Второй пояс. Откровения советника - Воронин Анатолий Яковлевич - Страница 6

Объяснимо было и то, почему «духи» занялись минированием задолго до начала операции. Для афганских «бурубухаек» на резиновом ходу фугасы были совершенно безвредны. И в то же время грузовики укатывали дорожное полотно в местах закладки зарядов до такой степени, что нашим саперам с их доисторическими щупами там делать было нечего. Да и с помощью металлоискателя заряд невозможно было отыскать – трудолюбивые «духи» закапывали фугас на такую глубину, где прибор его просто не брал.

Одновременно с минированием дорог «духи» активизировали ночные нападения на посты первого пояса обороны города. Самое примечательное было в том, что на этот раз они нападали не на южные царандоевские посты, как это было ранее, а на северные – армейские. Своими атаками с севера «духи» пытались дезориентировать советское командование при разработке им плана предстоящей операции и определении приоритетного направления главного удара.

И я, и мои друзья из кагэбэшного контракта, да и грушники тоже отлично понимали, что накануне проведения войсковой операции «духи» обязательно вступят в игру с советскими и афганскими разведывательными и контрразведывательными органами. Наступал решающий момент в противостоянии разведок двух враждующих сторон – кто кого переиграет.

На данном этапе особое значение играли опыт афганских оперативных сотрудников и их умение мыслить аналитически. Переработка огромной массы поступающей информации, сопоставление взаимоисключающих сведений, вычленение «дезы» и многое другое способствовало своевременному разгадыванию тактики игры, навязываемой вражеской разведкой. Вступая в информационную дуэль, противники начинали подыгрывать друг другу, втягивая в игру все больше и больше негласных сотрудников.

Вот тут-то и наступал «момент истины». Грамотно используя его, любая из враждующих сторон имела реальную возможность вычислить в своих рядах и двурушников, и «кротов», и прочий неблагонадежный элемент. И необязательно было после этого принимать к предателям радикальные меры. «Крота» можно было использовать вслепую, передав через него хорошо подготовленную дезинформацию.

Поскольку «духи» постоянно находились в «зеленке», решающее значение на первом этапе проведения операции имела внезапность нанесения по ним мощного и, самое главное, точного упреждающего удара.

Для достижения этой цели был использован самый простой и в то же время самый надежный способ дезинформирования противника. За несколько дней до начала операции советники царандоя и ХАДа одновременно довели до сведения своих подсоветных «совершенно секретную» информацию о том, что в ближайшие дни силами советской авиации и артиллерии по «зеленке» будет нанесен мощнейший удар. При этом была озвучена и конкретная дата нанесения этого удара, на сутки отличавшаяся от истинной. Подсоветным было рекомендовано в завуалированной форме проинформировать своих агентов о нецелесообразности их пребывания в «зеленке» в час «икс». Расчет был очень прост. Двурушники не упустят возможности заработать легкие деньги и обязательно сообщат своим истинным хозяевам о намерениях неверных.

Параллельно с этим фортелем по официальным афганским каналам прошла информация, ставившая в известность руководство органов власти провинции о том, что долгожданная операция по выставлению постов второго пояса обороны Кандагара начнется в самые ближайшие дни. При этом о конкретной дате начала штурма «зеленки» ничего не сообщалось. Делалось это умышленно, для придания большей интриги разворачивающимся в провинции событиям. Через испорченный телефон неформального общения намекнули на то, что в первом этапе операции участвуют только шурави, и поэтому афганцам не обязательно знать, что скрывается от них под грифом секретности.

Спектакль был разыгран настолько классически, что и «духи», и их соглядатаи, засевшие в казенных кабинетах Кандагара и Кабула, проглотили брошенную нами наживку.

Располагая «достоверной» информацией о сроке начала операции, «духи» решили наказать неверных и нанести по их позициям упреждающий удар. В числе намеченных ими объектов для нападения был аэропорт со складами ГСМ и боеприпасами, ооновский городок, палаточный городок батальона спецназа ГРУ, долговременные позиции «Ураганов», «Градов» и «Гиацинтов». Для достижения задуманного «духи» срочно перебросили в уезд Даман более двух десятков групп, на вооружении которых имелись мобильные реактивные установки, безоткатные орудия и минометы. На исходные позиции они начали выдвигаться ночью, за двое суток до известного им срока начала операции. Занимали ранее пристрелянные позиции, с тем чтобы уж наверняка и как можно эффективнее досадить шурави.

