Неотразимая герцогиня - Смолл Бертрис - Страница 6

Если она что-то пожелает, то непременно добьется своего. Не знаю, сумеет ли она понравиться мужчине, несмотря на свою ослепительную красоту и богатство.

— Она подцепит титулованного мужа еще до конца сезона, — цинично предсказала мадам. — Ее семья постарается найти ей самого знатного жениха, какого только возможно получить за деньги, и мисс Морган выйдет за него, помяни мое слово! Не удовольствуется простым баронетом или мелким дворянчиком, нет, это будет отпрыск древнего рода, и богатство ее отца поможет ей его заарканить.

— Ну а любовь? — жалобно вздохнула Франсин.

Мадам рассмеялась.

— Эти англичане заключают браки, словно торговцы свои сделки! Боюсь, чувства тут не играют роли. Лишь положение и состояние принимаются ими в расчет.

— Pauvres petites![3] — пожалела мадемуазель.

— Не стоит их жалеть. Они получат именно то, что заслужили. И как ни странно, многие будут очень счастливы. Непонятные люди эти англичане. Для них самое главное — дом и семейный очаг. Никакой тяги к приключениям.

— А как же любовь? — настаивала мадемуазель.

Мадам снова рассмеялась.

— Ты так романтична, Франсин, — заметила она. — А теперь неси листки с мерками и начнем делать выкройки.

Глава 2

По приезде в Лондон Аллегра нашла кипу приглашений, адресованных ей и Сирен. Конверты громоздились на серебряном подносе, разложенные в порядке получения.

— Господи! — воскликнула девушка. — Что мне с этим делать?

Чарлз Трент взял у дворецкого Маркера тяжелый вычурный поднос.

— Я сам просмотрю их, мисс Аллегра, и распоряжусь, чтобы на каждое ответили как полагается. Кстати, вот герб Беллингемов. Их балом обычно открывается сезон. Это мы, разумеется, примем. Некоторые ищут способов возвыситься в обществе, приглашая таких особ, как вы. Есть приглашения и от важных особ и приемы, которые молодым девушкам посещать не полагается.

— Какие именно? — насторожилась Аллегра.

— Например, вечера карточной игры, где ставки очень велики, — улыбнулся Трент. — Говорят, герцогиня Девонширская может проиграть за ночь тысячи фунтов. Вы же не хотите впутаться в подобную историю, тем более что всегда найдутся те, кто будет рад заманить вас в игорные заведения.

Вряд ли ваш отец одобрит такое.

— Этот самый сезон кажется мне все более опасным предприятием, — вздохнула Аллегра. — Жаль, что папа не позволил мне остаться дома. Если так уж необходимо выйти замуж, лучшего кандидата, чем Руперт Таннер, трудно сыскать. Он делал мне предложение, но папа и слышать ничего не хочет.

— Младший сын?! Ни в коем случае! — возмутилась леди Эббот.

— Но его отец был бы рад этому браку.

— Еще бы! Женить младшего сына на самой богатой наследнице во всей Англии! Да о такой выгодной сделке можно лишь мечтать! Старый граф Экерли — хитрый лис, он своей выгоды не упустит! Кроме того, жена графа не из тех, с кем хотел бы породниться твой отец, пусть и через детей. Это его вторая жена, и ее происхождение крайне сомнительно.

— Но ты же не любишь Руперта, — поддакнула Сирена. — Сама говорила, что он тебе как брат.

— Да, но мне с ним спокойно, и, кроме того, он во всем меня слушается, — откровенно призналась Аллегра.

Мистер Трент проглотил смешок.

— А теперь поспешите наверх, — скомандовала леди Эббот и, повернувшись к дворецкому, приказала:

— Маркер, пошлите лакея к мадам Поль передать, что мы приехали и хотим назначить примерку как можно скорее. Нельзя, чтобы девушек видели на людях в старомодных провинциальных платьях.

— Сию минуту, мадам, — с поклоном ответил дворецкий.

Дамы довольно быстро освоились в доме на Беркли-сквер, а ближе к вечеру, когда все сидели в саду, наслаждаясь последними лучами заходящего солнца, пришел дворецкий с визитной карточкой, которую и протянул леди Эббот.

— Боже милостивый! — воскликнула та. — Разумеется, для леди Беллингем я всегда дома. Немедленно пригласите ее!

