Брошенный вызов - Грэхем Линн - Страница 10

Погруженная в размышления, Топси поднималась по ступеням замка. Михаил не стал давить на нее так сильно, как она боялась; его настроение наверняка смягчила изумительная и радостная новость о том, что он снова станет отцом без необходимости для Кэт проходить еще один цикл мучительной ЭКО-терапии. Михаил также признавал, что сестры чересчур следят за каждым ее шагом; можно надеяться, что его реализм со временем убедит Кэт, что не стоит так волноваться о младшей сестре.

Топси направлялась к широкой центральной лестнице, когда дверь открылась, и Данте коротко сказал:

– Мне нужно с тобой поговорить наедине.

– Возможно, позже. Мне нужно кое-что сделать для графини, – ответила Топси, послав в его сторону долгий взгляд.

Три любовницы, беспомощно думала она. Он не должен ее интересовать. Однако это не помогло.

Лицо Данте выглядело напряженным, едва заметный румянец трогал высокие скулы, невероятные глаза необычайно ярко сверкали под выгнутыми бровями. «Такой красивый!» – подумала она, прежде чем успела подавить эту опасную мысль.

– Сейчас, – потребовал Данте.

Вздернув подбородок, Топси попыталась настоять на своем:

– Не…

– Сейчас! – прогрохотал он. Всплеск его гнева так поразил Топси, что она автоматически ступила вперед, навстречу, взволнованно нахмурившись.

– Что случилось?

Глава 5

Данте отступил, впуская ее в комнату, где вдоль стен выстроились ряды книг, и нетерпеливо закрыл дверь за Топси.

– Я получил тревожные сведения о тебе.

Топси отошла от него подальше, к окну.

– Обо мне? – изумленно воскликнула она. – О чем вы говорите?

– О Джероме Сент-Джеймсе, – рявкнул Данте. – Он наш сосед и старый друг семьи.

Топси была в ужасе. Имя прозвучало для нее как пощечина. Конечно, она не могла забыть тот вечер – никогда не сможет забыть, до чего ей пришлось дойти, чтобы убедить мать раскрыть секрет. В этот момент жизнь показалась ей совершенно несправедливой. Какова была вероятность, что этот человек окажется другом и даже соседом семьи Леонетти? Как ей могло так не повезти? С другой стороны, она не делала с Джеромом ничего постыдно го, и если тот не солгал о проведенном вместе времени, то ей незачем защищаться или извиняться.

Данте подошел ближе, его взгляд был похож на лазерный луч.

– Это имя тебе знакомо. Не желаешь объясниться?

– Я ничего не обязана вам объяснять, – без колебаний ответила Топси. – Как я уже говорила, я работаю не на вас, а на графиню.

– Ты не станешь тревожить мою мать упоминаниями об этом разговоре, – резко потребовал Данте в своей обычной пренебрежительной манере. – Ты найдешь причину, желательно – какую-то семейную проблему, и сообщишь ей, что очень сожалеешь, но вынуждена немедленно вернуться в Лондон.

Топси изумленно уставилась на него:

– Вы просите меня вот так взять уволиться и уехать?

– Не прошу, а приказываю, – заявил Данте. – Вы работали в эскорт-услугах. Вы не можете работать на мою мать!

– Господи, какой вы двуличный, – возмутилась Топси, постепенно вскипая. – Поразительно двуличный ханжа. Это мне будет говорить мужчина, у которого было три любовницы одновременно! Вам стоило бы оставить других жить так, как они хотят.

Данте застыл на месте, прикрыв глаза длинными густыми ресницами. Темный румянец подчеркнул его острые скулы, а твердый рот сжался в прямую линию.

– Откуда у вас эта информация?

Топси покраснела, но не ответила сразу. Данте не стал отрицать этого факта. Может, не стоило его упоминать, но она хотела оказаться на равных с мужчиной. Почему она должна выслушивать его замечания, когда он сам ведет далеко не высокоморальный образ жизни?

– Вы просто лицемер, – обвинила она.

– Михаил Куснир. Это он вам сказал, – догадался Данте, впервые за много лет с трудом сдерживая неуправляемую ярость. Он никогда не позволял себе терять контроль.

