Брошенный вызов - Грэхем Линн - Страница 14

Данте тем временем проводил Витторе взглядом до двери его офиса.

– До сегодняшнего дня я даже не знал, что у него есть работа, – заметил он.

– Твоя мать этого не одобряет, потому что так они меньше времени проводят вместе, но Витторе работает всего четыре часа в неделю, – сообщила Топси, инстинктивно бросаясь на защиту. – Я предполагала, что ты скорее порадуешься усилиям, которые он прикладывает.

– Учитывая состояние и доходы моей матери, мне это кажется бессмысленной демонстрацией независимости, – сухо ответил Данте.

– Ты всех людей меряешь исключительно по количеству денег? – вспыхнула Топси. – Любой, кто хоть немного что-то понимает в людях, видит, что Витторе прекрасно осознает свое положение и прикладывает все силы, чтобы им не злоупотреблять!

Данте раздраженно сверкнул на нее глазами с высоты своего роста.

– Почему ты его защищаешь?

– Он обожает твою мать, делает ее счастливой, – негромко возразила ему Топси. – Он мне нравится – они оба, – и графиню огорчает то, что ты так явно презираешь мужчину, за которого она вышла замуж.

В ответ на ее укор уголок неулыбчивого рта Данте опустился, а изумрудные глаза засветились холодным гневом.

– Проклятье! Как ты смеешь вмешиваться в частные дела моей семьи? Даже комментировать? – презрительно заявил он.

Топси сначала побледнела, потом покраснела, одновременно пристыженная и раздраженная. Стоило держать свои мысли при себе. Высокомерный и ледяной взгляд Данте пугал ее, и она, развернувшись, зашагала через площадь.

Но Данте ухватил ее за локоть, удерживая:

– Куда ты направляешься?

– В галерею Уффици.

Данте наградил ее очередным унизительным взглядом:

– В это время дня? Там толпы туристов, а попасть можно, только если билет заказан заранее.

– Я ничего не заказывала, – с сожалением призналась Топси.

– Тебя ждет кошмар. Откажись от этой идеи. Обещаю как-нибудь организовать тебе особый проход, так ты сможешь все осмотреть спокойно.

Глаза Данте встретили ее взгляд, мир словно покачнулся. В этот пьянящий момент значение имел только Данте, который наполнял ее голову безумными мыслями, а тело – знакомыми реакциями, с которыми она ничего не могла поделать. Она хотела его, как никого не хотела прежде, – жаждала всем своим существом.

Губы Данте изогнулись в медленной торжествующей улыбке, и он опустил солнечные очки, разрывая связь, которая заставляла все тело Топси трепетать от возбуждения. Она моргнула, на мгновение потерявшись в когтях неудовлетворенного желания, и опустила голову, пытаясь взять себя в руки.

– Ты даже не сказал, что здесь делаешь, – сбивчиво выдохнула она.

– Мама забыла попросить тебя забрать ее контактные линзы из аптеки, – прозаично сообщил он.

– О… Конечно, а я и не вспомнила. Она всегда просит меня сделать какие-то дела в городе, но я не хотела так рано ее будить, чтобы узнать, что нужно. – Топси прижала руку к гудящей голове, словно это могло заставить ее снова мыслить логично.

– Это первое здание Банка Леонетти, который много лет назад основал один из моих предков. – Данте остановился перед высоким строением из песчаника, в лучших традициях старинной флорентийской архитектуры. – Я начал работать здесь, когда мне исполнилось двадцать один год, а спустя несколько лет мы перенесли центральный офис в Милан и пожертвовали здание городу, чтобы открыть в нем музей.

– Двадцать один? Это юный возраст. Ты никогда не хотел быть кем-то еще, не банкиром?

– Моя будущая карьера была определена в день моего рождения, – сухо сообщил Данте. – Отец не позволил бы мне выбрать другой путь. К счастью, я унаследовал деловую хватку Леонетти и талант к вычислениям. А ты мне так и не объяснила, как умудрилась заметить вчера ошибку на документе.

Топси покраснела:

– Я просто увидела, что вычисления неправильные.

– Но ты смотрела на них всего пару секунд.

