Прогулка в мир тьмы - Ольшевская Светлана - Страница 46

– Вы прямо как моя мама, – сказала я, вернувшись. – Помнится, она в детстве часто возила меня по курортам и в вагонах вечно бегала за мной по пятам, боялась, как бы меня не украли.

– А я тоже боюсь, вдруг тебя украдут, – она засмеялась. – Или ты, чего доброго, наконец-то передумаешь и сбежишь?

– Не передумаю и не сбегу, – я бросила сахар в чай. – Не для того я ждала полтора года.

Алевтина, как мне показалось, вздохнула с облегчением и спустя некоторое время произнесла:

– И скажи, неужели тебе не страшно?

Спросила тоже. Мне не страшно. Мне ОЧЕНЬ страшно! Ну так что мне теперь, все бросить и вернуться домой играть в куклы?! Права на страх я не имею, а сейчас в особенности.

– Да так себе, – ответила я, небрежно болтая ложечкой в кружке.

Когда чай был выпит, я вспомнила замученный вид проводницы и решила вынести кружки сама.

– Да что ты все бегаешь! – встрепенулась Алевтина. – Принесла ты, а унесу я…

Но я уже вышла с кружками. И видела боковым зрением, как она наблюдает за мной, высунувшись из купе.

Это мне показалось странным. Она действительно боится, что меня украдут, что ли?

Еще минут десять провалявшись с книжкой, я поднялась размяться. Алевтина дремала, полулежа на своей полке, я неслышно вышла и стала в коридоре у окна. Вечерело, над зубчатой кромкой леса розовело закатное небо, солнце пряталось за полосой облаков, висевших на горизонте. Стучали колеса поезда, уносившего меня в неизвестность…

Кажется, где-то вдали еле слышно звучала эта песня, или ее мотив просто почудился мне в перестуке колес?

Было муторно, тревожно. Тяжелый камень страха на душе. Почему вечерами страшнее всего? Ладно бы дома, ладно бы с мамой… И хотя рядом с Алевтиной я чувствовала себя спокойно и под защитой, но сейчас это не спасало.

Я прошлась вдоль вагона, остановилась возле купе проводника, где на стенке висело расписание станций. Их на маршруте поезда было много. Авдеевка, Кошкино, Доброселовка… Большинство названий ни о чем мне не говорили, я никогда не бывала в этих краях. Лыскино, Стародурово, Сорокино… Это уже было знакомо. С первым понятно – у Лильки фамилия Лыскина. А два других названия я тоже где-то слышала, но не могла припомнить, где именно. Хотя знакомые, определенно. Судя по расписанию, поезд придет на эти станции завтра утром. Куда мы едем, интересно?

Я вернулась в купе. От легкого стука закрываемой двери Алевтина вздрогнула и проснулась.

– Ты куда ходила? – Ее голос спросонья прозвучал слишком резко.

– Вышла в коридор размяться, а то устала уже лежать. – И я снова завалилась на полку в обнимку с книжкой. – А можете сказать, куда мы едем, на какой станции нам вставать?

– Когда приедем – узнаешь, – в ее голосе прозвучало недовольство. – Тебе ее название все равно ничего не скажет.

Хм… И вроде бы нет причин дальше проявлять любопытство. Но тем не менее это мне не понравилось, очень не понравилось. Еще недавно я чувствовала со стороны Алевтины доброту и заботу, но в этот момент мне вдруг показалось, что меня везут куда-то под охраной. То есть – под конвоем.

– А, ну и ладно, – беззаботным тоном ответила я. – Я тут и правда ничего не знаю. Сейчас еще чаю попью и спать лягу.

– Я принесу, – засуетилась Алевтина.

Я отложила книжку и привстала, делая вид, что пытаюсь убежать за чаем снова сама. Но она жестом остановила меня, торопливо вынула из кармана сумочки деньги и вышла. Сумочку бросила с открытым карманом посреди своей постели.

Собственно, этого я и хотела, а вовсе не чая. В мгновение ока я сунула руку в этот кармашек и вынула билеты, которые, как я помнила, Алевтина положила туда.

Сорокино. Так называлась станция нашего прибытия.

