Божество реки - Смит Уилбур - Страница 112

Одна за другой колесницы ворвались в брешь, пробитую в рядах, и почти без задержки пронеслись сквозь строй гиксосов, вырвавшись с противоположной стороны, а затем развернулись по трое и снова ринулись в бой.

Тан воспользовался представившейся возможностью и бросил пехоту в образовавшуюся брешь. Строй гиксосов развалился на небольшие группки сражающихся воинов. Группки эти, в свою очередь, разваливались на части, гиксосов охватила паника, и они побежали к реке. И как только оказались на расстоянии полета стрелы, лучники выпустили с палуб ладей тучу стрел.

Впереди я увидел довольно большую группу гиксосов, которые стояли кругом плечом к плечу и не подпускали к своим рядам наших воинов. Я развернул колесницу и понесся на них полным галопом. Не успел я домчаться до них, как правое колесо у меня разлетелось, и легкий корпус колесницы перевернулся в воздухе. Я полетел вверх и вперед, а затем с ужасающей силой рухнул на землю. Я падал головой вперед, и от удара в глазах у меня загорелись звезды и полетели метеоры. Потом наступила полная темнота.

Очнулся я под навесом на палубе флагманской ладьи Тана. Увидел, что лежу на овчине, а Тан наклонился надо мной. Как только он понял, что я пришел в сознание, попытался скрыть свое беспокойство.

— Эх ты, сумасшедший, — натянуто улыбнулся он. — Скажи мне, ради Гора, над чем это ты так смеялся?

Я попытался сесть, но адская боль вдруг сковала мою голову, и я застонал. Потом схватил его за руку, когда вспомнил, что произошло.

— Тан, вражеские лошади… те, что переправились прошлой ночью… они мне нужны.

— Не мучай свою битую голову. Я уже послал Гуи собрать их, — заверил он меня. — Если я хочу снарядить пятьсот твоих штуковин для своего нового отряда, мне понадобится тысяча проклятых тварей. Эти твои новые колеса стоят целого отряда гиксосов. Но я не сяду с тобой в колесницу, пока ты не исправишь их.

Смысл сказанного не сразу проник в мою ушибленную голову, а потом я понял, в чем дело. Тан переступил через оскорбленную гордость и сдался. Мой сиротливый отряд колесниц станет наконец частью действующего войска. Он даст мне людей и золота на постройку пятисот колесниц. Он даже прокатится со мной, если я сделаю надежные колеса.

Но больше всего меня обрадовало то, что Тан простил меня, и мы снова стали друзьями.

УСПЕХ моих колесниц в Эсне и чувство уверенности, которое он породил, продержались недолго. В глубине души я с ужасом ожидал следующего хода врага. Логически это было единственным разумным шагом, и Салит с вельможей Интефом должны были сделать его гораздо раньше. Мы знали: когда Салит пронесся по Нижнему царству, то захватил большую часть флота красного самозванца, и теперь брошенные корабли стояли у пристаней Мемфиса и Таниса в дельте. Там наверняка остались целые толпы изменников, служивших во флоте узурпатора, а если бы Салиту не удалось нанять их, он нашел бы наемников среди сирийских моряков в Газе и Яффе или в каком-нибудь другом порту на восточном побережье великого моря и снарядил сотни боевых ладей и транспортных барок.

Я понимал, что это должно случиться, но предпочитал не беспокоить Тана и мою госпожу возможностью такого развития событий, так как не хотел усиливать чувство обреченности и страха в нашем народе. В глубине души я искал способа противодействовать такому шагу Салита и вельможи Интефа, но ничего не мог придумать. Если нечем смягчить страхи, лучше держать их при себе.

Когда же наконец это произошло и наши шпионы на противоположном берегу реки у Асюта сообщили о приближении флота со стороны дельты, Тан поспешил со всеми своими ладьями на север, чтобы дать бой. Его флот во всех отношениях был сильнее, но сражение длилось почти неделю, прежде чем Тану удалось разбить врага и отогнать в дельту.

Однако Салит привел транспортные барки под прикрытием боевых ладей. Пока на реке бушевало сражение, ему удалось погрузить на них и перевезти почти два полных отряда колесниц с лошадьми. Наши боевые ладьи не смогли помешать.