– Ничего не могу поделать; иногда мои мозги работают как компьютер, – призналась она негромко. Из-за своих талантов она часто выглядела одаренным ребенком, вундеркиндом, и неловкость сохранилась и во взрослые годы. – Куда ты меня ведешь?

Они направлялись на оживленные средневековые улочки между Виа Маггио и Пьяцца Питти, в квартал художественных мастерских. Они словно перенеслись назад во времени, шагая между витринами, где выставляли свои работы переплетчики, изготовители скрипок, кузнецы, скульпторы и сапожники. Улочки были очаровательны – настоящая средневековая Флоренция, которую мог показать только местный житель. Топси несколько дней бродила по городу с путеводителем, вместе с бесконечной толпой таких же прилежных туристов, пока достопримечательности не начали сливаться, а мозг не оказывался перегружен информацией.

В дизайнерской студии она выбрала в подарок для Кэт красивую эмалевую рамку для фотографий – и удивленно нахмурилась, когда Данте попытался заплатить за ее покупку.

– Это не для меня, а для моей старшей сестры, в подарок, – сообщила она, вежливо отказывая ему.

Но Данте удалось купить ей лимонное мороженое, такое вкусное, что у Топси вырвался жалобный стон удовольствия от вкуса. Взяв салфетку, Данте вытер кончик ее носа и уголок рта, испачканные мороженым.

– Ты как ребенок, carissima mia.

Завороженная его весело-насмешливой улыбкой, Топси подняла на него необычно серьезный взгляд. Данте легко мог причинить ей боль, и еще вчера ее охватывал страх, но теперь осторожность казалась всего лишь поводом не жить в полную силу. Ее взгляды менялись, она жаждала новых впечатлений, ее снедало любопытство по поводу Данте и тех ощущений, которые он вызывал у нее.

– Идем обедать, – решил Данте.

– Мне нужно возвращаться к работе, – возразила Топси.

– Мама тебя не ждет. К ней приедут обедать друзья.

Данте провел ее к своему автомобилю – на этот раз «бугатти-вейрон», – окруженному стайкой восхищенных мальчишек. Он вручил самому высокому из них купюру, поблагодарил за то, что он позаботился о машине, и усадил Топси на пассажирское сиденье.

– Где твой «пагани»? – напряженно спросила она.

– В мастерской, и останется там в обозримом будущем, – мрачно признался Данте и покосился на нее. – Ты опасная женщина.

– Но ведь никто не пострадал, – ответила Топси, покраснев. – Где мы будем обедать?

– Увидишь.

Ее взгляд остановился на сильном стройном бедре, обтянутом джинсами, и Топси потребовалось усилие, чтобы отвести глаза, прогнать охватывающие ее дикие желания. Любопытство не оправдывает глупости. Между ними ничего не случится без ее на то желания; и она убеждала себя в том, что не сделает такой ошибки. Однако мысли у нее разбегались: то она хотела Данте, то уговаривала себя, что должна сопротивляться.

– Куда вы с Витторе ходили утром? – мимоходом поинтересовался Данте.

– Он просил совета по поводу подарка графине на день рождения, – ответила Топси, не видя смысла это скрывать.

– Зачем ему твои советы?

– Потому что он всегда выбирает не то.

– Не то? – переспросил Данте.

– Он любит блестящие вещи.

К удивлению Топси, Данте понимающе рассмеялся:

– Тогда понятно, зачем ему твоя помощь.

Полчаса спустя они оказались в знакомой местности, поднимаясь по извилистой горной дороге. Однако, свернув на гравийную дорожку, Данте остановился.

– Боюсь, отсюда нам придется пойти пешком, – сказал он в ответ на удивленный взгляд Топси.

Она выбралась из автомобиля и оперлась на дверцу, любуясь открывшимся ей видом на лесистые холмы и город, оставшийся далеко позади.

– Где мы?

– На самом краю поместья Леонетти. – Данте закрыл багажник, бросив Топси одеяло и оставив себе внушительную корзинку для пикника.

– Пикник? – изумленно посмотрела на него Топси.

– Еда будет лучше, чем обычно на пикниках. У меня непревзойденный повар.

Топси неуверенно перехватила одеяло покрепче.

– Не думала, что ты любишь пикники.