Брошенный вызов - Грэхем Линн - Страница 22

Топси засунула телефон обратно в карман. Что могло случиться в ее семье и с кем? Кого-то похитили? Она замерла. Учитывая положение их семьи, это было вполне вероятно.

Она немедленно отправилась на поиски Софии, чтобы сказать ей, что возник семейный кризис и ей нужно немедленно вернуться в Лондон. Кажется, графиня не вполне ей поверила – уж очень своевременно пришелся ее отъезд, словно она не хотела оставаться в Италии и видеть Данте.

Глава 10

– Мне очень жаль тебя отпускать, – призналась София. – Ты приносишь мне столько радости, Топси, и так хорошо вписываешься в нашу семью. Если бы только… – Ее глаза затуманились, и она явно передумала заканчивать предложение. – Может быть, ты станешь навещать меня, когда мы переберемся в новый дом.

– С огромным удовольствием, – тепло сказала Топси, наклоняясь, чтобы София смогла расцеловать ее в обе щеки.

Издалека она видела, как Данте и Косима скользят по бальной зале под прицелом камер. Время от времени Косима принимала эффектную позу и улыбалась, демонстрируя жемчужные зубы. У Топси словно выжимали всю жизнь из сердца, оно лежало в груди слитком свинца, терзая Топси болью потери. А ведь еще только прошлой ночью она обвивалась вокруг Данте, словно лоза, и при попытке отодвинуться он твердо притягивал ее обратно, к своему телу, не позволяя отстраниться. Она смотрела на него в лунном свете, изучая точеные скулы, дуги ресниц, восхитительно очерченные губы, необычно мягкие и полные в момент отдыха, и сердце у нее сжималось. Но радости закончились вчера, а теперь придется платить за веселье. В конце концов, немногие женщины могут утверждать, что их соблазнили ради того, чтобы не пустить в постель другого мужчины. Да и можно ли называть это соблазнением, если она так хотела Данте?

На ее глазах Витторе обнял Софию; его улыбка была полна тепла и любви, но Данте явно не умел их увидеть. Топси отчаянно хотела поговорить с Витторе до отъезда, но не могла это сделать, пока София оставалась рядом. А другой возможности может и не представиться. София сказала, что снова пригласит ее в Италию, но люди часто такое говорят и не всегда исполняют.

Однако она воспользовалась случаем, когда по дороге из кухни увидела Витторе одного в коридоре.

– Можно вас на пару слов? – попросила она.

Витторе удивленно остановился.

– София сказала, что ты уезжаешь. Это так внезапно.

– Семейный кризис. Вы уделите мне пять минут? Нам надо кое-что обсудить, – осторожно попросила Топси.

– Конечно. Думаю, Данте не будет против, если мы воспользуемся его кабинетом. – С любопытством посверкивая глазами, Витторе распахнул дверь.

– У меня к вам просьба, – сказала Топси, когда их точно никто не мог подслушать. – Но сначала я должна вам кое-что сказать. Мою мать зовут Одетта Тейлор.

Витторе застыл в шоке. Это имя было ему явно знакомо.

– Подозреваю, что именно с ней у вас был роман много лет назад в Лондоне. – Топси поджала губы. – Она никогда не отличалась честностью. Я с ней почти не общалась.

– Не понимаю, как вышло, что вы здесь работаете. Это не может быть совпадением. – Витторе настороженно нахмурился. – Мир не такой уж тесный.

– Это не совпадение, – сказала Топси и принялась как можно короче рассказывать свою историю – как она выросла, считая отцом Паоло Вальдера, и как потом обнаружила, что у нее другой отец.

– Но какое отношение это имеет ко мне? – спросил Витторе, хотя он уже явно начинал подозревать, судя по тому, как хмурился и как строго смотрел.

– Моя мать солгала о том, кто мой отец, потому что считала, что Паоло выгоднее с финансовой точки зрения. Она призналась в этом, и пару месяцев назад мне пришлось сделать ей одну услугу, чтобы она наконец назвала имя мужчины, которого считает…

– Одетта сказала, что я ваш отец, – догадался Витторе, не скрывая изумления. – Конечно, я понимаю, почему вы хотели со мной поговорить… Но это маловероятно.

