Мэдук - Вэнс Джек Холбрук - Страница 63

"Буду с нетерпением ждать такой возможности, — отозвался Скель. — Впрочем, мы и опомниться не успеем, как в этой причудливой вселенной пройдет целая вечность".

Эфференты затихли — их молчание лишь время от времени нарушалось тихими стонами и бормотанием. Тем временем Шимрод сочинил биографию Травеца и хорошенько запомнил ее фиктивные детали. Затем он предусмотрел надежные средства охраны Трильды от нежелательных посетителей на то время, пока он будет заниматься поисками Десмёи в горах Ульфляндии. Судьба сыграла бы с ним жестокую шутку, если бы он вернулся в Трильду целым и невредимым только для того, чтобы найти лабораторию опустошенной грабителями!

Наконец Шимрод закончил приготовления. Он подошел к зеркалу и вызвал Мургена: "Я готов отправиться в путь".

Мурген внимательно рассмотрел явившийся перед ним незнакомый образ: "Подходящая внешность, хотя несколько более выразительная, чем хотелось бы. И все же, кто знает? Впечатляющая наружность иногда полезна. А теперь вот что. В шести милях по Ульфскому проезду за крепостью Кауль-Боках находится постоялый двор "Пляшущая свинья"".

"Я его помню".

"В этом заведении ты обнаружишь четырех головорезов. Они ожидают указаний короля Казмира. Сообщи им, что Казмир поручил тебе присоединиться к их отряду, и что некий Кори из Фалонжа скоро прибудет, чтобы возглавить вашу банду, сформированную с особой целью".

"До сих пор все ясно".

"Надеюсь, для тебя не составит труда стать своим человеком в этой банде. Их главарю, Кори, поручено убить короля Эйласа и, по возможности, захватить в плен принца Друна. Кори направится вместе со своим отрядом в Глен-Дагах. Там, если позволят обстоятельства, ты можешь перейти из банды Кори в банду Торкваля. Но проявляй безразличие, не привлекай лишнее внимание. В данный момент Десмёи еще ничего не подозревает. Один неправильный шаг с твоей стороны может ее спугнуть".

Шимрод кивнул: "Что делать с Кори, когда я прибуду к Торквалю?"

"После этого он не будет иметь никакого значения".

В зеркале отражалась только небритая физиономия Шимрода-разбойника.

Валах Травец ехал на тупорылой мышастой кобыле, направляясь на север по Большому Ульфскому проезду. Справа от его седла находился продолговатый лакированный ларец, содержавший короткий складной лук и дюжину стрел; слева висел длинный ятаган с узким лезвием, в кожаных ножнах. На Травеце были черные сапоги до колен, шаровары и черная холщовая рубаха. Плащ, короткая кольчуга и остроконечный железный шлем, связанные в узел, болтались позади седла.

Он ехал, наклонившись вперед и непрестанно рыская глазами по сторонам. Оружие, одежда и поза позволяли распознать в нем бродячего наемника или даже разбойника. Путники, встречавшиеся по дороге, сторонились его и облегченно вздыхали, когда он проезжал мимо.

Травец миновал крепость Кауль-Боках и спустился почти на шесть миль. Слева возвышался грозный хребет Тих-так-Тиха, справа вдоль дороги тянулся Тантревальский лес — деревья иногда подступали так близко, что ветви затемняли небо. Впереди показался небольшой придорожный трактир с вывеской, изображавшей пляшущую свинью.

Травец натянул поводья — и тут же черный блестящий шарик у него в под ухом издевательски спросил: "Травец, зачем ты остановил лошадь?"

"Потому что постоялый двор "Пляшущая свинья" уже поблизости".

"Какое это может иметь значение?"

Не в первый раз Травец вспомнил слова Мургена, намекнувшего, что эфференты — не самые приятные компаньоны. На протяжении всего долгого пути, чтобы как-то развлечься, они тихо разговаривали, создавая монотонный аккомпанемент, который Травец по возможности игнорировал. Теперь он сказал: "Внимательно выслушайте мои указания".