Эти отряды насчитывали почти триста боевых колесниц из лучших войск Салита, и он сам возглавил их. Ему наконец удалось обойти нас с фланга. Теперь ничто не могло остановить его продвижение, и колесницы гиксосов покатились на юг по нашей стороне реки. Наши ладьи едва могли угнаться за тучей пыли, поднимаемой колесницами, спешившими к погребальному храму Мамоса и сокровищам.

КОГДА ВЕСТЬ о переправе гиксосов достигла дворца Мемнона, царица Лостра созвала военный совет. Первый вопрос она задала Тану:

— Теперь, когда варвары переправились на нашу сторону, можешь ли ты остановить их?

— Мне, пожалуй, удастся задержать их наступление, — откровенно признался Тан. — Мы многое узнали о них за это время. Мы можем укрыться от атаки колесниц за каменными стенами или за рядами заостренных кольев, которыми снабдил нас Таита. Но Салиту нет нужды давать нам сражение. Его колесницы настолько быстры, что он может обойти нас, как и произошло при Асюте. Нет, я не могу остановить его.

Царица Лостра посмотрела на меня:

— Таита, а твои колесницы? Могут ли они дать бой гиксосам?

— Ваше величество, я могу послать навстречу врагу сорок колесниц. У него же три сотни экипажей. Мои колесницы быстрее, но колесничие мои не могут сравниться с гиксосами в ловкости и умении обращаться с новым оружием. А кроме того, у нас беда с колесами. Я еще не успел исправить их. Салит без труда разобьет мой отряд. Если бы у меня было время и материал, я смог бы построить новые, лучшие колесницы с колесами, которые не разлетаются на куски от удара о камень, но я не могу заменить лошадей. Мы не можем рисковать лошадьми. Они — наша единственная надежда на окончательную победу.

Пока мы совещались, прибыл другой гонец, на этот раз с юга. Он плыл по течению и при попутном ветре, поэтому сведения его относились ко вчерашнему дню. Тан приказал привести гонца на совет, и он, войдя, упал на колени перед царицей Лострой.

— Говори, — приказал ему Тан. — Что ты хочешь сообщить нам?

Гонец заикался от страха за свою жизнь.

— Ваше божественное величество, пока наш флот сражался при Асюте, варвар переправился через Нил у Эсны. Лошадей они, как и раньше, переправили вплавь. У нас не было боевых ладей, чтобы остановить их. Два отряда гиксосов на нашем берегу, их колесницы запряжены, и они приближаются сюда в клубах пыли со скоростью летящей ласточки. Они будут здесь через три дня.

Никто не произнес ни слова, пока Тан не отослал гонца, приказав своим людям позаботиться о нем и накормить его. Гонец, который ожидал смерти за такую весть, целовал царице Лостре сандалии.

Когда мы остались одни, Тан тихо сказал:

— У Салита на нашем берегу четыре отряда. Это шестьсот колесниц. Все кончено.

— Нет! — Голос моей госпожи дрожал от ярости. — Боги не могут оставить Египет. Наша цивилизация не должна погибнуть. Мы слишком многое можем дать миру.

— Я, конечно, буду сражаться, — тихо произнес Тан, — но конец будет тот же. Мы не сможем устоять перед их колесницами.

Госпожа повернулась ко мне:

— Таита, я не просила тебя раньше, потому что знала, как дорого тебе приходится платить за это, но сейчас, перед принятием окончательного решения, я должна просить тебя. Я должна просить тебя обратиться к лабиринтам Амона-Ра. Мне нужно знать желания богов.

Я покорно склонил голову и прошептал:

— Я только принесу мой сундучок.

Я ВЫБРАЛ для обряда ясновидения святилище Гора в незавершенном дворце Мемнона. Оно еще не было посвящено Богу, и статуи Гора там еще не было, но я уверен, что Гор уже простер свои крылья над всем зданием.

Госпожа села передо мной рядом с Таном и смотрела на меня как зачарованная, пока я пил колдовское зелье, чтобы открыть глаза моей души, моего Ка, маленького птицеподобного существа, живущего в сердце каждого из нас, нашего второго я.

Разложив перед ними лабиринты — кружки из слоновой кости, — я попросил царицу Лостру с Таном погладить и потереть их, чтобы оживить своим духом и духом народа, который они представляют, духом Египта. Пока смотрел, как они раскладывают на две стопки кружки слоновой кости, я почувствовал, как зелье начало действовать, распространяясь в моей крови, биение моего сердца замедлилось и малое подобие смерти овладело мной.