Мэдук - Вэнс Джек Холбрук - Страница 51

Сопровождаемые немногочисленным эскортом, король Эйлас и принц Друн спустились по трапу. Казмир ожидал их в королевской карете; окруженная конной охраной, карета с царственными персонами поднялась по Сфер-Аркту к замку Хайдион.

По пути Казмир выразил озабоченность по поводу кораблей, стоявших на рейде: "Пока сильного ветра нет, или пока он дует с берега или с запада, опасности нет. Но если направление ветра изменится, ваши корабли может сразу отнести в море".

"Именно поэтому мы не собираемся задерживаться, — ответил Эйлас. — Думаю, что пару дней нынешняя погода все-таки продержится".

"Жаль, что вы так скоро нас покинете, — вежливо заметил Казмир. — Может быть, мы как-нибудь найдем время устроить рыцарский турнир. Вы и принц Друн могли бы даже принять в нем участие".

"Только не я! — отозвался Эйлас. — Это развлечение не в моем вкусе. Оно для любителей покрываться ушибами и синяками, падая с лошади на всем скаку".

"А Друн?"

"Я предпочитаю играть с диаболо".

"Как вам будет угодно, — пожал плечами король Казмир. — По-видимому, наши развлечения будут носить неофициальный характер".

"Что вполне меня устраивает", — кивнул Эйлас. Как всегда, разговаривая с королем Лионесса, Эйлас поражался своей способности притворяться — во всем мире не было человека, которого он ненавидел больше Казмира: "Тем не менее, раз уж морские ветры были так любезны и привели нас к вашим берегам, мы могли бы с пользой провести час-другой, обсуждая проблемы этого беспокойного мира".

"Так тому и быть", — уступил Казмир.

Эйласа и Друна провели в комнаты Восточной башни, где они выкупались и переоделись, после чего спустились, чтобы поужинать с королевской семьей. По этому случаю Казмир решил воспользоваться Зеленым залом, получившим такое прозвище благодаря панелям из зеленоватой мореной ивы и огромному серо-зеленому ковру с вышитой россыпью красных цветов.

Когда Эйлас и Друн прибыли в Зеленый зал, их уже ожидали Казмир и его домочадцы. Других гостей не было — по-видимому, ужин действительно должен был носить исключительно неформальный характер. Король Лионесса стоял у камина и щелкал грецкие орехи, бросая скорлупки в огонь. Королева Соллас мирно сидела неподалеку, как всегда напоминая мраморную статую — ее уложенные кольцами бледно-золотистые косы облекала сетка мелкого жемчуга. Мэдук стояла в стороне, глядя в потрескивающее пламя камина с отсутствующим выражением — мысли ее явно блуждали где-то далеко. Она позволила одеть себя в темно-синее платье с белым кружевным воротником; волосы ее были перевязаны белой лентой так, чтобы меднорыжие кудри выгодно обрамляли лицо более или менее упорядоченными локонами. Леди Этарре, заведовавшая гардеробом принцессы (Мэдук не позволяла леди Восс заходить в свои апартаменты) сообщила королеве Соллас: "Наконец-то она не походит на лесное привидение!"

Стоявшая тут же леди Восс не преминула заметить: "Ее настроения непредсказуемы".

"Кто знает, что у нее на уме? — фыркнув, отозвалась королева. — Благодарю вас, леди Этарре, вы можете идти". Когда леди Этарре, опустившись в реверансе, покинула гостиную, Соллас продолжала: "Учитывая весьма сомнительное происхождение Мэдук — которое нам, разумеется, не пристало обсуждать — переменчивость ее настроений неудивительна".

"Возникла необычная ситуация, — весомо произнесла леди Восс. — Тем не менее, указания короля недвусмысленны, и не мне сомневаться в их многозначительности".

"Здесь нет никакой тайны, — пожала плечами Соллас. — Мы надеемся выгодно выдать ее замуж. Тем временем придется терпеть ее причуды".