На следующий день «духи» приступили к скрытой рекогносцировке на местности. Отлично понимая, что первые же произведенные ими залпы ракет демаскируют позиции пусковых установок, «духи» наметили пути экстренной эвакуации и подготовили запасные площадки для ведения стрельбы. В целях недопущения утечки информации о задуманном «духи» выставили по всей «зеленке» кордоны и секреты, запретив кому-либо покидать ее территорию в ближайшие двое суток. При выявлении нарушителей данного распоряжения таковые подлежали немедленному уничтожению как вражеские лазутчики.

Но хитро-мудрые «духи» немного просчитались.

В то время, когда проходило совещание в Бригаде, один из связников договорной банды Абдуллы по кяризам пробрался в город и на словах передал Аманулле ценную информацию о замыслах «духов». Отлично понимая, о чем идет речь, Аманулла сам приехал в «Компайн» и дождался моего возвращения с совещания. Коротко изложив суть дела и передав разведданные координаты боевых позиций «духов», Аманулла укатил обратно в город.

Поскольку у царандоевских советников не было ни телефонной, ни радиосвязи с Бригадой, нужно было как-то выходить из сложившейся ситуации. Иногда, когда нужно было что-то срочно передать в Бригаду, мы пользовались радиостанцией артиллеристов. Но в данном случае не хотелось лишний раз рисковать. Кто мог дать гарантию, что «духи» не перехватят и не расшифруют сообщение.

Идею подсказал полковник Савин – советник начальника тыловой службы 2-го армейского корпуса, проживавший по соседству с нами. Он порекомендовал мне передать шифровку в Кабул, с последующей переадресовкой ее в штаб 40-й армии. А уж военные пускай сами думают, как довести ее до сведения Варенникова. Я так и сделал. Слепил быстренько «шифр» и отправил его в Кабул. На словах договорился со своим радиокорреспондентом о том, что через пару часов мы свяжемся вновь и он сообщит мне результат.

В условленное время я услышал в динамике свой позывной, после чего прозвучала фраза: «Груз доставлен адресату».

– Ну, «душары»! Ну, держитесь, гады! – злорадствовал я.

Машинально глянул на часы. Было ровно 21.00.

До начала операции оставалось всего семь часов…

Началось!

Случайное совпадение или же это было специально так задумано, но начало операции 11 декабря пришлось на джуму, обычную пятницу, какая была для всех мусульман мира выходным днем.

Советники всех контрактов в этот день тоже не работали, отсиживаясь или отлеживаясь по своим виллам и занимаясь «бытовухой». Спешить было некуда, да и не к кому, поскольку подсоветные в этот день отдыхали. Война войной, а выходной – по расписанию…

Накануне у царандоевских советников, проживающих на 13-й вилле, был банный день, затянувшийся далеко за полночь и закончившийся небольшим скандалом.

Дело в том, что новый сосед с 11-й виллы, военный советник начальника штаба 2-го армейского корпуса Афганистана, привел в нашу баню человек восемь гостей, с которыми в этот день бухал по поводу своей «прописки». После их помывки бассейн в бане был весь засорен листьями от банных веников. Обнаружив непорядок, я демонстративно повел соседа в баню и, указав на оставленный им и его друзьями бардак, сделал первое и последнее предупреждение: популярно объяснил, что при повторении подобного факта лично он будет отлучен от бани на весь оставшийся срок пребывания в Афгане. Тем паче, что к ее строительству он не имел никакого отношения. Культурно так и вежливо попросил полковника привести бассейн в порядок. Сначала сосед попытался напомнить, что он вроде бы целый полковник, а я всего лишь капитан и из соображений воинской субординации как бы не должен делать ему каких-либо замечаний. Не имея никакого желания вдаваться в полемику по данному вопросу, я порекомендовал полковнику засунуть свои большие звезды себе в задницу. При этом не упустил случая намекнуть ему о том, что не являюсь его прямым подчиненным и в настоящее время здесь, в провинции, имею больше полномочий, чем он со своими большими погонами. Из собственного опыта я знал, что таких «орлов» надо сразу ставить на место, иначе потом они своей борзотой начнут приносить беды. И себе, и окружающим их людям…