– Раз вы знаете, что я встречалась во Флоренции с Михаилом, значит, вы за мной следили, – догадалась Топси, и презрение сделало взгляд ее карих глаз тверже. – Кто дал вам право вмешиваться в мою частную жизнь?

– У меня есть право защищать свою мать от того, что может принести ей огорчение и стыд. И с моей точки зрения, женщина, которая работала в эскорт-услугах и ездит встречаться с Михаилом Кусниром, когда тому нужен секс – такая женщина не может на нее работать!

Распаленная яростью, потерявшая контроль, Топси шагнула вперед.

– Не смей называть меня шлюхой! Не смей оскорблять Михаила! – крикнула она, замахиваясь.

Но Данте поймал ее запястье в стальную хватку раньше, чем прозвучала пощечина.

– Держи руки при себе, – тихо и низко прорычал он и отбросил ее руку с презрительным выражением.

Вибрация его голоса задела чувствительную точку где-то внутри Топси, и она задрожала, предательски реагируя на его тон чувственным шоком, широко распахивая глаза. Что-то в его взгляде вызывало у нее такую глубинную реакцию. Что бы она ни думала, ее тело пробуждалось и внезапно переполнялось ощущениями, которые она предпочла бы отрицать. Грудь набухала, жар осознания пронизывал ее до самого женского начала. От понимания, что она все еще так отзывается на Данте, ее охватила пьянящая смесь стыда и ужаса.

– Вчера ты не так говорил! – обвиняюще крикнула она.

– Вчера я не знал, что имею дело с опытной дамочкой, – мрачно парировал Данте.

– Как раз в твоем вкусе, – слабо огрызнулась Топси, напрягаясь от того, как наливаются соски, как чувственное тепло начинает пульсировать между бедер. Атмосфера в комнате была густой, удушающей, как душное затишье перед грозой. – И хотя это совершенно тебя не касается, я не вела себя с Михаилом как шлюха. Я хорошо знаю его жену и детей, так что мы обедали вместе, чтобы обменяться новостями.

Данте окинул ее оценивающим взглядом и с сомнением покачал головой:

– Я тебе не верю.

– Твое дело. – Топси двинулась к выходу из комнаты.

– Ты никуда не пойдешь, я еще не закончил, – яростно возразил Данте.

– Но я закончила! – резко сказала Топси, широко распахивая дверь.

Однако прежде, чем она успела выйти, Данте захлопнул дверь прямо у нее перед носом. Испугавшись, Топси развернулась и прижалась к двери спиной, нуждаясь во временной передышке. Данте смотрел на нее обжигающими зелеными глазами, которые сверкали как звезды, такие яркие на смуглой коже. Он был в ярости и не скрывал этого.

– Не такой ты спокойный, как кажешься, – пробормотала Топси, беспомощная и завороженная.

– Не тогда, когда дело касается моей семьи, – гордо заявил Данте в ответ.

– Ты слишком близко, – сказала Топси, потому что Данте действительно был слишком близко и знакомый запах его жаркого мужественного тела отвлекал ее, что было непозволительно.

– Переживешь, – невежливо огрызнулся Данте.

– Возьми себя в руки, – упрямо посоветовала Топси. – Что Джером тебе рассказал обо мне?

– Что он нанял тебя в качестве эскорта, и вы вместе ужинали. Он узнал тебя на фотографии в газете, на приеме с моей матерью, и решил, что обязан меня предупредить.

Топси насмешливо закатила глаза. Она бы предпочла, чтобы Данте отодвинулся, чтобы он не был таким угрожающе высоким и не заставлял ее чувствовать себя коротышкой. Она не зря внесла в список необходимых черт идеального мужчины требование, чтобы он был выше не больше чем на девять дюймов. Ей комфортнее быть с мужчиной примерно своего роста. Мужья ее сестер были высокими, и каждый раз, споря с ними, Топси держалась на расстоянии, понимая, что ее рост буквально вынуждает их давить на нее.

– Тебя его рассказ не смутил, – заметил Данте низким недовольным тоном. – Но мою мать он бы шокировал.

– Сомневаюсь, что Софию шокировала бы история про то, как я один раз поужинала с ним в публичном месте. Я же с ним не спала, – сухо возразила Топси.

– Дело не в этом, – раздраженно произнес Данте. – Он заплатил за твое общество.