Леопард охотится в темноте - Смит Уилбур - Страница 33

Он смог заметить двоих, и у них были видны только глаза. Они подошли бесшумно, как леопарды, сливаясь с растительностью мастерски, как люди, всю жизнь привыкшие скрываться.

– Итак, Куфела, – наконец заговорил один из них едва слышным, но полным смертельной угрозы голосом. – Ты привел с собой собак машонов, чтобы они смогли поохотиться на нас.

– Это не так, товарищ Бдительный, – ответил Крейг хриплым шепотом. – Они были посланы правительством, чтобы охранять меня.

– Ты был нашим другом, тебе не нужна охрана.

– Правительство об этом не знает. – Крейг старался, чтобы его шепот звучал убедительно. – Никто не знает, что мы встречались. Никто не знает, что вы здесь. Клянусь жизнью.

– Именно твоя жизнь от этого и зависит, – согласился товарищ Бдительный. – Быстро говори, зачем ты здесь, если не предать нас.

– Я купил эту землю. Другой белый мужчина – строитель домов. Я хочу сделать здесь заповедник для туристов. Как парк Ванки.

Это они поняли. Знаменитый национальный парк Ванки тоже находился в Матабелеленде, поэтому партизаны пару минут о чем-то совещались шепотом, потом снова посмотрели на Крейга.

– А что будет с нами? – спросил товарищ Бдительный. – Когда ты построишь свои дома?

– Мы – друзья, – напомнил Крейг. – Здесь и вам найдется место. Я буду помогать вам пищей и деньгами, а вы будете охранять моих животных и мои дома. Вы будете тайно наблюдать за посетителями, но никаких заложников. Возможно такое соглашение между друзьями?

– И во сколько ты оцениваешь нашу дружбу, Куфела?

– Пятьсот долларов в месяц.

– Тысяча, – сделал встречное предложение товарищ Бдительный.

– Хорошие друзья не должны спорить о каких-то деньгах, – согласился Крейг. – У меня с собой только шестьсот, остальные я закопаю под фиговым деревом рядом с нашим лагерем.

– Мы найдем их, – заверил его товарищ Бдительный. – И каждый месяц мы будем встречаться либо здесь, либо там. – Бдительный показал на два холма в отдалении от реки, казавшиеся с того места, где они находились, лишь голубоватыми силуэтами. – Сигналом для встречи будет небольшой костер из зеленых листьев или три выстрела через равные промежутки.

– Договорились.

– А теперь, Куфела, оставь деньги в дыре у ваших ног и уводи свою женщину в лагерь.

Сэлли-Энн старалась не отходить от него, несколько раз брала за руку и постоянно оглядывалась назад.

– Господи, Крейг, это же были бандиты, настоящие, стопроцентные партизаны. Почему они нас отпустили?

– Лучше причины не придумать, – ответил Крейг немного хриплым голосом, чувствуя, как адреналин еще кипит в теле. – Из-за денег. За жалкую тысячу долларов в месяц я нанял самых крутых телохранителей и егерей. Очень выгодное приобретение.

– Ты собираешься иметь с ними дело? – спросила Сэлли-Энн. – Разве это не опасно? Это же, кажется, считается изменой.

– Вероятно. Значит, мы должны сделать так, чтобы об этом никто не узнал, верно?

Архитектор оказался еще одним выгодным приобретением. Его проекты были просто превосходными. Домики предполагалось построить из природного камня, местного дерева и соломы. Они прекрасно вписывались в выбранные ими места на берегу реки. Сэлли-Энн работала вместе с ним над внутренней планировкой и отделкой и добавила несколько своих очаровательных штрихов.

Следующие несколько месяцев Сэлли-Энн была занята работой на Уорлд Уайлдлайф Траст и редко бывала в лагере, но всегда использовала свои поездки для поиска лучших специалистов, необходимых для работы «Вод Замбези».

Сначала она переманила обученного в Швейцарии шеф-повара, работавшего в сети крупных отелей. Затем она отобрала пять молодых проводников. Все они родились в Африке, отлично знали и горячо любили эту землю и дикую природу и, самое главное, обладали способностью передать эти знания и эту любовь другим.

