Приключения парижанина в стране львов, в стране тигров и в стране бизонов - Буссенар Луи Анри - Страница 12

— Зато спорите из-за другого.

— Позволите вы мне говорить или нет?

— Позволения просит!.. Первый раз в жизни!.. Ну, хорошо, позволяю.

— Так вот, я узнала, что мой лотерейный билет в пользу «Общества поощрения искусств и ремесел» выиграл триста тысяч франков.

— Так что же вы? Получили бы выигрыш, поместили бы денежки под проценты и зажили бы припеваючи… О чем тут еще рассуждать?

— Я так и хотела сделать, — продолжала рассказчица с легким замешательством. — Я тогда же предъявила билет лотерейному комитету.

— И получили выигрыш?

— Нет, не получила.

— Значит, билет не годился?.. Жалко мне вас.

— Билет годился и годится, номер выиграл действительно, но комитет потребовал, чтобы явился мой муж или прислал форменную доверенность.

Старый солдат залился громким хохотом. Фрике кусал губы. Андре призвал на помощь всю свою джентльменскую выдержку и даже не улыбнулся.

Рассказчица продолжала как ни в чем не бывало:

— Я доказывала, что мой муж в безвестной отлучке, представила почтенных свидетелей, бумагу от мэра… Напрасно. Закон — ничего нельзя сделать. Комитет передал деньги на хранение в кассу депозитов. Не зная, где мой муж и скоро ли он вернется, я решила немедленно приступить к поискам. Обратилась в справочное агентство. С меня спросили пятьсот франков, чтобы за десять дней собрать о вас все сведения. Я предложила вдвое и через шесть дней узнала все подробности, вплоть до самого вашего отплытия из Гавра. Это было много, но еще недостаточно. Куда направился ваш корабль? Агентство осталось довольно моей щедростью и потому старалось изо всех сил. Разослало телеграммы во все порты Англии и Франции, куда заходят почтовые пароходы, и вскоре из Сенегала пришло сообщение, что ваша яхта в Дакаре. Поскольку вы собирались охотиться, было ясно, что от берегов далеко удаляться не станете, и яхта будет периодически заходить в порты. Все это мне объяснили агенты и сказали, что, если, не теряя времени, отплыть по вашим следам на первом же английском пароходе, вас можно будет скоро догнать. Я немедленно приняла решение. Поручив торговлю приказчику, собрав все деньги, какими могла располагать, пустилась в путь, хотя агенты советовали послать кого-нибудь вместо себя. Но мне кажется, что в таких делах гораздо полезнее действовать самой. Я прибыла на почтовом пароходе в Сьерра-Леоне, где и догнала вашу яхту «Голубая антилопа». Тотчас поплыла к ней… Вас не застала! Капитан предложил подождать вашего возвращения. Я предпочла броситься за вами вдогонку. Капитан дал мне провожатого, того матроса, который погиб, защищая меня. Во французском консульстве меня убеждали не ездить за вами, но, когда увидели, что меня не переубедить, рекомендовали в проводники торговца слоновой костью… того самого англичанина, которого я сейчас отпустила. Он взялся навести меня на ваш след и сделал это. Остальное вы знаете.

— И вам ни разу не было страшно? — удивился Андре.

— Нет. Только когда меня схватила обезьяна, я очень беспокоилась, как бы не потерялся мой билет. Но он у меня отлично спрятан. Вот!

Она вытащила из-под платья большой золотой медальон на желтой шейной цепочке, достала из него билет и подала мужу. Барбантон развернул и машинально прочитал:

— Две тысячи четыреста двадцать один! Как раз мой метрический номер! Неужели это судьба?.. Сударыня, возьмите ваш билет. Поздравляю. Однако вы молодец: приплыть из Франции в Африку только для того, чтобы получить от меня доверенность! Ну-ну!..

— И вы ведь дадите ее мне? Это проще простого. Господин Андре и господин Фрике поставят свои подписи в качестве свидетелей, и на первом же пароходе я уеду обратно.

— Это я еще посмотрю, сударыня. Надо подумать.

Сказано это было весьма насмешливым тоном, чего друзья Барбантона никогда за ним не замечали.

— Поскольку мы состоим в браке и у нас общее имущество, само собой разумеется, вы получите половину выигрыша за вычетом расходов на мое путешествие.

