его.

— Мы знаем, что не хочешь, — сказал Люк, ласково и немного неуклюже поглаживая меня по спине. — Но он Мастер этого Дома, и делает то, что должен, чтобы защитить его. Это та жизнь, которую он выбрал для себя.

— Потому что он может с этим справиться, — добавила Линдси.