Седьмой свиток - Смит Уилбур - Страница 166

С яростью, рожденной болью и отчаянием, Николас рванулся вперед и, используя всю силу тела и рук, насадил Хелма на острый древесный сучок. Шип, как железный гвоздь, вошел тому в основание черепа, в место соединения шейных позвонков со спинными, частично разорвав связку. Челюсти Хелма конвульсивно разжались, он забился в судорогах. Николас оторвался от врага, с подбородка англичанина свисал клок полуотгрызенной плоти, из глубокой раны толчками била кровь.

Хелм был насажен на сук, как туша, вывешенная на мясницком крюке. Части его тела дергались, мышцы лица сами собой сокращались, глаза вращались как у эпилептика и наконец закатились так, что остались видны только белки, гротескно блестевшие в сумраке ущелья.

Николас с трудом забрался на бревно позади трупа техасца и несколько минут лежал, распластавшись, часто дыша и истекая кровью. Бревно медленно переворачивалось под тяжестью двойного веса, и Хелм начал сползать с сучка. Кожа рвалась с тряпичным звуком, позвонки скребли о дерево. Наконец труп перестал дергаться, упал в воду лицом вниз и стал тонуть.

Но Николас не собирался так просто отпускать американца.

— Я еще не убедился насчет тебя, дорогуша, — выговорил он разбитым, кровоточащим ртом.

Харпер сплюнул сгусток крови, смешанной со слюной, и сгреб мертвеца за воротник, опуская его лицо поглубже в воду. На выходе из каньона бревно набрало скорость, но Николас не отступался, выдавливая из тела Хелма последние остатки жизни — пока течение не вырвало труп из его хватки. Англичанин смотрел, как мертвый враг уплывает прочь по серой бурлящей воде.

— Передам от тебя привет Тессэ! — крикнул он вслед Хелму, когда тот уже исчезал из виду. После чего Николас сосредоточился на том, чтобы сбалансировать бревно и остаться сверху, плывя по яростной, бурлящей и мятущейся воде.

В конце концов его вынесло к розовым скальным порталам в нижнем плесе Дандеры. Когда вода проносила Николаса под веревочным висячим мостом, он соскользнул с бревна и поплыл к западному берегу, прекрасно помня о страшном водопаде при впадении в Нил, ожидавшем менее чем в полумиле вниз по течению.

Выбравшись на берег, Николас оторвал от подола рубашки широкую полосу и перевязал как смог раненый подбородок. Узел пришелся на затылок. Кровь продолжала сочиться сквозь тонкое полотно, но Харпер затянул бинт потуже, и тот начал останавливать кровотечение.

Николас с трудом встал на ноги и зашагал сквозь поросль прибрежных кустов, окаймлявших реку. Наконец он выбрался на дорогу, которая вела вниз, к монастырю, и заковылял по ней босыми ногами. Харпер позволил себе остановиться только однажды — когда ему послышался звук вертолета, снимающегося с вершины утеса над ущельем далеко позади.

Николас оглянулся.

— Похоже, Тума Ного выбрался невредимым, о чем нельзя не пожалеть. Интересно, что случилось с фон Шиллером и египтянином? — мрачно пробормотал он, ощупывая раненое лицо. — Но по крайней мере ни один из них теперь не сунется в гробницу — разве что они решат построить новую плотину.

Неожиданно ему пришла другая мысль.

— Господи, а что, если прорыв плотины застал фон Шиллера внутри? — Он начал тихо смеяться, потом покачал головой. — Ну нет, это было бы слишком хорошо. Справедливость никогда не простирается так далеко.

Харпер снова покачал головой — но движение пробудило сильную боль в ране. Николас схватился рукой за больной подбородок и тронулся в путь, а добравшись до мощеной дорожки, ведущей к самому монастырю, припустил бегом.

Нахут Гуддаби на бегу врезался в фон Шиллера, который выскочил навстречу из-за угла лабиринта. Как ни странно, хотя от фон Шиллера в данной ситуации не было никакого практического толка, присутствие старика успокоило Нахута и помогло справиться с паникой, которая грозила прорваться наружу и полностью подчинить себе. Без Хансита лабиринт выглядел страшным и одиноким местом, где любое человеческое общество казалось благословением. Несколько секунд эти двое прижимались друг к другу как дети, заблудившиеся в лесу.

Фон Шиллер все еще держал сокровища, которые они с Нахутом исследовали, когда Хансит запаниковал и убежал. В одной руке старик сжимал золотой посох фараона, в другой — церемониальный бич.

— Где монах? — заорал он на Гуддаби. — Почему ты удрал и бросил меня? Идиот, нам нужно найти выход из этих коридоров! Ты что, не понимаешь, как тут опасно?

— С чего вы взяли, что я знаю дорогу? — яростно огрызнулся Нахут и вдруг заметил меловые значки на стене за плечом фон Шиллера. Впервые он осознал, что это такое. — Вот! — воскликнул египтянин с облегчением. — Харпер или эта женщина, Аль Симма, оставили нам метки. Пойдемте!

Он устремился вниз по туннелю, следуя указаниям стрелок на стенах. Однако к тому времени как они добрались до центральной лестницы, прошел почти час с момента расставания с Ханситом. Когда они вошли в длинную галерею, шорох воды перерос в громкое шипение, похожее на дыхание спящего дракона.

Нахут снова бросился бежать. Фон Шиллер заковылял за ним, его колени ослабли от страха.

— Погоди! — кричал он в спину Нахуту, который не обращал на крики внимания. Египтянин выскочил за дверь со сломанными печатями. За ней по-прежнему ровно бормотал генератор. Нахут даже не взглянул на него, промчавшись по наклонному коридору в ярком свете ламп под потолком.

Он завернул за угол и встал как вкопанный, осознав, что туннель перед ним целиком затоплен. Уровень воды достигал старинной метки максимума на каменной стене. Никаких признаков сточного отверстия или плавучего моста не наблюдалось. Они были погребены под пятидесятифутовой толщей воды.

Река Дандера, вековой страж гробницы, вернулась к исполнению своих обязанностей. Темная и неумолимая, она надежно запечатала вход в гробницу, как делала это на протяжении четырех тысяч лет.

— Аллах! — пролепетал Нахут. — Аллах, смилуйся над нами!

Из-за угла выбежал фон Шиллер и замер у Нахута за спиной. Оба в ужасе взирали на затопленный проход. Потом немец медленно привалился к стене.

— Мы попались, — прошептал он. При этих словах Нахут содрогнулся и осел на колени.