– Возможно, вы правы. Ее утверждение может быть ложью, потому что Одетта лжет, когда ей это выгодно, – признала Топси; голос ее осип от стыда из-за того, что ей снова пришлось сделать это признание. – Но других подсказок у меня не было. Поэтому я буду благодарна, если вы согласитесь сделать тест на ДНК, чтобы мы оба смогли узнать наверняка. Мне не нужны деньги, только информация, и ни с кем другим я это обсуждать не буду. Тем более что я понимаю, насколько это тяжелое время для вас с Софией, и не хочу ее тревожить.

– Я сам не стану так рисковать. – Витторе медленно покачал головой, словно пытался избавиться от шока. – Я не могу быть вашим отцом! Понимаю, вы все равно хотите убедиться… но лучше бы вы пришли ко мне с этим много недель назад.

– Я пыталась постепенно поднять эту тему, но события стали развиваться гораздо быстрее, и теперь мне нужно уезжать, – с сожалением произнесла Топси. – Мне правда очень жаль вас этим тревожить, особенно если окажется, что моя мать опять соврала.

– Для теста на ДНК нужен образец. Я предлагаю разобраться с этим до вашего отъезда; просто сообщите мне, что вы организовали для этого, – серьезно сказал Витторе. – Я согласен сделать тест, чтобы вы успокоились; я действительно имел отношения с вашей матерью примерно в период зачатия, так что просьба вполне разумна.

– Спасибо. Я это очень ценю, – искренне сказала Топси. Сердце у нее отчаянно билось, снова выдавая ее нервное напряжение.

– И если это окажется правдой, мы обязательно увидимся снова, – добавил Витторе со смущенной и невероятно обаятельной улыбкой. Если бы кто-то видел их со стороны, то убедился бы, что улыбки у них с Топси совершенно одинаковые. – Не сочтите за обиду, но вы очень мало похожи на мать, как внешностью, так и характером.

Топси рассталась с ним в куда более приятном настроении, потому что Витторе очень по-доброму обошелся с ее предположением об их родственных отношениях; она и не надеялась на такое, боялась, что он рассердится и откажет. Теперь она вернулась к работе, присматривая за балом, отыскивая потерянную сумочку, а потом меховую шаль для уходящих гостей. Молодые вовсю веселились: теперь играла современная музыка, и они заполонили залу. Вечер был крайне утомительным. Около часа ночи София и Витторе удалились в спальню, а продолжение возглавил Данте вместе с Косимой. Топси решила, что на этом ее обязанности выполнены, и отправилась к себе собирать вещи и искать в Интернете, где поблизости можно сдать образец ДНК.

Дверь в спальню она заперла. Вряд ли Данте придет к ней, когда Косима в доме, но она не хотела рисковать. У нее не осталось вежливых слов для Данте, а кричать на него, раскрывая глубину своей боли, она не собиралась, стремясь сохранить остатки гордости. По крайней мере, ее отвлекали мысли о том, что могло случиться в Лондоне – наверняка окажется, что это муха, раздутая до слона.

Топси нашла фирму, которая проводит ДНК-тестирование, на окраине Флоренции и отправила Витторе имейл с подробностями. Завтра по дороге в аэропорт надо будет им позвонить. После этого она вынула чемоданы и принялась паковать вещи, жалея, что столько привезла с собой. Улегшись в постель, она уткнулась носом в соседнюю подушку – и уловила едва ощутимый аромат цитрусового одеколона Данте и его собственный мужественный запах. Что он делает сейчас? Занимается любовью с Косимой? Женщины для него взаимозаменяемы, и Топси была всего лишь игрушкой для снятия напряжения, пока Косимы нет под рукой. А у Косимы есть другие любовники?

Ворочаясь в кровати, Топси никак не могла забыться сном. Мысли метались у нее в голове, но ясно было одно: она влюбилась в Данте, безумно, впервые в жизни. Именно поэтому ей так больно; поэтому образ Данте в постели с Косимой буквально разрывал ей сердце в клочья. Охваченная болью, она зажмурилась, заставляя себя успокоиться и рассуждать разумно. Все закончилось; с самого начала она знала, что эти отношения долго не продлятся. Так что изменилось? Она просто привязалась к нему глубже, чем стоило. Скоро она остынет – с этим-то здравый смысл должен справиться. Данте ее обманул, предал, использовал. Его чувства точно не были такими же сильными, как ее собственные. Но это понимание ранило больше всего.