Сидя в Зеленом зале, королева Соллас украдкой оценивала внешность и поведение принцессы. "Мэдук никогда не станет настоящей красавицей, — думала королева, — хотя невозможно не признать, что ей свойственна некая небрежно-вызывающая привлекательность". Ей недоставало округлости в тех местах, где это имело значение, и не было никаких признаков того, что эта округлость когда-либо разовьется в полной мере. "А жаль!" — без особого сожаления говорила себе Соллас. Зрелость и полнота — важнейшие элементы привлекательности. Мужчинам нравится хвататься за что-нибудь существенное, когда на них находит настроение — об этом королева Соллас могла судить по собственному опыту.

По прибытии Эйласа и Друна присутствующие заняли места за столом. Король Казмир разместился во главе стола, король Эйлас — на другом конце. Королева Соллас сидела с одной стороны, а принц Друн и Мэдук — с другой.

Ужин, как и обещал Казмир, отличался относительной простотой: подали лосося, тушеного в вине, рагу по-крестьянски из вальдшнепа с луком и перловкой, рулет из вареной бараньей головы с петрушкой и смородиной, жареных уток с начинкой из оливок и репы, олений окорок под красным соусом и десерт — сыры, маринованный язык, груши и яблоки.

Мэдук задумчиво сидела, удовольствовавшись кусочком жареной утки, глотком вина и несколькими виноградинами из большой корзины с фруктами, стоявшей посреди стола. На любые попытки Друна завязать разговор принцесса отвечала неохотно и принужденно — озадаченный Друн решил, что Мэдук, судя по всему, всегда так себя вела в присутствии короля и королевы.

Пиршество закончилось. Некоторое время гости и хозяева замка отдавали должное сладкому мягкому вину под наименованием "Фиалороза" — его подавали в традиционных приземистых кубках из лилового стекла, изогнутых и скрученных так, чтобы ни один не напоминал формой другой. Наконец король Казмир дал понять, что собирается отойти на покой — все присутствующие встали, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим апартаментам.

С утра Эйлас и Друн не спеша позавтракали в небольшой солнечной гостиной, примыкавшей к их комнатам. Вскоре появился главный сенешаль, сэр Мунго, сообщивший, что король Казмир будет рад побеседовать с королем Эйласом, когда тому будет удобно — или безотлагательно, если его тройское величество не возражает. Эйлас принял это предложение, и сэр Мунго провел его в гостиную короля, где Казмир поднялся навстречу гостю.

"Не соизволите ли присесть?" — спросил Казмир, указывая на кресло. Эйлас поклонился и уселся. Казмир занял похожее кресло рядом. Повинуясь жесту Казмира, сэр Мунго удалился.

"Мое посещение — не только приятная возможность немного развлечься, — начал Эйлас. — Мы могли бы, кроме того, обменяться мнениями — нам редко удается встретиться наедине".

Казмир кивнул: "Тем не менее, мир продолжает существовать. Недостаточность нашего общения не привела к ужасным катастрофам".

"Мир существует по-прежнему, но он постоянно меняется, и сегодня уже многим отличается от прошлогоднего. Постоянное поддержание связи и координация политики помогли бы нам, по меньшей мере, избегать некоторых неожиданностей, вызванных неизвестностью".

Король Казмир дружелюбно махнул рукой: "Убедительный довод, хотя и несколько надуманный. Жизнь в Лионессе носит будничный, даже несколько сонливый характер".

"Разумеется. Удивительно, однако, как незначительные — будничные, как вы выражаетесь — эпизоды, могут время от времени приводить к важным переменам".

"Вы имеете в виду какие-нибудь конкретные события?" — осторожно спросил Казмир.

"Их трудно назвать конкретными. Месяц тому назад я узнал, что готский король Сигизмондо намеревался высадить вооруженный отряд на побережье Визрода, где он надеется захватить обширные земли, когда нанесет поражение королю Одри. Он отказался от своего плана только после того, как советники заверили его, что такая высадка привела бы к немедленному выступлению всех тройских армий в помощь армиям Даота, что сулило ему неизбежную катастрофу. Сигизмондо отступил, и теперь рассматривает возможность военной экспедиции в Хорезм".