Секунду спустя билеты уже лежали на месте, а я сидела на своей полке и лениво листала книжку, дожидаясь чая.

Алевтина не замедлила вернуться с одной дымящейся кружкой.

– Ну что вы, – смутилась я. – Мне ничего не стоило сходить самой.

– Сиди уже, – она вымученно улыбнулась, застегнула кармашек своей сумки и сунула ее под подушку.

Тем временем в вагоне зажгли свет. Я пила чай и задумчиво листала книгу. Сорокино, Сорокино… Знакомое же название, но хоть убей, не помню, где я его слышала. Ладно, приедем – узнаю.

Книга подходила к концу, и я уже отчаялась найти в ней для себя что-то важное. Хотя сказки были достаточно интересные. Многих из них я прежде не встречала, а иногда попадались странные моменты. Например, во всем известной сказочке про репку после дедки, бабки, внучки и Жучки, перед кошкой, пришла некая Нога, с ударением на первом слове, и составитель в сноске честно признался – он не знает, что это такое, а записал, как услышал.

Я вновь перелистнула страницу. Очередная сказка называлась «Волшебная яблоня». Она повествовала о том, как добрая коровушка помогала девочке-сиротке выполнять трудные задания злой мачехи, но в конце концов последняя обо всем узнала и велела корову зарезать. По наставлению коровушки девочка закопала ее кости в углу сада, и в том месте выросла прекрасная яблоня, из-под корней которой забил родник. А потом, когда мимо проезжал царевич-королевич, бедная сиротка вошла в яблоню и вышла оттуда писаной красавицей в нарядном платье.

Собственно, сказок с похожим сюжетом я читала немало, даже в этой книжке имелась пара вариаций, но именно под данной сказкой была сноска, за которую сразу же зацепились мои глаза.

«Поверья буквально всех народов приписывают яблоне множество мистических свойств. (Далее шел длинный перечень народов, у которых она была священным деревом, и несколько связанных с ней ритуалов.) Существует древнее языческое предание, что это дерево является своеобразным связующим звеном между верхним и нижним мирами. Любопытно, что в этом случае, по поверью, из-под корней яблони обязательно бьет родник».

Я не сдержалась и ахнула. Перед моими глазами моментально предстала яблоня с ленточками, которую мы видели, когда ехали сюда. Я уже успела о ней забыть, а ведь когда-то уже читала о таких свойствах яблони! Правда, подумала тогда, что мне это никак не поможет, я ведь в яблоню не войду, как эта девочка из сказки.

Алевтина покосилась на меня, но я не подала виду – тупо смотрела в книжку, а сама думала. Раз это место считается дурным и яблоне делают подношения в виде монеток и ленточек, стало быть, там действительно что-то нечисто. Не зря и свернули мы туда, хотя водитель знал дорогу.

Стало быть, это и есть проход, нужно только знать секрет, как им воспользоваться!

Да, порасспросить бы об этом девочку из сказки! Ее-то уж коровушка наверняка всему, что нужно, научила. Интересно еще знать, что это за корова такая была…

И тут я вдруг вспомнила, как Алевтина обмолвилась при нашем первом разговоре – место это близко, совсем рядом!

Я не сдержалась и снова ахнула. Куда же меня в таком случае везут? И почему мне так страшно? Опять, что ли, интуиция дурное предчувствует, а я не могу понять, что именно?

Я тяжело выдохнула воздух.

– Что ты там такое ошеломляющее вычитала? – осведомилась Алевтина.

Ни в коем случае нельзя было подавать виду.

– Про шапку-невидимку и сапоги-скороходы, что еще может быть ошеломляющего в сказках! – хмыкнула я, криво улыбнувшись. – Просто… мне нехорошо. Что-то с желудком, – я старательно поморщилась. – Похоже, не стоило мне тот бутерброд есть на обед. Да еще и укачало, чувствую себя отвратительно. У вас нет активированного угля?

Она молча вынула из сумочки блистер и подала мне. Я жадно проглотила две таблетки, запила и со страдальческим видом улеглась на полку.

Разумеется, с моим желудком было все в порядке, просто с этого момента я перестала доверять Алевтине. Слишком много несоответствий оказалось в ее словах…