"В этом нет необходимости, — отозвался Фонер. — Твои указания никому не пригодятся".

"Почему же?"

"Разве это не очевидно? Мурген приказал нам служить Шимроду. Тебя зовут Травец. Даже ты не можешь не замечать возникшее противоречие".

Травец мрачно усмехнулся: "Одну минуту, не спешите! Травец — всего лишь имя, набор звуков. Во всех существенных отношениях я — Шимрод. Вы обязаны мне повиноваться, и повиноваться беспрекословно. Если у вас возникнет какое бы то ни было возражение, я пожалуюсь Мургену, а от него сочувствия не ждите".

"Все понятно, — елейно произнес Скель. — Мы паиньки, у нас ушки на макушке".

Фонер заметил: "И все же, во избежание сомнений, перечисли снова возможные влияния, от которых мы обязаны тебя предохранять".

"Во-первых, предупреждайте меня о любых подстерегающих меня опасностях, в том числе, в частности, о засадах, о наличии яда у меня в вине, об оружии, направленном на меня с намерением меня убить или искалечить, а также об оползнях, лавинах, ловушках, капканах и западнях всех разновидностей и о любых других устройствах или действиях, способных меня раздражать, срывать мои планы, причинять мне боль, приводить к моему пленению и заключению в тюрьме, грозящих мне смертью или способных лишить меня способности действовать. Короче говоря, обеспечивайте мою безопасность и следите за тем, чтобы я был здоров и невредим. Если у вас возникнут какие-либо сомнения, относящиеся к истолкованию моих указаний, всегда действуйте так, чтобы достигались результаты, наиболее удовлетворительные с моей точки зрения. Все ясно?"

"Как насчет эротических возбудителей, в том числе в двойных и тройных дозах?" — поинтересовался Фонер.

"Все, что добавляется без моего ведома мне в вино, в воду или пищу, может наносить мне ущерб. Следовательно, любые такие добавки относятся к категории веществ, о которых меня следует предупреждать. Опять же, если у вас возникнут сомнения, советуйтесь со мной".

"Ладно".

"Во-вторых…"

"Как, еще указания?"

Травец не отвлекался: "Во-вторых, извещайте меня каждый раз, когда вы почуете зеленые пары Меля. В таком случае мы должны попытаться определить их источник и уничтожить средоточие зеленой энергии".

"Разумный подход".

"В-третьих, не позволяйте демонам Меля, демонам Муртвой Гати или каким-нибудь другим демонам вас заметить. Не спугните их прежде, чем мы успеем с ними расправиться".

"Как тебе угодно".

"В-четвертых, всюду подмечайте признаки присутствия ведьмы Десмёи в любом обличье, в любой фазе, в любом состоянии. Она может даже пользоваться другим именем, но пусть имена не приводят вас в замешательство! Сразу сообщайте мне о любых подозрительных обстоятельствах".

"Сделаем все, что в наших силах".

Травец снова пришпорил лошадь и стал спускаться по дороге, в то время как эфференты обсуждали указания своего повелителя, по их мнению запутанные и противоречивые — прислушиваясь к их разговору, Травец начал сомневаться в том, что эфференты в полной мере понимали, что от них требовалось.

Травец подъехал к трактиру — сооружению из неотесанных бревен с соломенной крышей, обветшавшему настолько, что на крыше росла трава. С одной стороны находился навес, под которым хозяин варил пиво, а на заднем дворе к трактиру примыкал амбар. Чуть дальше три ребенка работали в поле, засаженном овсом и травами для приправ. Травец завернул на двор, спешился и привязал лошадь к перекладине ограды. Неподалеку на скамье сидели двое: Гунн Измаэль и Кельт Кеган, с настороженным любопытством наблюдавшие за прибытием Травеца.

Травец обратился к Измаэлю по-татарски: "Как поживаешь, отродье насильника-извращенца? Что ты делаешь так далеко от родных мест?"

"Привет, любитель полакомиться падалью! Не лезь не в свое дело".

"Твое дело может оказаться моим — так что огрызайся повежливее. В свое время я поотрубал головы сотням твоих соплеменников".