Девушки, пожалуйста, постарайтесь вести себя прилично. Леди Беллингем — известная в Лондоне законодательница мод и светская львица. Если вы ей понравитесь, то получите доступ в лучшие дома.

— А если нет? — поинтересовалась Аллегра.

— В таком случае ваше появление в свете будет полной катастрофой, дорогое дитя, — ответила за нее появившаяся в саду леди Беллингем, высокая красавица, одетая по последней моде. — Все отчего-то прислушиваются к моему мнению, хотя, честно сказать, сама не пойму, в чем причина. Как поживаете, Олимпия? Кажется, прошло четыре года с тех пор, как вы вывозили в свет среднюю дочь? — Леди Беллингем уместила свои пышные формы на мраморной скамье и огляделась. — У Селтимиуса лучший садовник во всем Лондоне. Не знаю сада красивее.

Она на секунду смолкла, пытаясь отдышаться, и пронизывающим взором окинула девушек.

— Р-рада видеть вас, Кларис, — ответила немного смутившаяся леди Эббот, приходя в себя. — Вы правы, я не была в столице с тех пор, как Аманда представлялась его величеству.

Боюсь, в душе я провинциалка. Кроме того, Лондон без моего дорогого мужа потерял для меня всякую привлекательность.

Маркер, чай, пожалуйста.

— Наверное, и мне будет недоставать Беллингема, если ему вздумается умереть раньше, — сухо заметила леди Беллингем. — Не хотелось бы уступать свое законное место той безмозглой глупышке, на которой женился мой сын. К счастью, мой милый муженек находится в добром здравии, благодарение Богу! Как поживают Огастес и его Шарлотта? Брак был заключен так поспешно, что все мы гадали… — Она многозначительно подняла брови и добавила:

— Словом, вы прекрасно понимаете, о чем все подумали, Олимпия. Однако прошло несколько лет, а она так и не забеременела.

— Мы продолжаем надеяться и молиться, — едва слышно пролепетала леди Эббот. Она совершенно забыла о том ураганном действии, которое обычно производила на нее Кларис Беллингем.

— А теперь представьте меня этим милым созданиям. Кто из них посмелее, а кто потише… Можно подумать, я сама не знаю, — хмыкнула она.

— Это Аллегра Морган, моя племянница.

Аллегра учтиво присела, хотя ее щеки все еще пылали от неловкости. Мало того, что ее неосторожную реплику подслушали, так еще и считают дерзкой!

— Не дочка Пандоры, случайно? Что ж, ничего не скажешь, редкостная красавица. Думаю, она будет иметь огромный успех, как наследница своего отца, — откровенно выпалила леди Беллингем. — Рада познакомиться, мисс Морган.

— Спасибо, мадам, — прошептала Аллегра, краснея еще гуще. Леди Беллингем произнесла имя ее матери. Неужели здесь у всех такая хорошая память? Наверное, так и есть. Странно, что они помнят ее мать, а она — ни чуточки.

— А это моя младшенькая. Сирена.

Сирена, в свою очередь, присела в реверансе и застенчиво улыбнулась.

— Как поживаете, дорогая? — снисходительно спросила грозная леди и повернулась к Олимпии. — Она, вне всякого сомнения, будет украшением сезона. Самая хорошенькая из трех ваших девочек. — И, заметив, как Сирена вспыхнула от удовольствия, подняла брови:

— Как, дитя, разве никто вам прежде этого не говорил?

— Нет, мадам.

— Что же, так оно и есть. Я видела и Кэролайн, и Аманду. У старшей чересчур широки плечи, у средней нос чересчур вздернут. Однако обе нашли себе неплохих мужей, хотя, подозреваю, вы сумеете их обскакать. Кстати, Олимпия, как насчет ее приданого? Я знаю, насколько скупа и эгоистична Шарлотта и как, должно быть, безжалостно обделяет это прелестное дитя.

— К счастью, Артур оставил деньги на приданое и первый лондонский сезон для Сирены и выделил ей столько же, сколько и старшим дочерям. Сумма более чем достаточная, уверяю вас, — гордо объявила леди Эббот.

— Не повредит ей и родство с мисс Морган, — кивнула собеседница. — Надеюсь, Септимиус даст бал в их честь? В таком доме только и принимать гостей! Какая жалость, что лорд Морган живет здесь исключительно тогда, когда того требуют дела!