Осада - Чиркова Вера Андреевна - Страница 40

– Она – это Мирена? – Тайвинос понюхал кувшины и плеснул себе медовухи; понятно, что другу нужно выговориться.

– Да. – Ленбар и не собирался скрывать этого намерения. – Я знаю её с детства… дружил с её отцом, делал для него амулеты. Он небогатый дворянин, из провинции, я там жил одно время, потом перебрался в столицу. Однажды получил письмо, Мирену взяли фрейлиной к Аннигелл, и он попросил присмотреть.

Сам понимаешь… не такое уж это приятное задание, но отказать было неудобно. А она оказалась очень миленькой и бойкой, но совершенно неопытной в дворцовых забавах и интригах. Пару раз её подставили, несколько раз подшутили, как шутят только во дворцах… подленько и обидно. Я всю эту братию ненавижу и презираю… и никогда с ними не связываюсь. Но ради неё пришлось вмешаться… разумеется, я не пользовался магией или зельями… если только чуть-чуть. Просто стравил между собой парочку особо злобных её мучительниц да подбросил любовное письмо одной из шутниц её мужу. Через некоторое время интриганы вычислили, что ни одна из их выходок не остаётся безнаказанной, и присмирели, а Мирена повеселела и ожила.

Наверное… мне тогда нужно было бы понять… или просто просчитать варианты… и действовать решительнее. Но у меня была официаль– ная содержанка, куча дел и, кроме того, я был более чем вдвое старше… Мирена звала меня дядюшка Бен.

А потом стало поздно. Я вернулся из деловой поездки и нашёл совсем иную Мирену. Она по-другому ходила и смеялась, на ней появились новые украшения и следы поцелуев. И ко мне она больше не прибегала со слезами и обидами, кто-то другой стал её защитником.

Меня она, можно сказать, забыла… и почему-то это оказалось очень больно. Тем больнее, что я даже не догадывался до того времени, что так может быть.

Вообще, как я понял из собственного опыта, любить кого-то очень приятное, но крайне неблагодарное занятие. Чем больше души и заботы ты отдаёшь, тем больнее впоследствии обнаружить, что на тебя смотрели с доверием и нежностью лишь до тех пор, пока ты был нужен. Пока не появился кто-то, кто смог предложить больше. Или оказался нужнее.

Ленбар налил снова и залпом выпил.

– Не волнуйся… я не напьюсь, – хмыкнул, заметив встревоженный взгляд друга, – сам до отвращения презираю слабаков, напивающихся по каждому поводу. Ни с радости, ни с горя не стану. Просто немного отпустит… в груди.

Сейчас она снова стала другой, намного строже и собраннее, чем пятнадцать лет назад, когда я видел её в последний раз.

Случайно встретил в дворцовом парке… и не смог подойти. Она сидела в самой дальней беседке и плакала. Так горько, что у меня сердце перевернулось… но что я мог сказать? Не плачь, плюнь на того, кто тебя предал, и идём со мной? Я тогда уже год жил тут и имел свой дом… но… сам понимаешь, с апартаментами дворца это даже сравнить нельзя. А сад и клумбы мы разбили позже… и я трудился больше всех… но сейчас не о том.

Ты её не видел раньше, потому не мог заметить, даже её амулет свежести настроен наоборот. Она старается выглядеть старше и невзрачнее, чем на самом деле… и это неправильно и плохо. И ещё… я, конечно, очень слабый эмпат, практически никакой, но эманации страха и скорби, идущие от неё, не мог не заметить. У неё какая-то беда… давняя, застарелая, но от этого не менее острая. Меня как ножом кольнуло.

– Тебе захотелось ей помочь, – догадался Тайвинос, – и ты запаниковал. А вдруг, когда ты решишь её проблему, она снова отвернётся и уйдёт, не сказав даже спасибо?

Так, как уходят от постаревших родителей в собственную любовь дети, как убегают от заботливых мужей к вертопрахам легкомысленные жёны, как уходят от раздобревших супруг к юным прелестницам мужья?

– Да, ты прав. Всё это может быть, и это больно. Невыносимо больно, я сам испытал. Но… есть один довод за то, чтобы попробовать её вернуть.

– Неудача – это же не единственный вариант? А вдруг именно тебе повезёт? Как можно узнать, крепок ли лёд на реке, не попробовав снова на него вступить? Нет, я не собираюсь давать советы… ни в коем разе. Думай сам… лично я для себя давно решил: если у меня когда-нибудь будет такая ситуация… брошусь в неё, как в бурную реку, и пусть несёт куда ей вздумается. Хотя бы не буду после жалеть, что не попробовал.

