Мудрость Востока и Запада. Психология равновесия - Экман Пол - Страница 67

Далай-лама: Недостатков.

Джинпа: Он состоит в том, что дискуссии ко многом опирается на цитаты из авторитетных текстов. Его Святейшество выразил надежду, что однажды…

Далай-лама: Прямо сейчас!

Джинпа: С сегодняшнего дня мы должны будем видоизменить систему, чтобы она полагалась в большей мере не на цитаты из ка ионических текстов, а ни рассуждения, на логику мысли.

Экман: В 1949 году в возрасте пятнадцати лет, я поступил и колледж Чикагского университета, который в то время принимал учеников, проучившихся всего два года в школе высшей ступени. Их цель состояла в том, чтобы научить студентов думать критически, не соглашаться слепо с высказываниями авторитетов. Задавай вопросы и ищи свой путь к истине. Не было никаких лекций только дискуссии и никаких учебников. Мы читали первоисточники сами, а не рассуждения авторов учебников. Иногда мы доводили это до крайности. Мы могли не верить ни во что и критиковать все. Идея заключалась в том, чтобы создать демократические условия; при этом мы должны были критически оценивать альтернативы. Я думаю, это во многом соответствует тому, о чем говорите вы.

Когда я работал со студентами, то я приучил их к тому, что мне нравилось менять мое мнение. Сегодня я говорил одно, а завтра совершенно противоположное. Я не был привержен какой-то одной точке зрения. Я хотел попытаться встать на каждую из них и посмотреть, что из этого получится.

Всякий раз, когда я думаю о чем-то, я начинаю с другого места, думая время от времени о посторонних вещах. Я пытаюсь делать это, чтобы взглянуть на вещи по-новому, вместо того чтобы воскрешать то, что я знал раньше. Я прекрасно понимаю, что вступаю в завершающую фазу жизни, а в этой фазе появляется искушение сделать мышление более жестким, начать — если воспользоваться буддистским термином — «цепляться» за свои старые взгляды на мир, вместо того чтобы непрерывно оспаривать их. Я сознательно работаю над тем, чтобы противодействовать подобному искушению.

Далай-лама (через переводчика): В восемнадцатом веке жил один тибетский мудрец, который давал в стихах замечательные советы своим ученикам. Одна из написанных им строк звучит еле дующим образом: «Убедись, что ты имеешь собственную точку зрения». Со стороны учителя это очень разумно — указать на наличие других точек зрения.

Экман: Я уверен, что теории становятся более полезными, если вы не становитесь бесконечно преданными им. Слишком часто в науке, и в частности в психологии, люди думают о теории в первую очередь как об очень интересном способе объяснения совокупности фактов. Они становятся приверженными теории и не желают знать ни о каких фактах, которые в нее не укладываются. Тогда их теория, вместо того чтобы ставить новые вопросы, ограничивает их видение мира. Это ужасно, это то, чего всячески следует избегать. Одна из ценностей контактов с буддистским мышлением состоит в том, что оно представляет собой систему, набор хорошо продуманных идей, получаемый с совершенно другого направления, откуда ты его не ждешь.

Далай-лама (через переводчика): Я считаю очень полезным высказывание одного из учителей Франсиско Варелы. Он сказал, что как ученые мы не должны становиться «привязанными» к нашим исследованиям. Я часто говорю моим коллегам-буддистам, что им не следует быть привязанными к буддизму. (Разражается смехом.)

Экман: Это непросто.

Далай-лама (через переводчика): В буддистском мире для них имеются исторические примеры: решающее значение имели постановка критических вопросов и анализ, а не приверженность конкретной доктрине. Это открывает путь к оспариванию истины в утверждениях, приписываемых самому Будде. Считается большим горем испытывать привязанность к чьей-то точке зрения или мнению; фактически это классифицируется как горе и рассматривается как превосходство чьих-то воззрений.

Экман: Я хотел бы поблагодарить вас за все то время, которое вы выделили на общение со мной. Наши три встречи, посвященные этим дискуссиям, продолжались в общей сложности тридцать девять часов. Я никогда не проводил столько времени с одним человеком, обсуждая с ним темы, представляющие для нас взаимный интерес.

Это было большой удачей — провести с вами столько времени, занимаясь исследованием вопросов, занимавших меня всю мою жизнь. Ваш интерес и ваш энтузиазм оказались таковы, что я не в состоянии описать их словами, — я вам очень, очень благодарен.

Именно Джинпа и Алан Уоллес, когда я спросил: «Он такой занятой человек, имеющий множество неотложных дел, — как же я могу просить его уделить мне часть его бесценного времени?» — ответили: «Нет, то о чем вы размышляете, действительно может быть полезным для многих людей». Теперь, проведя с вами столько времени, в течение последних шестнадцати месяцев, я уверен в том, что эти двое были правы: наша дискуссия поможет людям открыть их разум лучшему пониманию эмоций и их способности к состраданию.

Я благодарен своей семье за то, что она была со мной все эти три дня. Для меня это было очень важно. (По щекам Экмана текут слезы.) Я так рад, что они были здесь.

Далай-лама: Ваша семья. (Смотрит на них, улыбаясь, и кивает головой)

Джинпа: Пол, вы достойны похвалы за воспитание таких замечательных детей. (После короткого обмена словами на тибетском.) Простите, я сказал не совсем то, что хотел. То, что вы стали таким замечательным человеком, возможно, является результатом влияния на вас ваших детей.

Экман: Да! Разумеется! Конечно!

Далай-лама: Дети — это жизнь. (Встает.) Благодарю вас.

В завершение последней беседы Далай-лама попросил, чтобы в комнату внесли тангка. Это был прекрасный живописный портрет Таты, женщины-бодисатвы, почитаемой как «матерь освобождения» и являющейся олицетворением таких добродетелей, как способность успешно работать и достигать желаемых результатов. Далай-лама написал на тангка несколько слов на тибетском. которые позднее Доржи перевел мне следующим образом: «Моему дорогому другу и замечательному ученому Полу Экману. После многих лет знакомства между нами установилась прочная, искренняя дружба, чему я очень рад. Я молюсь о вашей долгой жизни и об успехах всех ваших начинаний».

КОММЕНТАРИИ

1

Daniel Goleman, Destructive Emotions (New York: Bantam Books, 2003).

2

His works include The Monk and the Philosopher: A Father and Son Discuss the Meaning of Life (New York: Schocken Books, 1999), by Ricard's father, Jean-Francois Revel, and Ricard; Happiness: A Guide to Developing Life's Most Important Skill (New York: Little, Brown, 2006), by Ricard; and Ricard's books of photography.

3

Paul Ekman, Wallace V Friesen, and Ronald C. Simons, «Is the Startle Reaction an Emotion?» Journal of Personality and Social Psychology, vol 4995 (1985): 1416-26.

4

Я благодарю Эрику Розенберг, Клиффа Сейрона, Маргарет Каллен, Шарон Медрик и психиатра из «Marin» за то, что чаще всех посещали прослушивания, проводившиеся на протяжении года.

5

Желающие услышать всю тридцатидевятичасовую запись наших бесед, включая и то, что было сказано по-тибетски, могут сделать это на paulekman.com

6

Paul Ekman. Emotions Revealed: Recognizing Faces and Feelings to Improve Communication and Emotional Life (New York: Owl Books, 2007).

7

Ibid., pp. 39–40.