Старый служака выпрямился, словно к нему подползла какая-то гадина. Сначала побагровел, потом побледнел.

— Мне предлагают деньги!.. — прорычал он сдавленным голосом. — Да за кого же вы меня принимаете?! Вы меня мучили, высмеивали, били, царапали, но никогда прежде не оскорбляли.

— Не понимаю. У нас же общее имущество. Тогда как…

— Очень мне нужно это имущество! Нравственного чувства в вас нет, вот что скверно… Довольно. Сначала я хотел только подразнить вас немного в отместку за все ваши пакости, а потом и уступил бы, пожалуй. Но теперь — нет! Слуга покорный! Раз вы думаете, что меня можно купить за деньги, не будет вам ничего. Я не дам доверенности. Слышите? Не дам, не дам, не дам.

Вмешался Бреванн, вступился Фрике. Бывший жандарм был неумолим.

Видя, что спор ни к чему не приведет, Андре велел продолжать путь. Барбантон вполне мог передумать, он был отходчив. Когда отряд миновал предместье, путешественники увидели над городской больницей и над казармами огромные желтые флаги. К ним подошел полицейский и объяснил, что в городе желтая лихорадка.

Эта болезнь смертельна для европейцев. В зараженном городе оставаться не следовало. Бреванн велел всем возвращаться на яхту и пригласил госпожу Барбантон. Та не решалась принять приглашение.

— Сударыня, с желтой лихорадкой шутить нельзя. Остаться в городе равносильно самоубийству. Я не отпущу вас, хотя бы пришлось применить силу. Наконец, — прибавил он вполголоса, — возможно, удастся сломить упорство вашего мужа.

— Хорошо, месье Андре. Я согласна.

«Ну и патрон! — думал Фрике. — Обделал дельце!.. Барбантоны будут на яхте вместе, муж и жена! Бедняга жандарм! Проплыть тысячу двести миль и так и не избавиться от своего домашнего бича. Могу сказать только одно: ничего хорошего из этого не выйдет. А суеверный человек сказал бы даже: быть беде!»

Фрике и думать не думал, что его предсказание так скоро сбудется. На следующее утро растерявшийся дворецкий доложил Андре Бреванну, что Барбантона на яхте нет. Сбежали также два негра, сопровождавшие их в вылазках на суше.

Из спальни появилась мадам Барбантон, бледная, едва держась на ногах. Она пронзительно причитала:

— Мой медальон!.. Его украли!.. Вместе с билетом!

И женщина упала в обморок.

Вслед затем послышался крик. Кто-то тяжело упал на пол возле машинного отделения.

Андре запнулся на лестнице, скатился вниз и сломал себе ногу.

ГЛАВА VIII

Хирург-англичанин. — Фрике проводит дознание. — Рассказ носильщика. — Сунгойя. — Переворот в государстве куранкосов. — Прокламации претендента. — На гвинейском берегу опасно говорить о политике. — Ладанка белой женщины. — Барбантон капитан. — Погоня. — Трудное плавание. — Первые известия о беглецах. — Вторая ночь на реке. — Таинственные звуки. — Шлюпка на мели. — В окружении крокодилов.

Эта череда неприятностей кого угодно могла расстроить. Даже Фрике на мгновение потерял голову, когда Андре, которого подняли двое матросов, тихо сказал ему:

— Я сломал ногу!

Парижанин чуть не заплакал, хотя был не особенно впечатлительным. Но это несчастье так его потрясло, что Бреванну пришлось утешать друга.

Больного отнесли в каюту и уложили в постель.

Он был спокоен и делал необходимые распоряжения.

— Первым делом, — сказал он Фрике, — вели спустить лодку, плыви в город и во что бы то ни стало привези врача. Потом отправишься на поиски Барбантона. Не понимаю, куда он исчез. В любом случае далеко уйти он не мог, и если поторопишься, скоро его найдешь. Делом о краже медальона я займусь сам и проведу дознание, пока тебя не будет.

— Хорошо, месье Андре, — ответил юноша. — Все сделаю.

К нему успела вернуться вся его молодая энергия.

По свистку боцмана матросы спустили лодку и в один миг приготовили ее к плаванию.