Ленбар налил ещё бокал, сделал несколько маленьких глотков и вдруг резко отставил.

– Я идиот, – с невероятным спокойствием сообщил он, – за одну ночь умудрился сделать кучу ошибок. Наверное, это слишком добрый характер виноват… первым делом помогать тому, кто кажется самым несчастным. Ведь если бы я вчера огляделся и задал пару вопросов, то мог бы сразу взять её под защиту… разговорить, дать надежду… а я… оставил их на растерзание этим красавцам… думаешь, я не знал в глубине души, что ученики попытаются пленниц соблазнить? Мне просто не было до них никакого дела… это же добыча Каражая… Я ведь даже не подозревал, что он похищает девушек таким пиратским способом… А с его словами насчёт принцесс вообще нужно разбираться всерьёз…

– Подожди, – не выдержал Тайвинос, – давай по порядку. Сейчас я дам пару распоряжений, а ты пока поешь.

Эгомм появился через пару минут, словно только и ждал вызова. Встал в дверях, сухой и надменный, выжидающе глядя на магов.

– Эгомм, не хочешь перекусить? – дружелюбно кивнул на стул Ленбар, но хранитель отрицательно мотнул головой. – Сегодня у нас особое задание. В комнате Бустена заперто четыре девушки, забери их к себе. И запомни, они наши гостьи, их нужно устроить как можно удобнее и никого не впускать. Если кто-то будет настаивать – вызывай меня. Вообще со всеми вопросами по поводу их – сразу ко мне. И постарайся, чтобы они не общались с твоими подопечными, а то могут придумать себе что-то не то и испугаться. Знаешь ведь… женщины такие впечатлительные.

Старик так же серьёзно кивнул и вышел.

– Всё правильно, – одобрил Тайвинос, заканчивая писать запрос, свернул лист трубочкой, поставил свою печать и дунул.

Его человек в Дивноводске получит это послание через несколько секунд, и вскоре они будут точно знать, что именно произошло во дворце после исчезновения принцессы.

Жанго появился минут через пять после ухода хранителя гарема и выглядел таким взъерошенным и запыхавшимся, словно бежал невесть откуда. Хотя помещения Тайвиноса были рядом, и именно туда должен был перебраться рыжеволосый красавчик.

Следовательно, бегал к друзьям… доложить или посоветоваться? Впрочем, неважно.

– Расскажи, что происходило с вами ночью, начиная с того мгновения, как Ленбар унёс в портал вашего учителя, – не предлагая новому ученику сесть, приказал Тайвинос.

– Ну, мы… – Жанго на миг запнулся, – бросили жребий… кому кого… вести в комнату. На всякий случай… – заметив насмешку в глазах учителя, торопливо поправился парень. – вдруг не смогут… или не захотят…

Он снова смешался, поняв, что ляпнул лишнее, но метры молчали, и ученик, отдышавшись, продолжил рассказ:

– Гектор кудрявенькую сразу на руки взял и понёс в свою комнату, я подал руку самой старшей… она наставница или компаньонка оказалась. И мы пошли.

– Она добровольно взяла тебя под руку? – Голос Ленбара звучал противно, как треснутый рожок.

– Да, – самодовольно ухмыльнулся Жанго, – и так мило покраснела… прошептала, что и сама может дойти, но не отцепилась, и я её повёл. По пути сказал пару комплиментов, она вроде довольна была, а когда вошли в комнату, вдруг спросила, где Аглесса… Я ей сказал – сейчас придёт… но она вдруг занервничала, побежала к двери. Ну я за ней… удивился даже, как точно она нашла комнаты Гектора… а он даже дверь не закрыл, понёс свою девочку в спальню… Когда мы вбежали, он сидел на кровати…

Ученик снова смолк, надеясь, что не придётся рассказывать в подробностях про свой позор, но Тайвинос бросил повелительный взгляд, и отмолчаться стало невозможно.

– Чем он с ней занимался? – В голосе Ленбара зазвенел лёд.

– Да ничего ещё не сделал… – Жанго с завистью глянул на кувшин, но приглашения не получил, тяжко вздохнул и продолжил рассказ: – просто держал на коленях и о чём-то рассказывал. А эта… ведьма… подскочила как сумасшедшая, дёрнула девчонку за руку и зашипела, чтобы мы вышли… Тут Гектор и озверел, сказал, сама иди отсюда, а подружку оставь. Она с такой злобой глянула, как волчица, и потащила девчонку из комнаты. Мы, конечно, бросились следом, но компаньонка вдруг выхватила амулеты и бросила в нас сетями… да ловко так, словно всю жизнь тренировалась.