Затем она занялась изданием рекламной брошюры, используя свои фотографии и текст Крейга. Позвонив ему по телефону из Йоханнесбурга, она назвала эту работу генеральной репетицией перед изданием книги. Тогда Крейг впервые понял, какую ответственность взял на себя, согласившись с ней работать. Она добивалась совершенства во всем. Для нее существовало только правильно и неправильно, и чтобы было правильно, она готова была пойти на все, заставляя его и печатников поступать так же.

В результате получился миниатюрный шедевр с тщательно подобранными цветами, в котором даже верстка текста подчеркивала ее иллюстрации. Она разослала брошюры всем туристическим агентствам от Токио до Копенгагена, специализирующимся на путешествиях в Африку.

– Мы должны назначить дату открытия, – сказала она Крейгу. – И приложить максимум усилий для того, что наши первые гости были настоящими знаменитостями. Боюсь, тебе придется пригласить их бесплатно.

– Ты имеешь в виду какую-нибудь поп-звезду? – спросил Крейг с усмешкой, и Сэлли-Энн содрогнулась.

– Я позвонила отцу в посольство в Лондоне. Может быть, ему удастся уговорить принца Эндрю, но это очень «может быть». Генри Пикеринг знаком с Джейн Фонда.

– Мой Бог, а я и не знал, в каких высоких кругах ты вращаешься.

– Раз уж зашла речь о знаменитостях, думаю, мне удастся заполучить одного достаточно знаменитого романиста, который всегда неудачно шутит и пьет больше виски, чем нужно!

Когда Крейг был готов приступить к строительным работам, он пожаловался Питеру Фунгабере на то, что трудно найти рабочих для вырубки леса. Питер ответил, чтобы он не волновался, что все будет в порядке. Пять дней спустя колонна армейских грузовиков доставила двести заключенных из центра перевоспитания.

– Рабский труд, – с отвращением заметила Сэлли-Энн.

Тем не менее подъездная дорога к Чизарире была построена всего за десять дней, и Крейг смог позвонить Сэлли-Энн в Хараре и сообщить:

– Думаю, мы совершенно точно можем назначить открытие на первое июля.

– Это просто чудесно, Крейг.

– Когда ты появишься? Я не видел тебя почти месяц.

– Всего три недели, – поправила она.

– Я написал еще двадцать страниц для нашей книги. – Он попытался уговорить ее. – Мы должны побыстрее просмотреть их вместе.

– Пришли их мне.

– Приезжай сама.

– О’кей, – сдалась она. – В среду на следующей неделе. Где ты будешь, в «Кинг Линн» или «Водах Замбези»?

– В «Водах Замбези». Электрики и водопроводчики заканчивают работу. Я хочу все проверить.

– Я прилечу.

Она приземлилась на открытом участке на берегу, который рабочие выровняли гравием и превратили во всепогодную взлетно-посадочную полосу. Они даже установили для нее настоящий ветровой конус.

Крейг увидел, что Сэлли-Энн кипит от ярости, как только она спрыгнула на землю.

– В чем дело?

– Ты лишился двух носорогов, – сказала она, подбежав к нему. – Я видела их с воздуха.

– Где? – Крейг моментально разозлился так же сильно, как она.

– В густом кустарнике за ущельем. Я уверена, это дело рук браконьеров. Они лежат в пятидесяти метрах друг от друга. Я несколько раз пролетела совсем низко. Рога отрублены.

– Как ты думаешь, это Чарли и Леди Ди? – спросил он.

Крейг и Сэлли-Энн подсчитали носорогов с воздуха. Всего на территории заповедника жили двадцать семь животных, включая четырех детенышей и девять пар взрослых животных, которым они дали имена. Чарли и Леди Ди были молодыми животными, которые скорее всего сошлись совсем недавно. Крейг и Сэлли-Энн потом смогли подкрасться к ним в густых зарослях достаточно близко. У обоих животных были рога, но у самца они были более толстые и длинные. Передний рог длиной двадцать дюймов весил примерно двадцать фунтов и мог принести браконьеру до десяти тысяч долларов. У самки Леди Ди рога были более тонкие и изящно изогнутые. У нее вот-вот должен был появиться детеныш.

– Да, это они. Я уверена.

– Туда не так просто добраться, – пробормотал Крейг. – Пока доедем, стемнеет.

– Конечно, если поедем на «лендровере», – согласилась Сэлли-Энн. – Но я, кажется, нашла подходящее место для посадки, всего в миле от места убийства.